между нами происходит, так что раньше было просто некогда.
— Так не бывает, — словно мантру повторила Арианна, никак не отреагировав на порыв кузена.
— Я тоже так думал. Но как видишь…
— На самом деле, это не так и плохо, — задумчиво протянул Роан.
Я заметил, как король разминает руки, но его кузен оказался быстрее, так что второго удара можно было не опасаться. Мужчины уже выдохнули и справились с первым удивлением. Единственное, что меня озадачивало, так это прозорливость Сьюта, догадавшегося обо всем первым и без подсказок. Впрочем, несколько наивный вид этого великана меня никогда не мог обмануть.
— Не вовремя, конечно, но неплохо, — продолжил король задумчиво, прежде чем повернуться к сестре. — Ты же сама переживала, что будет мезальянс, если Зов коснется и тебя. В этом случае более равную партию, чем Дамиер трудно и придумать. И он всегда знал, как справиться с твоим характером…
— Нет! — Ари вскочила с кресла, и не глядя на меня, принялась мерить шагами кабинет. — Никогда такого не бывало, чтобы Зов просыпался между потомками лордов.
— На самом деле один такой случай я знаю, но было это весьма давно, — буркнул Филипп. — Не между нашими семьями, а кажется между Зиминиками и Каминарами. И тогда все, если верить записям, сложилось благополучно. Так что, Ари, ты можешь больше не переживать о своей судьбе.
Принцесса с каким-то удивлением оглянулась на кузена, словно не верила его словам, а затем еще раз недовольно фыркнув, выскочила из кабинета, не сказав больше никому и слова.
— Ну хороший же вариант, — Роан, сидя за столом, улыбался все шире. Чем дальше монарх размышлял, тем больше преимуществ он видел в нашей с Ари ситуации. И тем больше выгоды для себя и королевства.
Не видя того же энтузиазма со стороны Филиппа, король обратился к кузену:
— Ну, сам посуди: Дамиер теперь весь наш с потрохами, — я скривился, но пришлось кивнуть. Новая реальность рухнула на меня каменной плитой, основательно придавив к дорогому ковру. — Ари будет под присмотром и перестанет так нервничать о туманном будущем. Она последние дни то и дело вздрагивала, опасаясь, что Зов проснется к кому-то из слуг или лакеев. Согласись, при ее талантах, Дамиер — идеальный вариант. Да и симпатия…
— Да я не спорю, — чуть скривился Филипп. — Просто все так не вовремя. Столько лет без Зова, а теперь нас накрывает одного за одним. Да еще и в то время, когда мы ждем нападения.
— Мы всегда ждем нападения, — пожал плечами Сьют. — А Ари ночь погрустит-побесится, а потом поймет, что все сложилось, как лучше. Так что у тебя, Дамиер, есть мое одобрение и поддержка, если нужно.
Я благодарно кивнул Сьюту, дожидаясь решения остальных братьев.
— Иди, ухаживай за моей сестрой. Думаю, тебе не нужно объяснять, как себя с ней вести. Матери я напишу сам. Думаю, она обрадуется, — кивнул Роан.
А Филипп, морщась, пошевелил пальцами, а затем вновь собрал пальцы в кулак, продемонстрировав фигуру мне.
— Не думай, что я позволю тебе ударить меня еще раз, Филипп.
— Не думай, что я спущу тебе, если ты обидишь Арианну. Мы так и не знаем, что именно произошло между вами несколько лет назад, что она так сильно на тебя разобиделась.
Задумавшись на мгновение, рассматривая недобрый блеск в глазах Филиппа, я вдруг улыбнулся. В свете новых, произошедших изменений, события прошлого казались еще более нелепыми, как и реакция на них принцессы:
— На признание Арианны в любви я сказал, что она еще слишком мала, чтобы я мог ответить взаимностью.
Глаза Филиппа удивленно расширились, такого он явно не ожидал. А вот Роан прыснул со смеху:
— Я так и думал. Она вилась за тобой, как щенок. А потом словно отсекло.
— Ну? — я все еще смотрел на Филиппа, ожидая его слов, хотя и не мог сдержать улыбку после слов Роана. — Ты дашь мне свое разрешение? Не очень-то мне хочется ходить по дворцу, вздрагивая от каждой тени и видя в ней тебя.
— Иди уже. Мы сами тут давеча объявили, что девушка, откликнувшаяся на зов, не может отказать в оказанной ей чести. И работает это в обе стороны. Но не забывай, что завтра у нас ожидаются незваные гости. Вы оба должны быть во вменяемом состоянии.
Я коротко кивнул князю, а затем уже глубже, согласно дворцовому этикету, поклонился всем присутствующим, прежде чем выйти из кабинета. Теперь нужно было направиться нужное русло мысли самой Арианны.
Я ходила по комнате, словно зверь, запертый в клетке. Мои внушительные дамы стояли молча у стены, наблюдая за метаниями и даже не пытаясь ничего сказать. Они обе прекрасно знали, что в таком настроении пытаться достучаться до меня бессмысленно. Даже ужин, что стоял под барашками на небольшом столике, не вызывал интереса, вытесненный неожиданными переменами в жизни.
— Снимите с меня его, — чувствуя себя зажатой в тиски корсетом, нетерпеливо дернула завязки. Хотелось избавиться хотя бы от этого давления, если все остальное пока было неподвластно моим желаниям.
Обе женщины быстро двинулись ко мне, и через несколько минут, мрачная и усталая, я сидела напротив полного блюда, облаченная в длинную рубашку и шлафрок* из плотной гобеленовой ткани. Верхний наряд был жестковат, но вызывал во мне чувство спокойствия и защищенности. Именно то, что сейчас и требовалось.
— Можете уйти, — тихо повелела я, погрузившись в задумчивое состояние. Больше не хотелось никуда бежать и за что-то хвататься. Весь запал как-то разом вышел, оставив почти без сил.
— Госпожа моя, — голос одной из женщин дрогнул. Сколько лет они при мне? Лет восемь? Или уже больше? — Ваше состояние… оно стало хуже за последние пару дней. Может, приготовить вам ванную?
Я только фыркнула в ответ. Бесполезно. Теперь, когда все стало ясно, можно больше и не стараться остановить процесс. Не тогда, когда Дамиер рядом и все детали мозаики сошлись.
Вытянув руки перед собой, убрав длинные рукава рубашки, я невесело усмехнулась. Темный, алый узор, так похожий на едва поджившие шрамы, тянулся теперь от локтя почти до запястий. Боли все еще не было, но если выждать пару дней и ничего не делать, то от неприятных ощущений станет выкручивать руки, а затем и ноги, где рисунок тянулся почти до колен.
— Бесполезно. Теперь я знаю, что это за болезнь. И где от нее лекарство.
— Госпожа?
Они не понимали. Все время, что женщины прислуживали мне, с того первого дня, как проявились следы, мы все думали, что так себя ведет моя сила. Иногда
