Девчонка хихикнула.
— Венсан так и не узнал, почему его та дурында недостойна бросила. А вот Кристиан откуда-то знает, гад!
И она боится, что её брат другому брату эту детскую щалость выдаст? Ну она и…
Это было смешно, потому нельзя меня за мой смех винить! Вон, даже сердце ржёт….
Под нашими с Лораси ладонями учащённо билось наше практическое задание. Даже слишком учащённо.
Глава 7. В погоне за сердцем(9)
— Лови его, что стоишь?! — реакция у девчонки оказалась быстрее: всё же драконы были лучшими охотниками на суше, чем морские змеи. Зато в подводных глубинах нам нет равных! Обязательно ей когда-нибудь это докажу!
Сердце из-под наших ладоней шустро выскочило, словно помимо того, что его оживили, мы его ещё и разумом обделили. И эта гнида явно помнила, по чьей вине искупалась в грязи и стекле! Потому что улепётывала!
Дверь спальни для девочек была закрыта, вследствие чего ожившему сердцу оставалось только прыгать, оставляя на полу кровавые грязные разводы, и биться своим безмозглым, в прямом смысле этого слова, тельцем в деревянную дверь. Лораси, на руках которой проступили когти, пыталась его сцапать, но прыгало оно так быстро, что даже драконица не достигла в этом особом успеха. А, значит, моё время!
— Смотри когтями не повреди! Нам его ещё профессору нести! — вмешался я, с размаху хлопнув кулаком по двери. Сердце на мгновение замерло, действительно испугавшись внезапного громкого звука, одногруппница поймала его, но уже через несколько секунд…
Дверь открылась. На пороге стояла соседка Лораси в платье цвета кленовых листьев по осени, по подолу шла золотая вязь. Тьфу! Когда живёшь в королевском дворце с модницей-матерью, суровой сестрой и бабушками, невольно заражаешься их взглядом на некоторые вещи.
— А что это вы тут…
Такого раннего возвращение Эрны Лораси явно не ожидала, отпуская ту с братом. Сердце, воспользовавшись всеобщим замешательством, выскользнуло из рук принцессы, пролетело над плечом Эрны, оставив на эльфийской ткани несколько капелек крови, и скрылось в коридоре. Прежде чем драконица, чуть не сбив подругу с ног, рванула за ним, как Колетт на королевский совет, что деду вздумалось перенести на два часа раньше, я увидел, как зрачки Лораси хищно переменились, вытянулись.
— Только попробуй повредить наше практическое задание! — вновь запоздало среагировал я, побежав за ней. Нет, точно надо будет скинуть её в воду и показать, что я не торможу. В смысле не всегда торможу!
Красная юбка Лораси была хорошим ориентиром. Я вскоре её нагнал, ещё в коридоре, и мы вместе помчались за прыгающим по лестнице вниз сердцем.
— Может, мне его подморозить? — предложила на бегу драконица.
— А нам потом снова его в порядок приводить? — отозвался я.
— Тогда водой смыть! Ты же морской змей, что-то можешь…
Что-то могу, да так могу, что рисковать бы не стал, если нам целое сердце нужно.
— Оно на крыльце! — как назло, дверь на выход из общаги была открыта.
Точнее приоткрыта. Лораси просочилась в щель, я кое-как за ней, толкнув в спину.
В ночном небе сияют звёздочки. Над головой кружат птички. Мозг поёт симфонию ненависти. Трава у крыльца холодная. Ободранная кожа, пропахавшая ступеньки крыльца — неприятно. Ненависть. Ненависть!
— Ой, как вы бедное сердечко замучили! — пропел над головой голосок профессора Милиндэль. Я поднял глаза. Лораси подо мной застонала.
Эльфиечка в чёрном кружевном пеньюаре, с собранными в низкий хвост золотыми волосами, ужасно ненавистная и при этом горячая, возвышалась над нами. Её чёрные тканевые туфельки были на уровне наших голов. В её руках спокойно билось испачкавшееся во время погони сердце.
— Парень, если ты сейчас не скатишься со своей возлюбленной, я не поставлю зачёт, так как ты убил напарницу, — весело хмыкнула профессор теоретической некромантии. Лораси подо мной возмущённо заскребла отросшими золотыми когтями землю.
— Мы не возлюбленные!
Я стремительно вскочил, насколько это было возможно, пока навеянная ненависть в эльфийке не измотала, следом с травянистого ковра подорвалась рычащая Лораси. И, судя по её проступившим клыкам и направленному на меня взгляду, конкретно меня ей сейчас хотелось убить больше, чем Милиндэль. И тут мне всё же придётся принести ей извинения…
— Прости! — резко бросил я, увернувшись от когтей.
— В грробу попрросишь!
— Девочка, тебе я тоже зачёт не поставлю, если твой напарник умрёт, — профессор, не скрываясь, развлекалась за наш счёт.
Лораси сдула рыжую прядку с лица, испачканного зеленью и грязью. На месте, где могла бы быть кровь, сейчас золотилась чешуя.
Мы встали рядом, старательно не глядя на друг друга, пока эльфийка смотрит.
— Зачту на следующей паре, — улыбнулась Милиндэль, поглаживая мерно бьющееся в её нежных руках сердечко. — На вашем месте привыкала бы работать в команде! Вы так продуктивны!
И, посмеиваясь, она скрылась в полумраке башни некромантов.
Глава 8. Должность змеи-покровительницы и прочие неприятности(1)
Где-то в открытом море, предположительно, недалеко от территорий Морении
Впервые за пятнадцать лет Колетт проснулась с головной болью, вызванной похмельем, а не тупоголовыми придворными и министрами. Она открыла глаза, припоминая, как вообще заснула, и не удержала ругательных слов, поняв, что слишком, слишком много себе вчера позволила! Осознать сей факт было нетрудно: леди Сейрён лежала не в своей спальне. И даже не в спальне Габриэля во дворце, что женщина сочла бы несколько прискорбным, но всё же приемлемым положением дел. И даже не в комнатушке наверху одного из тех заведений, что внизу кормят своих постояльцев не самой лучшей едой, а потом отправляют спать наверх на жёсткие односпальные кровати(на которых умудряются поместиться двое, а порой трое и четверо, если читать неприличные газетёнки. Колетт читала, оправдывая необходимостью знать больше о народе).
Место, где обнаружилась Колетт, определённо было каютой корабля. Женщина бывала на мероприятиях представления новых кораблей в королевском флоте и прекрасно знала, с чем сравнить, чтобы убедиться в достоверности своих выводов.
Она привстала на двуспальной кровати, что уже свидетельствовало о том, что каюта у неё если не капитанская, то весьма приличная и на большом корабле, способном позволить себе такие роскошества убранства, как чистые мягкие простыни из хорошей ткани, хоть и не сатина, и тёмную приятную на ощупь плотную шторку, за которой скрывалось круглое оконце. От солнечного света за ним перепившая морская змейка чуть не ослепла. Но, что ещё больше поражало, так это две прикроватных тумбочки, на одной из которых стояла лампа и лежал букетик магически сохранённых незабудок, а на другой — открытая бутылка вина и бокал. К стыду своему, Колетт не стала отказывать себе в том, чтобы избавиться от сухости во рту подобным образом, но похвалила себя, что налила вино в посуду, а не принялась пить из горла.
Леди Сейрён откинула тяжёлое тёплое одеяло, затянутое в голубую переливчатую ткань, и с запозданием осознала, что это самый что ни на есть настоящий эльфийский шёлк! Корабль — очень богатый и должен принадлежать кому-то знатному, тому, кто сможет понять, кто она такая и вернуть её домой. Потому что тут она явно не дома.
Напротив окна, с другой стороны от кровати, обнаружился и шкаф, где было её вчерашнее строгое чёрно-белое платье, сухое и почищенное, и несколько мужских костюмов, ушитых ей по размеру. Спала она в сорочке, что была под платьем. Кто-то раздел. Не будь Колетт однажды замужем, сильно бы того устыдилась, а так это был лишь ещё один вопрос к множеству, что уже возникли в её тяжёлой голове. А пока леди Сейрён, морщась на корсет на платье, натянула тёмные брюки и белую рубашку, прохладой ласкавшую кожу, выдернула ленту из платья и собрала ею волосы в слабый хвост(который сначала должен был быть тугим пучком, но голова Колетт очень яро тому воспротивилась, а голову надо слушать, иначе — болезнь), допила полупустой бокал вина, чувствуя, как становится немного легче, и пошла покорять собой мир. К счастью, она была морской змеёй, и морская болезнь для неё, даже с похмелья, являлась смешной угрозой.
