Джесси небрежно пожала плечами и наклонилась вперед, чтобы ее не подслушали.
— Убегала от монстра. Онопреследовало меня до самого выхода.
Джун осмотрела бар с приклеенной улыбкой и кивнула оставшимся клиентам, а затем вновь склонилась к стойке.
— Бог мой, ты в порядке?
— Она в порядке, — ответил Грэф, похлопав Джесси по спине. — Не так ли? Я оказался там вовремя.
Дверь распахнулась, и в бар ввалились пятеро парней. Их появление было громким и шумным, но они не отвлекли пристальное внимание клиентов от Грэфа и Джесси. Все они держали фляжки, наполовину наполненные прозрачной жидкостью, и едва держались на ногах. Одним из парней был Дерек.
— О, началось, — выдохнула Джун.
— Что они пьют? — спросил Грэф со слезящимися от опьяняющей вони, почти перекрывшей запах марихуаны в баре, глазами.
— Самогон, — Джун указала пальцем на стену за ее спиной. — Это все, что у нас есть. Какое-то время мы пытались придерживаться закона, но учитывая сложившуюся ситуацию… Ну, люди имеют право глушить свою боль так, как могут.
— Не могу не согласиться с вами, Джун, — сказал Грэф, постукивая ладонью по барной стойке.
— Они же пьяны в стельку, — поморщилась Джесси. — Какого черта они делают? Дерек же в курсе, что случилось вчера ночью. Зачем тогда вышел?
— Празднует, может, — ответила Джун и осторожно посмотрела на Джесси, а затем вновь принялась протирать стаканы.
Грэф украдкой взглянул на лицо Джесси. По всей видимости, она ничего не знала и полученная информация ей очень не понравилось. Девушка соскользнула с барного стула, тихо извинившись.
— Итак, в чем дело? — спросил Грэф, наблюдая, как девчонка направилась к угловому столику, за которым собралась компания мужчин.
— Откуда ты знаешь Джесси? — спросила Джун, ее леденящие голубые глаза удерживали его, подобно острой булавке, пронзающей тельце коллекционного жука.
— Я ее не знаю, — ответил он. — Встретил прошлой ночью, когда… бензин закончился, и машина остановилась рядом с ее домом.
Джун кивнула. По кривой улыбке, затронувшей губы женщины, Грэф понял, что она не поверила в его историю, но и спорить с ним тоже не собиралась.
— Никто не мог остановиться в Пинансе годами. Почему тебе удалось?
Грэф пожал плечами.
— Полагаю, я счастливчик. Честно говоря, у меня не было проблем, пока я не оказался на заправке и чуть не погиб от лап Годзиллы.
— Годзилла — всего лишь парнишка в резиновом костюме, — сказала Джун, поворачиваясь за бутылкой и наливая Грэфу рюмку. — А наш монстр очень даже реален. Держи, это тебе.
— У меня нет денег, — ответил он, отрицательно покачав головой, когда женщина поставила рюмку перед ним. Джун пододвинула к нему спиртное кончиками пальцев.
— Зачем они мне?
Грэф взял рюмку и махом опрокинул содержимое, понимая, что своим отказом не сможет втереться к ней в доверие. Человеческая еда, человеческие алкогольные напитки, что дальше? Они станут требовать, чтобы он воспользовался туалетом?
Разговор в углу перешел на повышенные тона, привлекая внимание Грэфа. Казалось, все остальные просто пытались игнорировать перепалку между Дереком и Джесси.
— Многим не нравится, что Дерек и Бекки продолжают делать детишек, несмотря на то, что в Пинансе и так уже ступить некуда, — предположила Джун.
Хорошая попытка, но Грэф не купился на это.
— Да… Думаю, ее не устраивает роль любовницы.
— Мне показалось, ты сказал, что не знаешь ее, — передразнила Джун, а затем продолжила, вздохнув. — Она не всегда была на втором месте. Там была Бекки, пока не пошла в атаку и не завоевала главный приз.
Грэф хмыкнул. Его не интересовали как трагическая история любви Джесси и Джетро Клампетта [10], так и его участие в перепалке между ними обоими. Четверо парней удивленно переглянулись с Дереком и открыто рассмеялись, когда их приятель сцепился со своей ревнивой бывшей подружкой. Грэф втайне переживал за Джесси.
— И часто такое бывает? — спросил он у Джун.
Женщина пожала плечами.
— Уже реже. До рождения первенца Бекки бывало гораздо чаще. Сейчас она сидит дома с детьми, так что отношения между Дереком и Джесси остаются довольно цивилизованными, — после долгого молчания, Джун продолжила. — Хотя это позор. Он не был добр к Джесси. Вся её семья погибла, а он ждал, что она просто переступит через это и вернётся к нормальной жизни. Не думаю, что есть еще что-то нормальное после всего случившегося.
Грэф кивнул, мучимый чувством вины. Его семья всё ещё была жива: родные братья и сестры, племянники и племянницы. Он не видел никого из них с тех пор, как стало слишком трудно скрывать тот факт, что он не стареет. Видимо, Джесси нуждалась в своей семье, а они были убиты. Наверное, он был немного резок с ней.
— О, чёрт, — внезапно сказала Джун, и Грэф поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дерек встал и схватил руку Джесси, выкручивая её к себе.
— Хватит! — крикнула Джесси, отпрянув, но Дерек был сильнее.
Еще не осознав, что именно собирается предпринять, Грэф вскочил на ноги и побежал, проталкиваясь сквозь бесконечные столики в центре бара. Он хотел двигаться медленнее, чтобы не выглядеть сверхъестественным существом и больше походить на человека, но это оказалось чертовски сложно сделать, когда Дерек замахнулся, намереваясь ударить Джесси.
Грэф, конечно, планировал ее съесть, но это не значит, что ему нравилось смотреть, как избивают девушку. Кроме того, он хорошо относился к дамам. Поднять руку на женщину — низко и грубо. И будь он проклят, если просто будет сидеть и смотреть, как этот придурок Дерек издевается над Джесси.
— Думаю, тебе следует опустить свою руку прежде, чем я ее сломаю, — спокойным тоном предупредил он, точно зная, что его слышал каждый человек в баре. Не то, чтобы им нужна была причина, чтобы подслушивать, они просто следили за ним, проверяли, на что способен чужак.
Неловкая ситуация. Ударь он Дерека, решат ли присяжные, что им не нравится загадочный незнакомец, который ходит и избивает местных? Или им придется отнестись к нему с уважением, как в фильмах про тюрьму?
Был лишь один способ узнать, да и Дерек не оставил ему выбора.
— Не указывай, как мне обращаться с моей женщиной! — пробормотал пьяный Дерек, оттолкнув Джесси. Она попятилась назад и наткнулась на стол, и теперь хотя бы была вне досягаемости для кулака Дерека.
— Насколько я могу судить, пилигрим, эта женщина не твоя. Твоя сидит дома и ждет тебя. Почему бы тебе туда не отправиться?
