— Обещайте мне, что убедите его обратиться к врачу, — сказал полицейский, обращаясь ко мне. — Сегодня же.
Я кивнула и мы последовали за ним из кабинета, через лабиринт префектуры, пожимая руки каждому с кем сталкивались.
— Пойдем, — сказал Винсент, когда мы подошли к входной двери, и направились вниз по большой лестнице здания.
Мы запрыгнули прямо на сиденье, поджидавшей нас, машины.
— Гаспар уведомил нас о твоих акробатических трюках, Вин. Очень по джеймсбондовски. Отлично сработано, — сказал Амброуз, отъезжая от тротуара.
Винсент опусти свою голову мне на плечо.
— Как себя чувствуешь, дружище? В клинику или домой?
— Чувствую себя паршиво. Наверное сломал ребро, но мне не нужен врач.
"Чудесно", подумала я, чувствуя себя слегка задетой. "Мне так сказал, что ребро просто ушиблено".
Когда Винсент прекратит попытки защитить меня от жесткой реальности своего существования.
— Когда у тебя спячка? — спросил Амброуз.
— У меня еще есть пара недель, — ответил Винсент.
Амброуз посмотрел на лицо Винсента в зеркало заднего вида.
— А рана на лбу подождет до тех пор?
— Я в порядке, серьезно.
Амброуз пожал плечами.
— Жаль, что шрама не останется. Он бы существенно повысил твой показатель крутизны, эдак процентов на сто. Девчонки, завидев тебя на улице, так бы и падали в обморок.
Я подалась вперед, чтобы шутливо стукнуть его в плечо.
— Не то, чтобы Винсент попытался проверять это, конечно, — Амброуз начал уклоняться, поднимая одну руку вверх, в знак капитуляции. — Это просто первая мысль, пришедшая мне на ум. Если бы я был на его месте.
Я покачала головой и рассмеялась.
— Ты неисправим. Амброуз, ты совершенно безнадежен.
Он улыбнулся, сверкнув белозубой улыбкой.
— Стараюсь, Кэти-Лу.
В ла Мейсон Виолетта собрала группу ревенетов на информационную встречу о нума, и когда мы добрались до особняка, все собрались вокруг нас, чтобы услышать подробности о драматическом происшествии. Что переросло в массовый допрос, не уступающий инквизиции, и обед, в виде шведского стола, собранного Жанной, который продлился чуть ли не до конца дня, когда, мы с Винсентом, наконец-то, смогли уединиться.
Мы расположились в его комнате, растянувший на диване, перед потрескивающим огнем в камине. Глаза Винсента были закрыты, и, казалось, что он задремал.
Я не хотела его беспокоить, но какая-то червоточинка теребила мне душу, с утреннего инцидента на дороге.
— Я понимаю, что ты устал, но не могли бы мы поговорить? — спросила я, убирая его волосы своими пальцами с его лица.
Винсент открыл один глаз и с опаской посмотрел на меня.
— Мне стоит чего-то опасаться? — спросил он, полушутя.
— Нет, — начала я, — это касается сегодняшнего утра…
Меня прервал вежливый стук в дверь. Винсент закатил глаза и прорычал,
— Что теперь?
Дверь распахнулась и в проеме появился Артур.
— Мои извинения. Виолетта хотела задать еще один вопрос об обезглавливание Люсьена… — начал было он.
— Я уже рассказал Виолетте каждую деталь всех встреч с нума, которые у меня когда-либо случались, — сказал Винсент со стоном. — Мне нужен всего один час наедине с Кейт. Всего час, а потом я присоединюсь к вам и расскажу всё, что знаю. Вновь. Пожалуйста, Артур.
Артут кивнул, нахмурившись, и закрыл за собой дверь. Винсент посмотрел на меня, начал говорить, а потом покачал головой и встал.
— Через пять минут тут появится кто-нибудь еще, и будет нас снова подслушивать. Давай пойдем в какое-нибудь другое место. Одевай пальто.
— А ты чувствуешь в себе силы, чтобы выйти на улицу? — спросила я, когда он накидывал на себя пальто и вытаскивал несколько одеял из шкафа.
— А мы не пойдем на улицу. Мы поднимемся наверх.
Беря за руку, он повел меня на второй этаж, а затем наверх к еще одной лестнице поменьше, в дальнем конце коридора.
— Что это? — ахнула я, когда мы вышли через люк на крышу.
Винсент закрыл дверцу люка и нажал на выключатель у пола. Белые рождественские огоньки включились, освещая крышу патио с расставленной здесь мебелью: столики, кресла и разложенные шезлонги.
— Именно здесь мы зависаем в течение всего лета. Здесь лучше, чем в саду во внутреннем дворе. Меньше тени, больше ветерка. И приличный вид.
Перед нами простирался весь город, словно на ладони, самое начало сумерек середины зимы. Хотя едва наступило всего пять часов вечера, небо уже меняло свой цвет с розовой карамели на ярко красный, знаменуя собой наступление раннего зимнего парижского заката. В зданиях начал мигать свет.
— Тут просто волшебно, — сказала я, упиваясь видом.
Я наконец оторвалась от вида и повернулась к Винсенту, стоящему у меня за спиной, засунув руки в карманы.
— Итак, о чем ты хотела поговорить? — спросил он, с беспокойством промелькнувшем на его лице.
— Что случилось? — Спросил я с любопытством. — Ты выглядишь обеспокоенным.
— Судя по прошлому опыту, когда ты спрашиваешь, не могли бы мы поговорить, вместо того, чтобы просто начать говорить, значит у меня неприятности.
Я улыбнулась и взяв его за руку притянула ближе к себе.
— Справедливо. Ладно, мне просто интересно…сегодня утром, прежде чем кинуться к грузовику, было похоже, будто ты в нерешительности. Пытаясь принять решение. И было похоже, что я часть этого решения.
Винсент молчал, ожидая моих выводов.
— Ты хотел сначала бежать к пешеходам, чтобы попытаться их оттолкнуть с дороги грузовика, не так ли?
— Да, это было на уровне инстинкта.
Его лицо было непроницаемым. Его невозможно было прочесть.
— И почему же ты этого не сделал? — спросила я, хотя подозрения уже закрались мне в душу.
— Потому что в таком случае, я с большей вероятностью бы погиб, если бы побежал помогать пешеходам. А я пообещал тебе не умирать.
Я выдохнула, с удивлением обнаружив, что почти перестала дышать.
— Этого-то я и боялась Винсент. Что нерешительность стояли тебе нескольких секунд. Что, если бы этого оказалось слишком много?
— Но, Кейт, этого не произошло, — сказал он.
Ему явно было неуютно.
Я взяла его под руку и прошлась с ним, чтобы присесть на краешек деревянного шезлонга, придвинутого к кирпичной стене.
— Винсент, насчет нашей сделки, ну знаешь, о твоем обещание. Я сожалею о ней, потому что думаю, что всё это слишком тяжело для тебя…
— Я же говорил тебе, что смогу выдержать, — прервал он меня, нахмурившись.
— И я в этом нисколько не сомневаюсь, я верю в тебя. Но сможешь ты это вынести или нет, я чувствую, что с моей стороны было неправильно тебя просить об этом…
