А вот буквально вчера господин изволил вернуться пьяным и громко кричать на госпожу…
И затем ее нашли лежащей без чувств в луже крови. Ребенка сохранить не удалось. И врач, экстренно прибывший по вызову, давал неутешительные прогнозы… Жить госпожа будет. А вот иметь еще детей…
Господин по этому поводу изволил опять громко кричать, а затем отбыл в город…
С каждым услышанным словом Дон все больше леденел, словно изнутри покрывался коркой, твердой, мертвой.
И, когда нашел тварь, посмевшую ударить его госпожу, его леди, уже не был человеком. Потому что алмазной твердости корка покрыла, казалось, его не только изунтри, но и снаружи.
Она была настолько несокрушимая, настолько каменная, что Дон даже бить не стал. Тем более, что бить свинью, хрюкавшую в одном из непотребных домов города, в окружении шлюх, было бессмысленно.
Свинья таращила на него тупые, залитые спиртным глазки… И пыталась встать. На дорогой, тонкого сукна нательной рубашке у него были пятна от вина, сала и еще чего-то не менее мерзкого.
В этот момент Дон даже не задумался над тем, что ему просто по праву происхождения нельзя наказывать это животное. Что требовать с него ответ может только родственник Мэсси. Ее отец, ее двоюродный брат…
Что он сам, Дон, вообще никто, обычный воин, не имеющий права прикасаться к столь высокородной особе…
Не имеющий права вызвать его даже на поединок!
Он и не стал вызывать на поединок.
Со свиньями не сражаются.
Их режут.
И выпускают ливер наружу.
Именно это Дон и сделал.
И был дико рад, и до сих пор вспоминал с удовлетворением, как в глазах свиньи появилось осмысленное выражение. Именно в тот момент, когда кишки на пол вывалились. О да, это был один из лучших его ударов! Подлый, жесткий, сразу насквозь. Сразу насмерть. Но так, чтоб жертва успела полностью осознать, что подыхает. Успела это прочувствовать…
Когда напуганные и опасающиеся подходить близко к спокойно сидящему и смотрящему на холодеющий труп барона Сонского Дону стражники все же увели убийцу в темницу, завсегдатаи публичного дома долго обсуждали увиденное. И в городе тоже нескоро успокоились.
Особенно, когда дошли слухи, что увезенного под особым конвоем в столицу Дона освободили высочайшим королевским указом…
Вдовствующая баронесса Сонская, которая, едва оправившись от болезни, тоже уехала в столицу, обратно уже не вернулась… Говорили, что ее взяли ко двору, наконец… Сделали наперсницей молодой принцессы крови Илларии…
А Дон покинул страну, чтоб никогда не вернуться.
И никогда не увидеть больше свою госпожу…
Когда взмыленный Ежи вернулся обратно в одиночестве, в чем, собственно, Дон Сордо и не сомневался, очень уж девочка принцу попалась шустрая, уже светало.
За это время в дом несколько раз приходила красотка сестра Рути, Иргерда, с какими-то баулами, загруженными на бессловесных близнецов, после первого же ее появления не отступавших от нее ни на шаг.
Солнце еще не показалось, рассветы здесь были ранними…
— Потерял девочку, принц? — усмехнулся незло Дон, — ничего… Найдешь…
— Она… Она… Как растворилась! — Ежи устало плюхнулся на крыльцо рядом с Доном. — Я же везде искал…
— Ну что ты хочешь… — пожал плечами Дон, — котята Корнеля умеют быстро бегать и ловко прятаться…
— Котята Корнеля? — непонимающе переспросил Ежи.
— Ты же принц… Не знаешь, что у главного пса твоего отца есть целый выводок котят? — усмехнулся Дон.
— Да как-то… Не приходило в голову интересоваться… — немного смутился Ежи.
— Ну, вот когда в следующий раз поймаешь свою кошечку, спросишь… Если время на это найдешь…
— Да как я ее поймаю…
— Эх, мальчик… — вздохнул Дон, — если б она не хотела, ты бы ее и сейчас не поймал…
Ежи изумленно уставился на него, и Дон продолжил:
— Мы же в столицу собираемся… Как ты думаешь, куда рванула твоя кошечка со срочным делом от своего начальника?
— Корнель! — осенило Ежи, — я спрошу у него!
— Так он тебе и сказал…
— Заставлю!
— Ну-ну…
Ежи умелся в дом, видимо, трясти своей родословной перед имперским псом, и Дон сильно сомневался, что у него хоть что-то выйдет.
Сын императора не равно сам император, так что…
Мимо в очередной раз протопали груженые поклажей близнецы, за ними, мягко, неслышно ступая, прошла Иргерда Саввон.
А затем на крыльцо вышел Карс.
Потоптался, пощурился на занимающийся рассвет.
— Пора, — кивнул на невысказанный вопрос Дона, — а то Корнельчику херово… Боюсь, не дотянет…
— А здесь что? — спросил Дон, и Карс пожал плечами:
— А здесь, значит, все… Думаю, императору не понравится здешний расклад власти… Так что наша работа тут закончена, завтра войска сюда зайдут…
Дон кивнул.
Городишко, конечно, паршивый, но жителей было немного жаль… Хотя, если будут сидеть по домам, то уцелеют… Наверно.
— А с Саввоном что?
— Там непросто… Иргерда отказывается ехать с нами, а оставлять ее тут одну… Неправильно. Воронок с ней побудет. А потом… Потом решим… Пока что дела поважнее есть.
И Дон согласился тогда.
И вот теперь, сидя в углу таверны и слушая, как близнецы пытаются раскрутить Ежи на разговор про сестренку их Степной Луны, как они сами между собой называли Иргерду Саввон, Дон вспоминал эту неделю, проведенную в пути до столицы, долгую неделю, с учетом того, что дракон все это время не мог оборачиваться, а Карс — толком не мог колдовать свое странное северное колдовство, и поражался, каким образом им удалось довезти все больше слабеющего Корнеля живым.
Сейчас за его жизнь боролись лучшие лекари императорского дворца, а сам император, насколько знал Дон, очень сильно удивился тому, что указ о казни генерала Саввона прошел мимо него.
Похоже, в рядах придворных, приближенных к императору, назревала чистка…
— Ну она тебе хоть дала? — задал очередной вопрос степняк, и Ежи нахмурился:
— Не твое собачье дело, морда степная.
— Эй, ты кого обозвал? — неожиданно обиделся второй, молчащий до этого близнец, Ежи радостно оскалился, похоже, добившись своего и явно намеренный качественно почесать кулаки, Дон вместе со стулом отодвинулся подальше от места боевых действий, близнецы вскочили, поигрывая мускулами, Ежи встал, приглашающе поманив братьев к себе…
— Стоять, — негромко прозвучало от двери, и все тут же замерли.
А Ассандр, насладившись минутой внимания, величественно кивнул:
— Сидеть.
Ежи и близнецы сели, Дон подвинулся ближе. Похоже, новости. Новое задание! Отлично просто!
— Так… — Ассандр посмотрел на Ежи, — тебе срочно во дворец. Прямо сейчас.
Ежи вскочил и, кивнув на прощание всем, торопливо покинул таверну.
А Ассандр, подождав, пока он уйдет, развернулся к близнецам:
— Вы двое. Сейчас прямо собираетесь и едете в тот город, откуда мы привезли Корнеля… Ну-ну, никаких боевых стоек мне тут! — близнецы, с совершенно одинаковыми выражениями невероятной сосредоточенности на одинаковых лицах, синхронно выдохнули, — забираете Иргерду Саввон… Помните ее? — одновременный кивок, одинаково бешеное выражение в глазах, — и везете сюда. Не задерживаясь по дороге! Понятно вам? И только попробуйте хоть что-то… — Ассандр прищурил полыхнувшие золотой яростью драконьи глаза, — вырву все, чем попробуете… Понятно? — быстрый один на двоих кивок, — она — дочь генерала. Пострадавшая… И не для ваших грязных лап. Понятно? Сроку вам неделя. Управитесь?
Близнецы даже не переглядываясь, опять кивнули, очень в этот момент напоминая охотничьих псов, почуявших близкую добычу.
И рванули из таверны, не попрощавшись.
А Ассандр перевел взгляд на Дона:
— Как там на севере дела? — Дон удивленно поднял бровь, и Ассандр продолжил, усмехнувшись, — интересный ты человек…
— Все хорошо, — кивнул Дон, смиряясь с тем, что его тайна раскрыта.
— Домой не хочешь? Мы бы поговорили с Илларом…
