хмуро посмотрел на отца Илья.
— А что, у тебя с зоологией позвоночных проблемы? Это лягушка обыкновенная или европейская травяная лягушка.
Лиза старательно показывала тонкими лягушачьими пальцами левой лапки неприличный жест.
— Или необыкновенная. — тут же передумал Кощей. Жест повторился и справа. — Или не лягушка, — признал окончательно старший Бессмертный.
— Слушай, я тут одну уже целовал, — тихо признался Илья. — Эту пусть кто-то другой расколдовывает, мне не понравилось.
— А, так это ты Елизавету расколдовал? — обрадовался Бессмертный. — А я уж подумал, что у меня прогрессирующая деменция, наконец. Знаешь,а я ведь не помню, сколько народу тогда осчастливил. Может, кого мы и недосчитались. Как думаешь, это девочка или мальчик?
— А есть разница? Как заколдовал, так и расколдовывай обратно. Всего и делов.
— Логично, — одобрил Кощей. — Сейчас.
Взмахнул рукой над Елизаветой, нахмурился. Поводил еще.
— Не выходит, — удивился Бессмертный. — Странно.
Лягушка, прикрыв правой лапой глаза, приняла живописную позу «ну вы тупые». Ну ладно К.А., а Илюша-то ведь узнал! По его кислой физиономии видно!
— Это точно Лизавета, — дошло наконец до Кощея. — Странно. Ты ж ее расколдовал. Я сто процентов видел ее в человеческом облике. Она мне еще бумаги печатала.
— И что теперь? — спросил Илья мрачно.
Кощей вздохнул, зажмурился и осторожно поцеловал лягушку. Нет-нет-нет! Лиза так не играет! Чужих мужиков пусть другие лягушки целуют, она хочет Илью!
Ничего не произошло. Совершенно закономерно.
— Серега, — заорал старший Бессмертный. — Сюда иди!
В дверях появился худенький светловолосый парнишка.
— Новый помощник, — пояснил Кощей. — Лиза давно просила ее от административных вопросов избавить. И уже строгим голосом для Сереги: — Лягушку целуй.
— Это что, тест какой-то? — осторожно спросил новый помощник. — На стрессоустойчивость?
— Поговори у меня еще. Быстро целуй.
— И не подумаю.
— Сейчас рядом квакать будешь.
— Мои должностные обязанности не включают в себя элементы экстрима и зоофилии. Например, целование всякой… живности.
Кощей нахмурился, показательно собрал мрак в ладони.
— Понял, — быстро сказал парнишка и, крепко зажмурившись, быстро чмокнул лягушку в голову, куда-то между глаз. Лягушка моргнула и осторожно попятилась.
Ничего не случилось. Илья бледнел на глазах. Морда у их земноводной проблемы стала ехидная.
— Может, еще кого позовем? — предложил Илья. — Черномора там или десяток Игната?
— Мне что-то подсказывает, что в заклинании произошел алгоритмический сбой, — задумчиво произнес Кощей. — Вот если и на тебя оно правильно не среагирует, то вызовем специалистов.
Илюша тяжко вздохнул и сдержанно поцеловал. Елизавета, обнаружившая себя сидящей на столе, злобно на него посмотрела. И что больше всего раздражало — на ней снова было напялено его кашемировое пальто!
— Что, переломился? — сердито спросила она. — Как девочка, ей-богу. Не хочу, не буду, я не такая.
— Никакой благодарности, — проворчал Илья. — Настоящая жаба, как есть хладнокровное.
— Интересно, а как ты, Елизавета, обратно в лягушку превратилась?
— А вы, Константин Адамович, почаще в состоянии алкогольного опьянения всякими заклинаниями разбрасывайтесь, может, я много в кого превращаться-то буду, — ядовито ответила Елизавета. — Хочется, знаете ли, разнообразия. А может, это ваш Кощеич халтурно меня целовал, без полной отдачи.
— А может, кому-то образ жабий так близок и дорог, что никак выйти из роли не получается, — не стерпел Илья.
— Тихо, детки, потом хоть поубивайте друг друга. Там, — поднял ладони Кощей кивнув в сторону двери. — А здесь и сейчас я понять хочу. Лиза, как ты во второй раз это проделала? Меня рядом не было, я точно помню.
— Разозлилась на бардак в библиотеке, — подумав, ответила девушка. — Пришла, а там какая-то падла, в смысле, какая-то тварь шкаф перевернула, книги все разбросала. Помню только, я орать начала, а потом вдруг само получилось заквакать.
— У меня есть прекрасное предложение, — сказал Илья. — Может, тебе успокоительное пить? — он окинул Лизу в пальто взглядом недобрым и добавил ехидно: — вместо еды.
Елизавета посмотрела на него молча, но с нескрываемой злостью. Вот ведь... Кощеич!
Губы у Ильи теплые, мягкие. Он нежно целует ей шею, обнаженные плечи, проводит языком по ключице, покусывая слегка.
Лизе этого мало, она хочет чего-то другого. Запускает пальцы в его светлые волосы, перебирает пряди, пытается наклонить его буйную голову к своей ноющей от предвкушения груди. Но он упрямо стряхивает ее руки, перехватывая за запястья, целуя теперь уже кожу предплечий. Щекотно. У Елизаветы вырывается полувсхлип-полустон.
— Хочешь меня? — хрипло шепчет Илья. — Скажи мне, только громко. Скажи.
— Да, — громко не получается, задыхаясь от непривычных эмоций, хрипло она прошептала. — Наверное.
— Неправильный ответ…— и пытка поцелуями продолжается. Откуда на Лизе сколько чувствительных мест? А ведь еще это только кожа. Он спускается по ложбинке груди, что-то там выцеловывая осторожно.
Лиза пытается вывернуться, она тоже хочет участвовать в этом серьезном процессе, хочет содрать с него очередное пальто, и целовать, целовать и.. не только.
А он все смеется в ответ, не пускает. Сейчас она скажет. Как он просил: громко.
— Хочу т…
Тут звонит телефон.
— Не бери, — выдыхает Елизавета и просыпается.
Проклятый будильник продолжает сверлить тонкой трелью ей мозг.
У-у-у, сволочное устройство — подарок Кощеевый на Новый Год! Да провались этот завтрак вместе со всей их столовой, Лиза вообще похудеть собиралась давно! А теперь вот лежи и гадай — что же дальше там было? Обратно уснуть больше не удалось, к тому же в комнату нагло просочился кот. Этот поспать точно не даст.
— Какая-то ты нервная, — рассматривая все еще сонную и злющую Лизу, вкрадчиво мурлыкнул он. — Опять кошмары снились?
— Если бы, — вздохнула Елизавета. — Эротический сон с Кощеичем в главной роли, в деталях и с возбуждающими подробностями.
Любила она ставить Баюна неловкое положение! Морда у него стала презабавная. Вроде челюсть возмущенно отвисла и усы осуждающе распушились, а
