До нее доходили слухи, что кто-то из клана Малмейн начал задавать вопросы о Сером Дворе. Акана не знала, искали ли они альтернативу в лице других кланов Белого Двора, но находила данный факт интересным развитием событий. Большинство недовольных были молоды, им не исполнилось и ста лет, но, как ни странно, все без исключения были преданы Тристану.
Любопытно.
Тристан закончил свои дела и отослал прочь собравшихся молодых Сидхе. Он с улыбкой направился к ее столику.
— Еще раз здравствуй.
Она одарила его своей самой кокетливой улыбкой.
— И тебе привет, красавчик, — Акана махнула рукой в сторону свободного места напротив. — Не хочешь присоединиться?
Позади нее на кожаном табурете заерзал Этьен, давая понять, что знает, что цель попала в ловушку. Теперь все, что ей оставалось сделать — выудить улов.
Акана наклонилась, подперев подбородок ладонью, и внимательно посмотрела на мужчину. Сидхе был великолепен, стоило отдать ему должное, но в нем не было огня, который присутствовал в Шейне. Тристан напоминал холодное пламя, как и его кузен Дункан, которое ждало, пока кто-нибудь придет и согреет его изнутри.
— Мы так и не представились друг другу, — она подняла голову и протянула руку. — Акана Руссо, — ранее они обговорили, что она не будет ему лгать. Если Тристан видел ее во время видеоконференции, то знал, кто она такая.
Он немного замешкал, прежде чем пожать ее ладонь. Возможно, он все-таки не был в курсе, кем являлась Акана.
— Тристан Малмейн, — он озадаченно нахмурился. — Могу я спросить, почему Клинок находится в Небраске?
Она усмехнулась.
— Сейчас здесь живет мой напарник, а я приехала в гости.
В его глазах что-то промелькнуло, но Акана не сумела определить, что именно.
— Ясно.
Звезда в ее радужке расширилась, и Акана открыла свое внутреннее зрение. Она увидела, как вокруг мужчины закружилась сила, и поняла, что он был гораздо старше, чем выглядел. Вокруг него развернулась целая борьба, нечто темное и светлое смешивались, образуя в центре серый цвет. В тумане танцевали фигуры, извиваясь и жестикулируя, гнев и смятение бушевали вовсю.
— Джейден Блэкторн. Я уверена, что ты слышал о нем.
Тристан с замкнутым выражением лица откинулся на спинку стула.
— Ты же вчера вечером проверяла меня, верно?
Дерьмо. Она прижала ладонь к груди.
— Разве я похожа на Сидхе? — она выпустила из ноздрей маленькую струйку дыма, чтобы ту увидел Тристан, но не окружающий человеческий персонал.
Его губы медленно растянулись в улыбке.
— Дракон. Не могу вспомнить, когда в последний раз встречал кого-то из вас, — его неподдельный восторг усеял мрачный туман вокруг счастливым серебряным и золотым блеском. Часть темноты Тристана отступила, из-за чего на первый план выплыла фигура мужчины с горящими красными глазами. — Я собираюсь сделать дикое предположение и спросить, огненный ли у тебя темперамент? — Акана попыталась сосредоточиться на мужчине, пока Тристан говорил, но изображение исчезло слишком быстро, чтобы успеть рассмотреть детали.
— Хорошее предположение, — она изучала фигуры вокруг него, отмечая лица, черты и все, что могло бы помочь защитить Даннов.
Тристан поблагодарил официантку за то, что она снова наполнила его чашку кофе, и подождал, пока девушка уйдет.
— Ты выглядишь совсем не так, как та женщина, которую я видел на видеоконференции.
— Тогда речь шла о деловой встрече, — Акана провела пальцем по тыльной стороне его ладони и захлопала ресницами. — А сейчас об удовольствии.
Он немного расслабился, хотя Акана все еще чувствовала напряжение, исходящее от мужчины.
— Приятно знать, что ты находишь мое общество увлекательным.
Она глубоко вздохнула и приготовилась заманить свою маленькую рыбку.
— Хочешь пойти в какое-нибудь уединенное место? Куда-нибудь, где мы сможем… поговорить? — Акана облизнула губы и улыбнулась, когда его пристальный взгляд проследил за ее языком.
— Я бы с удовольствием, но, к сожалению, у меня другие планы, — Тристан взял ее за руку. — Однако, если ты согласишься присоединиться ко мне за ужином, то я буду более чем готов продолжить… наш… разговор, — он поцеловал костяшки ее пальцев, а в его глазах отразилось явное открытое приглашение.
Акана подавила дрожь. Ей не понравилось прикосновение его губ к ее коже, а также то, как палец Тристана приласкал ее ладонь, прежде чем отпустить.
— Это свидание.
Она помахала ему на прощание рукой. Что, черт возьми, с ней не так? Акана чуть не задохнулась от ощущения губ Тристана. Из-за того, как он овевал дыханием ее плоть, на ее руке зашевелились волоски. Краем глаза она заметила, как Этьен вышел из ресторана. Акана решила подождать пятнадцать минут, прежде чем последовать за напарником. Нельзя было допустить, чтобы их видели вместе, особенно тогда, когда она поймала рыбку.
К тому же на ее тарелке все еще лежал пирог.
***
Шейн проследовал за отцом в конюшню и взял упряжь, нуждающуюся в починке. Его отец мог в мгновение ока перенестись с одного края своих владений на другой, но Шон Данн любил лошадей и ездил на них просто ради удовольствия.
— Почему ты до сих пор не закончил Заявление?
Шейн окинул упряжь внимательным взглядом и собрал необходимые для починки детали.
— Она очень своенравная.
— Тогда тебе придется ее сломить.
Он мельком взглянул на отца, прежде чем повертеть упряжь в руках.
— Она нуждается в нежном обращении.
— Ее нужно оседлать.
Шейн поперхнулся.
— Я не собираюсь обсуждать с тобой это.
Шон Данн нахмурился.
— Почему нет?
Этот мужчина легко мог бы стать моделью. В свои четыреста двадцать пять лет он все еще выглядел как двадцатисемилетний парень — подарок от Соединения с парой Сидхе. Его истинная внешность была еще более ошеломляющей. Когда Шон Данн позволял своему лепрекону проявляться, то в его сапфировых глазах вспыхивала сила. На коже Шона появлялись коричневые завитки, обозначающие его родство с землей, а темные волосы вырастали и опускались до плеч. Сила самой земли текла в Шоне, и не существовало никого, кем бы Шейн восхищался больше.
Тем не менее Шейн не собирался обсуждать свою сексуальную жизнь с отцом.
— Прекрати, папа.
— Нет. Нет, пока ты не объяснишь почему.
— Потому что ты мой отец.
Шон с отвращением фыркнул.
— Да ладно. Будто я не знаю, о чем умоляет эта штука у тебя между ног.
— Па! — предоставь возможность земному духу порассуждать на подобную тему и он станет… нахальным10. Шейн направил инструмент, которым пользовался, на своего отца и нахмурился. — Не заставляй меня звонить маме.
Шон ухмыльнулся, совершенно не раскаиваясь.
— Она нужна тебе. А ты нужен ей. Напои ее до бесчувствия и затащи в постель, парень.
Шейн был в ужасе. Советы становились все хуже и хуже.
— Это тот самый совет, который ты дал Лео?
— Нет.
— Почему нет?
Отец бросил на него всезнающий взгляд.
— Потому что он не ты, — Шон швырнул гвоздь на покрытый царапинами рабочий стол и взял лицо Шейна в свои ладони. — Лео очень похож на твою мать. Нежный, но обладающий силой, которую никто не может отрицать. Мойра больше похожа на меня. Она готова бороться изо всех сил за то, что правильно, но способна обернуться и признать свои ошибки. А ты?
Шейн глубоко вздохнул, увидев выражение лица своего отца.
— А я?
— А ты взял лучшее от нас обоих, — отец наклонился и прошептал ему на ухо: — Но не говори об этом своей сестре. Не думаю, что смогу справиться с этим щенячьим взглядом.
Шейн закрыл глаза и сглотнул.
— Спасибо, па.
Шон отпустил его, и Шейн открыл глаза.
— Она нуждается в тебе, Шейн. Она нуждается в нас.
— Знаю, — Шейн прислонился к столу. — До нас ее жизнь была холодной, — он позволил видению, которое заставило его создать скульптуру «Акана», появиться перед мысленным взором. — Нет места для полета, нет места для свободы…
