сделать ничего не могут! А еще, говорят, в этом году в преподавательском составе будет какой-то сюрприз, а какой — никто не знает, все мечтают, что ректор еще одного эльфа в академию притащит, живого, для разнообразия…
Под этот непрекращающийся поток я добралась до кровати и рухнула на нее плашмя, и так и слушала монолог Беатрис дальше.
Соседка выговорилась, выдохлась и позвала, тем серьезным тоном, который уже проскакивал у нее утром:
— Милдрит. Ты в порядке?
Я перевернулась на спину и сообщила потолку над головой:
— Да. Я в порядке! Я просто отлично.
И повернувшись лицом к Беатрис, предложила:
— Давай готовиться к лекциям?
— Давай, — согласилась она.
Но ее тон и взгляд подозрительности не утратили.
Досталась же мне соседка, ну!
Нет, за исключением чрезмерной проницательности и разговорчивости, Беатрис соседка просто отличная. Что-то я не заметила, чтобы еще кто-то из адептов с новичками так, как она, возился.
Что там у нас с заданиями? “Введение в общую магию: виды надстихийных магических практик. Предпосылки их распространения по телу мира”.
Задание было большое, и это только по одному предмету — а всего их сегодня нам задали три.
Я с энтузиазмом открыла учебник: наконец-то я могу учиться!
Алвис
Раздавать долги совести натурой мне до сих пор как-то не доводилось.
Я стоял, укрытый коридорными тенями, и смотрел вслед удаляющейся девице со смесью изумления и смеха.
Толстая светлая коса завораживающе покачивалась в такт шагам, которые становились все увереннее. Вот кулаки разжались, вот плечи распрямились, вот подбородок вздернулся — к повороту в женское крыло девица, кажется, окончательно прониклась тем, что победила злобного дракона, но обернуться не рискнула.
Смех разбирал все сильнее.
Нет, ну какое феерическое нахальство!
Совсем юная, стоит, хлопает огромными серыми глазищами, утверждает, что спасла меня от верной сме… женитьбы, и требует или труп эльфа, или поцелуй с таким видом будто “да что с тебя еще взять-то, горемычный?”.
Поцелуй!
Я с ухмылкой покачал головой, развернулся и направился в сторону ближайшей башни.
Не знаю, уж насколько она вообразила себя победительницей, но лично по моему мнению со всех сторон в плюсах был я.
Быстро и чужими руками избавился от темной, выявил слежку, а на десерт еще и вкусную девицу доставили, прямо как в старинных сказках.
Она правда была вкусная.
И пахла… интересно. С горчинкой, но откуда эта горчинка, никак не получалось уловить.
На башне никого не было.
Ветер швырнул в лицо мелкие соленые брызги, взлохматил волосы, сердито засовывая их мне в глаза и в рот, захлопал полами одежды, будто проводил обыск.
Я закрыл глаза и повел плечами.
Горячая дрожь по позвоночнику, и огненный ком изначального пламени в груди разрастается, заполняет всю сущность, человекообразное тело в этом огне просто перестает быть, ему на смену приходит настоящий дракон.
Оборот занимает не более пары-тройки секунд, но каждый раз успеваешь уловить новые оттенки ощущений.
Интересно, у всех так?..
Я с удовольствием клацнул клыками, обмахнул языком морду и расправил крылья.
Ветер тут же ударил и в них и я оскалился, приветствуя старинного друга.
Прыжок, мгновения падения, небо и море, море и небо.
И взлет.
Я заложил косой круг вокруг башни и взял курс на горизонт.
Ночь превратила спящий замок в пустынный и гулкий, а заклинание “совиный взор” — еще и в таинственный, полный неизведанного. Мы крались по ночному коридору, с упоением вздрагивая от каждого шороха. “Мы” — это вся наша стихийная (во многих смыслах) компания, за исключением Дейва, который смотрел на нас с выражением недоумения на лице и мешал бояться.
— Вы чего из себя гусей изображаете? Расслабьтесь, если нас застукает, скажем, что идем к лекарям, навестить темную. Ну, ту, из-за которой двух других темных домой поперли!
Говорил он, впрочем, негромко.
Иллирия выпрямилась и фыркнула шепотом:
— С чего бы нам ее навещать? Никто из нас с ними даже в одной группе не учится!
— Ну, положим, некромантия у нас совместная. И вообще, скажем, что фифа с ней дружит! — легкомысленно отмахнулся Дейв. — А ночью, толпой и под “совиным взором” идем, потому что фифа робкая, днем боится!
— Фифа? Боится?! — Изумилась Илька.
— А драконы что, настолько хорошо ее знают, что ли?
Друзья говорили об этом так обыденно, как будто моя беспримерная отвага была самоочевидна и бесспорна.
Я опешила настолько, что даже растерялась на мгновение, что отстаивать в первую очередь: свою законную репутацию нежнейшей девицы рода Рейон дю Солей, прозвище или право на неприязнь к темной.
— Ну уж нет, не хочу я с ними дружить, — фыркнула я, определившись с приоритетами. — Если уж они своих проклинают — страшно подумать, что со мной сделают!
— Таких друзей — за хвост, и об мост, — мрачно поддержала меня обычно рассудительная Тэва, хмурясь. — Одна у лекарей, с физиономией, попорченой проклятьем, еще двух из академии выгнали. Позорище!
— Еще какое, — поддакнула я. — Для всех троих.
— А для троих чего? — оглянулся на нас Шед. — Та, которая в лазарете — она ж жертва, ну?
— Высшая аристократия, — пожала я плечами.
И пояснила, сообразив, что им это ничего не объясняет:
— Для высших родов и то, что одна позволила себя проклясть, и то, что две другие позволили себе попасться — одинаковый позор.
— Странные люди они там, в этих высших родах!
— Куда уж страннее, — поддержала Шеда Илька. — Приперлись в академию, смотрят на всех, как на удобрение, а сами втихомолку проклинают друг дружку. Я бы, на месте наставника Алвиса, сто раз подумала: вдруг у аристократок не только с конкурентками принято разбираться сурово? Вот так не купишь ей чего, или там, домой навеселе разок-другой придешь — и готово, пиши пропало: твоя благородная супруга уже молодая вдова… Не-е-ет уж, я тоже не хочу с высшими дружить!
— Ладно, — уступил Дейв, — тогда скажем, что хотим помочь. Фифа, ты же Свет! Вы людей любите — вот ты и хочешь предложить свою помощь!
— Ага, а ночью и тайком — чтобы лекари холку не намылили! — жизнерадостно поддакнул Шед.
Я бы закатила глаза, но ночью всё равно никто не увидит.
— Ладно, мы идем к темной наносить ей помощь и причинять лечение, потому что добрые, — покладисто согласилась с новым предложением. — Тайком, потому что осторожные. Но почему мы идем в подвал, если лекари вообще на четвертом этаже? Другого крыла!
— Потому что тупые! — встряла Иллирия, и бессовестно зафыркала в кулак.
— Милдрит, мы — адепты первого витка обучения, — снисходительно отозвался Дейв. — Мы
