Парень дышал тяжело, гневно. Понимал, что спорить со мной не может.
Глядя на темный дом, он медленно сказал:
— Пусть будет по-вашему, альтьера Иделаида. Готовьтесь взять на себя ответственность, потому что сивилле, даже невиновной, конец. За год работы я таких случаев видел десятки, а может, и сотни. Их никто не отпускает, потому что свободная и злая сивилла — это угроза, единожды попавшись, они не возвращаются домой. Если сивиллу возьмут…
— Остановись! — не выдержала я. — Во-первых, о невиновности речи нет, ядом могли отравить самого принца Александра. Во-вторых, нельзя упускать возможность допроса только из-за твоих сомнений или бесполезной жалости, это может обернуться бедой. И в-третьих…
Договорить я не успела, Янис рывком подался ко мне и резко закрыл рот ладонью. Подтянул к себе ближе, не давая вырваться и тихо на ухо прошептал:
— Там, в конце улицы.
Я перестала сопротивляться и вгляделась в темноту. Уж не знаю, как Янис сумел заметить человеческую тень на таком расстоянии, видимо, зрение у него как у ночного хищника. Но вскоре человека увидела и я. Он не шел, а плавно скользил вдоль домов, время от времени сливаясь с ними полностью, заметить его можно было только на более светлых участках. Может, конечно, в этих дебрях принято вот так красться, но что-то мне подсказывало: у человека недобрые намерения. И двигался он, точно зная цель, и совсем скоро исчез за той же дверью, за которой скрылась девушка.
Янис тут же отпустил меня и побежал через улицу к злополучному дому.
Что я там говорила? Толковый парень? Так вот — он идиот.
Из дома раздался женский вопль, страшный и раздирающий, он прорезал темноту насквозь. Я зажмурилась на мгновение и помчалась вслед за Янисом. Тот успел скрыться за дверью и явно о подмоге в моем лице даже не мечтал. Внутри дома меня ждала темнота не меньшая, чем снаружи, а еще непонятная возня на втором этаже. Кое-как отыскав лестницу, я поднялась наверх.
— Пожалуйста, пожалуйста… — умолял девичий голос откуда-то справа. — Пожалуйста…
Двигаясь на этот голос, я нашла комнату. Происходящее скудно освещала свеча, стоящая на комоде, но ее света оказалось достаточно, чтобы увидеть валяющегося на полу Яниса. Он был жив, в сознании, но дезориентирован, вертел головой и часто моргал. Над ним с чем-то тяжелым в руке возвышался крупный мужчина. В угол за кроватью забилась Беа, а на кровати… я отвела взгляд, чтобы не смотреть.
Времени мало, соображать надо быстро.
Пользуясь тем, что мужчина… убийца моего появления не заметил, я осмотрела комнату еще раз. У кровати валялся нож, весь в крови. Крови вообще было много, меня передернуло от отвращения. В отличие от убийцы, Беа меня заметила и неожиданно замолчала, глядя во все глаза. Я указала ей на нож. К чести девушки, сориентировалась она шустро, толкнула оружие в мою сторону, тем самым обратив на меня внимание всех присутствующих.
— Альтьера, нет! — едва разборчиво пробормотал Янис, пытаясь ухватить мужчину за штанину. Но промахнулся, видимо, голова пострадала сильно.
Не теряя времени, я метнула нож в убийцу. Повезло вдвойне: и нож подошел по весу и балансу, и я навыки не все пропить успела. Попала точно в горло, как учил старик Лу. Мужчина захрипел, схватился за рукоять, посмотрел на меня и свалился вниз.
В его взгляде навсегда застынет удивление.
Глава 7.2
В его взгляде навсегда застынет удивление.
Моя рука, вся в чужой липкой крови, тряслась. Я прижала ее к животу, пачкая и платье. Янис на полу пытался сесть и одновременно ощупать затылок, по которому он прилично получил. Обратный эффект геройства — за него всегда можно как следует схлопотать. Беа застыла, бледная, с белыми губами и невидящим взглядом. А лежащую на кровати женщину уже не спасти. И кровь, столько крови… от ее количества и запаха можно задохнуться. Меня затошнило.
Я подошла к мужчине, присела рядом. Желать ему справедливого Суда у меня и мысли не возникло, надеюсь, в Посмертье урода осудят по полной программе.
— Знаешь его? — спросила у Беа. Та отчаянно затрясла головой — нет.
Жаль. Я тщательно оглядела убитого: на вид неопрятный, одежда грязная и сальная, как у бездомного с окраин Низменности. Но я видела, как он крался по улице — как хищник. Остатки былого умения? Похоже на то. Кто-то мог знать о талантах мужчины и нанять его за любую мелочь прямо на улице. И концов не найти. На всякий случай я быстро обыскала мужчину — ничего стоящего.
Голова заныла так, будто это меня по ней ударили.
— Янис, ты там живой? — поинтересовалась я у настоящего пострадавшего.
— Да… да, — пробормотал он несколько неуверенно.
— А ты? — обратилась к Беа.
— Я… тетушка Мина мертва, да?
— Боюсь, что так.
Каждый взгляд в сторону кровати давался мне с трудом. Но я переборола себя, подошла ближе. Женщина пожилого возраста — тетушка Мина — лежала на спине. Темные глаза широко распахнуты, руки раскинуты по сторонам, ноги тоже. Живот вспорот от и до, тем самым ножом, которого касалась моя рука. Я зажмурилась от страшного зрелища, стараясь дышать ровно. Никогда подобных ужасов не видела.
— Справедливого Суда, доблестной службы, — пожелала я женщине и повернулась к Беа: — Встать сможешь?
Та в ответ испуганно кивнула. Я подала девушке чистую от крови руку, помогла подняться. Янис справился сам и вскоре стоял рядом, покачиваясь. На кровать он старательно не смотрел, но в целом держался молодцом.
— Надо уходить, — выдал он ценную мысль.
— Обязательно, только сначала Беа расскажет нам все, что знает. Про тетушку, про яд, про клуб и, конечно, про Аву. Бери свечу, милая, и веди нас на кухню. Там и поговорим.
— Вы с ума сошли, альтьера? — ахнул Янис, когда мы спускались по лестнице вслед за девушкой. — Он мог быть не один. Лучше уйти отсюда, пока не стало слишком поздно.
— Он был один, мы сами видели это. В любом случае, время у нас есть.
— Альтьера Иделаида…
— Ты можешь идти, Янис. А мы с девушкой останемся и поговорим.
Конечно, Янис никуда не ушел. Устроился за хлипким обеденным столом рядом со мной, так, чтобы видеть коридор и среагировать вовремя. Беа оказалась напротив нас, из глаз девушки беспрестанно лились слезы, одна из них едва не потушила пламя свечи. Пришлось забрать единственный источник света из рук Беа и отставить в сторону.
— Тетушка Мина была сивиллой? — сразу начала я.
Беа кивнула, слезы из ее глаз полились с новой силой. Но сейчас это не раздражало, как утром, потому что от увиденного наверху можно и порыдать немного.
— А ты, Беа? Ты обладаешь такой силой?
В этот раз девушка не шевельнулась, застыла.
— Значит, обладаешь, — сделала я неутешительный вывод. — И как только обрела свободу, побежала к тетушке. Зачем? Предупредить? Это она изготовила яд, убивший твою подругу в клубе?
— Что? О, Великие Судьи, нет! Конечно, нет! Тетушка таким никогда не занималась, и ни за что бы не стала! Да никто бы… мало кто на такое мог решиться, ведь все знают, что грозит за изготовление яда. Смерть, — тихо закончила она.
— Тогда зачем этот ночной визит?
— Я… хотела совет попросить.
— И что за совет? Так, ладно… давай начнем с самого начала. Ава, убитая в клубе, была твоей подругой. Из утренних бесед с девушками мало что выяснилось, но хотя бы это мы установили точно. Расскажи про Аву все, что сможешь вспомнить.
— Ну она… веселая была. Красивая. Добрая…
Не выдержав, я закатила глаза, но призвала себя к терпению.
— Оставим доброту в покое. У нее был парень, мужчина? Слышала от ваших, что был кто-то. Ава говорила о нем?
— Она совсем мало о нем рассказывала, Судьи мне свидетели! Сначала молчала, но я заметила, как она изменилась: радостная, аж подпрыгивала, и улыбалась все время. Потом я поняла, что мужчина — один из клубных, мне любопытно стало, кто именно. И я спросила напрямик. Она подтвердила мою догадку, сказала, он из клуба. И я больше не спрашивала… чтобы случайно не узнать лишнего. Потом пару раз Ава сама заговаривала о своем мужчине, думаю, ей очень хотелось с кем-то поделиться, но она не могла.
