Минни проснулась, инстинктивно обнимая скомканное одеяло и крепко зажав его между ногами. Солнце ещё не встало, по углам прятались бурые тени. В нетопленной комнате было холодно, мрачно и одиноко. И никто не гладил её по спине.
А вместо Люциуса — стеганое одеяло.
Девушка с яростью спихнула его на пол и заплакала в подушку.
Минни вздрогнула, когда в гостиную вошёл тот, кто занимал её мысли — в тёплом дорожном плаще и блестящих сапогах. За ним в дверях показался мастер Драко в чёрном рединготе с высоким воротником.
Хозяйка порывисто поднялась и бросилась на шею мужу.
— Люциус!
— Всё будет хорошо, дорогая, — он скупо улыбнулся и отстранился. — Лорд говорил, он придёт один.
— Идём, Минни, — мужчина подал горничной руку, затянутую в чёрную перчатку. — Пришло время показать тебе Сопротивление. Тех, по чьей вине погибли твои родители, тех, кто хотел твоей смерти.
Пока леди Нарцисса обнимала сына, мистер Люциус набросил на плечи Минни длинную ротонду с капюшоном на лисьем меху.
— Куда мы идём, сэр? — упавшим голосом спросила она. — Зачем?
— Ещё один вопрос, и я наложу на тебя заклятье немоты.
Мастер Драко обронил как бы невзначай:
— Отец, стоит снять с неё чары неприкасаемости, иначе мы не сможем трансгрессировать втроём. И ты не знаешь, что там может случиться.
Мистер Люциус молча кивнул и негромко приказал:
— Фините.
Минни зажмурилась, когда кончик палочки коснулся макушки. По телу словно потекли прохладные струи, но никакого озноба не чувствовалось. С изумлением она поняла, что не видит собственных рук.
— За мной! — скомандовал хозяин и направился к холлу.
Мастер Драко на мгновение задержался рядом с ней, наклонился и отчётливо прошептал:
— Ты думаешь, отец так всесилен, что сможет защитить тебя этим простеньким заклинанием? Я бы не был в этом так уверен на твоём месте, Минни. Я не отступлюсь.
Вопреки здравому смыслу девушка даже немного успокоилась после этой угрозы. Ведь это означало, что смерть ей пока не грозит.
В парке стемнело. Чернильно-синее небо царапали чёрные ветки, и недозрело-жёлтая луна, перечёркнутая ими, будто рыба билась в тонких сетях. В макушках клёнов шумел ветер, принося запах стылой воды с озера.
У кованых ворот они остановились. На какое-то время Минни оказалась зажатой между их телами, а потом неведомая сила сдавила со всех сторон и понесла куда-то с бешеной скоростью.
* * *
Стоунхендж, старое капище, находилось к западу от Эймсбери и к северу от Солсбери. Когда они трансгрессировали туда втроём, уже царила глухая ночь. Ледяной ветер завывал здесь утробно, словно по покойнику, неприятно напоминая о том, зачем они явились сюда: убить мальчишку, что оказался слишком везучим.
Люциус переглянулся с Драко, и они подошли ближе к остальным, крепко держа Минни: один за одну руку, второй за другую. Белла уже была здесь с палочкой наизготовку, чуть дальше белела тощая коса Яксли на сутулой спине. Долохов обнаружился правее, нахохленный и угрюмый.
— Ну и грязища тут! Как думаешь, Поттер нарочно выбрал это место? — хрипло прокаркал он.
Люциус молча покачал головой и огляделся. Он не раз бывал здесь, и каждый раз капище производило неизгладимое впечатление. Здоровенные менгиры, что высились по кругу, наводили на неприятные мысли о временах, когда друиды приносили магглов в жертву тёмным силам. Серые глыбы из песчаника ещё помнили отчаянные крики боли, помнили вкус человеческой крови, стекающей из раны, нанесённой острым ритуальным ножом. Мрачные, источенные ветром и временем, камни сами напоминали древних великанов, готовых в любой момент очнуться от векового сна и сокрушить людей, внезапно возомнивших себя великими волшебниками.
Он покосился на Эйвери, стоящего рядом в клетчатом дафлкоте с капюшоном, надвинутым по самые брови. В зеленоватом свете луны его глаза казались безумными, и Люциус понял, что это из-за остекленевшего взгляда. Волшебный опиум Торреса, на который Эйвери плотно подсел после побега из Азкабана, не лучшим образом влиял на его поведение. Положа руку на сердце, такое можно было сказать о любом Пожирателе: Долохов напивался до беспамятства, Уилкис пристрастился к магическому покеру, Белла и вовсе рехнулась. Люциус подумал о Сопротивлении: возможно, повстанцы так долго конкурируют с ними потому, что они слишком молоды и ещё не подвержены пагубным порокам, к которым располагает пребывание в Азкабане. Но на всякий случай он поменял дислокацию и отошёл от Эйвери подальше. Не хватало ещё получить заклятьем от дрогнувшей руки опиомана.
Хлопок трансгрессии Лорда не был слышен из-за воя ветра, но его прибытие ощутилось по ударной волне магии. Высокая фигура застыла рядом с капищем.
Люциус не успел подумать о том, насколько прав Долохов насчёт выбора места Поттером, как тот появился прямо перед ними, прямо за спиной Лорда. Повелитель обернулся и оскалился, сильно напомнив гравюру пятнадцатого века с голодным демоном преисподней.
— Поттер!
Ветер просто взбесился. Когда они только трансгрессировали сюда, он неистово рвал плащ, но теперь просто сбивал с ног. И неудивительно: каждый дюйм этого места пропитан магией чудовищной силы, а теперь здесь собрались волшебники, которых вряд ли можно было назвать слабыми. Рваные тучи бежали по небу, то открывая, то пряча болезненно-бледную луну.
Люциус мельком отметил, что Поттер стал ещё больше похож на своего отца, разве что изящней и меньше ростом. Он заметно исхудал и зарос с их последней встречи. Но зелёные глаза сверкали всё так же бешено и решительно.
— Я здесь, Реддл! Где она?
Люциус взмахнул палочкой, снимая дезиллюминационные чары, и крепче сжал руку девушки в своей. Поттер замер, вглядываясь в её бледное от страха лицо.
В голосе Лорда послышалось нетерпение.
— Так что, Поттер? Меняемся? Ты сдаёшься, а девчонку я отдаю твоим… последователям?
Малфой сжал губы от неприятного предчувствия потери, словно его пытались лишить привычного комфорта. До боли ярко вспомнился день, когда Лорд отнял палочку.
«Это всё блеф. Лорд не отдаст им девчонку. Просто убьёт Поттера и дело с концом».
Он чувствовал, как Драко положил руку на талию Минни, но сейчас было не до разногласий. Люциус поймал взгляд, которым сын наградил Поттера, и понял, что девчонка расплачивается ещё и за своего дружка, и, возможно, в этом причина одержимого влечения Драко.
Поттер быстро кивнул.
— Согласен. Иначе зачем я здесь? Прикажи им отпустить её!
Люциус подался вперёд, с раздражением думая о том, почему Лорд не может просто убить мальчишку, ведь стоит только бросить заклинание.
— Палочку, Поттер!
— Опустите её!
— Ставишь условия, малыш Гарри? — зашипел Лорд. — Что скажешь, если я испытаю на ней Сектумсемпру? Или Круцио? Давай-ка сюда девчонку, Люциус!
— Нет! — Люциус стремительно терял контроль над ситуацией, и это ему очень не нравилось, — для начала пусть сдаст палочку.
Белла подлетела чёрной тучей.
— Будь благоразумен, Люциус! Нас много, а он один!
Взгляд Яксли перебегал с Поттера на Малфоев с девчонкой. Долохов провёл кончиком палочки по губам, неприятно ухмыляясь.
— Палочку, Поттер! — процедил Драко. — Иначе…
— Хватит! — рявкнул Лорд. — Довольно этой интермедии. Поттер, ты знаешь, что мне нужно, я знаю, что тебе нужно! Пора покончить с этим!
— Я знаю, что тебе нужно, Реддл! — с ненавистью крикнул Поттер. — Я знаю, чего ты боишься! Ты умираешь! Ты разлагаешься заживо, мерзкий инфернал!
— Да что ты можешь знать об этом, мальчишка?!
Люциус не помнил Лорда в такой ярости. Повелитель уже тянулся за палочкой, а потом всё случилось слишком быстро. Поттер стремительно рванулся к грязнокровке, а та вскрикнула от страха и неожиданно прижалась к Люциусу, спрятав лицо у него на груди. Такого не ожидал никто, даже он сам.
Поттер замер.
— Гермиона!
Минни обернулась, не отрываясь от мужчины, и прочла в зелёных глазах юноши такую боль, что сердце её дрогнуло. Девушку трясло от страха, она не узнавала его, видя словно сквозь толстую стену из мутного стекла.
