этому жестокому народу, любили камень, даже реку одевая в каменные одежды. Если бы Дин Ши не отвоевывали себе шаг за шагом место, мир оставался бы таким лысым: из воды, камней и песка. Серое, серо-голубое, черное, белое.
Дома людей напоминали изъеденные морской водой и ветрами скалы с узкими пещерами дверей и окон. Под ногами кое-где тоже встречались камни, целые дороги камней, но когда приходилось сворачивать на более узкие улочки, их сменяли доски, местами утопающие в грязи. Вопрос о том, кто придумал жить такой кучей, когда вокруг огромные поля и леса, Эшлин приберегла на потом.
В фоморских скалах гнездились ястребы-ягнятники, серые, с бурыми, цвета засохшей крови, крыльями, умными желтыми глазами, опасные охотники фоморов. А еще говорливые горные галки-чоу, иссиня-черные, быстрые и хитрые, всегда предупреждающие ягнятников, а с ними и фоморов, о чужом. По горным узким витым тропам бродили короткорогие тары с жесткой медной шерстью, а порой тенью мелькал снежный барс, сияющий яркой белизной и убивающий мгновенно. Эшлин не могла отделаться от мысли, что среди людей так же – большинство их сбиваются в шумные стайки чоу, меньшинство – в семьи упрямых неторопливых таров, и в глубине каменных поворотов за своими и чужими следят желтые глаза ягнятников и прищуренные зеленые – барсов. Хищник присматривает за владением.
Эшлин и Брендон шли вдоль каменной стены, из-за которой выглядывали острые верхушки башен, пока не подошли к воротам. Здесь не стояли стражники – для того чтобы ворота открылись, понадобилось лишь легкое прикосновение Брендона. Он чуть толкнул тяжелые створки пальцами, изображая, что раскрывает их, и, повинуясь его движению, створки ворот стали медленно и послушно раздвигаться. Эшлин успела рассмотреть покрывшиеся кое-где зеленью медные пластины с картинами из жизни. Здесь были люди в плащах, лошади, деревья и странные звери с очень лохматой головой и высунутыми языками. Наверное, если бы у фоморов были собаки, они бы выглядели примерно так.
Студенты всю дорогу обсуждали неудачный ритуал и восторженно делились своими страданиями. Брат так же хвастался царапинами, чтобы быть похожим на воина, у которого узор на теле скрывает многие шрамы.
Брендон же успел немного рассказать о магическом Университете Дин Эйрин, и, судя по его словам, запрещено там было все, кроме дыхания. А судя по поведению студентов – только то, что заметил наставник. Это давало надежду. Строже матери Эшлин наставник попросту не мог быть.
* * *
За воротами Университет оказался не одним домом, а городом в городе, гораздо опрятнее и зеленее, чем тот, снаружи. Высокие тонкие башни со шпилями и величественные серые стены, украшенные объемными узорами и фигурами, угловатые двухэтажные домики, утопающие в раскидистых кустах гортензий. Мощные дубы и ясени, круглые и длинные цветочные клумбы, которые сплетались в замысловатый, но бессмысленный для Эшлин узор. Флигели, полностью увитые плющом и диким виноградом. Ряды кустарников, напоминающие шарики и пирамидки, а чуть дальше заросший тростником пруд, который странно, но красиво смотрелся среди ухоженной и подстриженной зелени.
Эшлин совсем потерялась среди серых зданий высотой с дерево и даже выше. Брендону пришлось окликнуть ее, застывшую на песчаной дорожке перед высокой тонкой башней, к которой вел десяток ступеней.
«Интересно, облака не цепляются за этот шпиль?» – думала она и едва не столкнулась лбом со спешившим ей навстречу студентом. В черных и серых мантиях студенты казались ей одинаковыми. Юноша заулыбался и раскланялся.
Из ближайшего дома вышел бородатый человек в довольно кокетливой шляпе с фазаньим пером. Он опирался на трость с витиеватой серебряной рукоятью и махнул Брендону рукой.
– Приветствую! Не ожидал, что так рано вернешься. Я слышал, Брендон, ты отправлялся за древностями, но той, что стоит рядом, вряд ли исполнилась сотня лет? – хохотнул он, подмигнув девушке.
– Ты прав, Риан. Ей около четырех сотен.
Старик улыбнулся, принимая его речь за шутку. Говорить правду так, что в нее никто не поверит, – либо искусство, либо несчастье.
– Это означает, что…
– Эшлин – моя ученица, Риан, – оборвал его домыслы Брендон. Девушка почувствовала волны его негодования, которые плескались под вежливой маской.
– Лучше бы ты женился, друг мой. Поверь мне, даже алхимики в своих изысканиях понимают, что одному совершенствовать тело и душу сложно, из одной меди золота не создашь.
– То-то я вижу перед собой женатого алхимика Риана Доэрти. Только с супругой он меня познакомить забыл.
– Я совершил в твоем возрасте ошибку. А теперь… Кому я нужен, кроме ученого совета?!
Эшлин наблюдала за тем, как чуть краснеют щеки Брендона, как он сжимает руку в кулак и выдыхает, прежде чем ответить.
«Странно, неужели собеседник не замечает? Сам виноват, пожалуй, за жену меня было бы проще выдавать, чем за ученицу. Но то, что он так похож на Брадана, совсем не значит, что обязан исполнять его обеты. Просто тебе хотелось бы этого, хотя бы понарошку», – отругала себя Эшлин и отвернулась к пышным соцветиям гортензии. Розовые, белые, голубые, бледно-желтые пушистые лепестки. Тут любили цветы.
– Позволь, Риан, мы все же пойдем, – ответил Брендон как можно вежливее, – дорога утомила нас, да и ритуал прошел не так, как я рассчитывал. Это надо обдумать, прежде чем докладывать Великому Магистру Галлахеру.
– Я бы позволил, но судьба принесла тебя к нашим воротам так вовремя, что грех этим не воспользоваться. Сейчас начнется вступительное испытание, и мне нужен помощник. Там один герцогский сынок, от которого, я чую, будет беда.
Брендон помрачнел и оглянулся на Эшлин.
– Я должен поселить ученицу в женскую коллегию.
– Это недолго, сегодня прекрасная погода, и дева подождет в библиотечном саду среди красоты и тишины. А нам никак нельзя совершить ошибку.
– Хочешь свалить решение на меня?
– Люблю, когда важные вопросы не зависят от глупости одного человека.
– Считаешь, что общая глупость больше похожа на правду?
– Можно сказать и так.
– Я провожу девушку в сад и приду.
Риан кивнул и, опираясь на трость, не спеша зашагал в сторону высокого здания с круглыми башенками по краям и резными деревянными дверями.
Сад во внутреннем дворе библиотеки, которая оказалась прямоугольным, довольно высоким домом со стрельчатыми окнами и полукруглой аркой посередине, был похож на лабиринт. Стены из кустарника и низких стриженых деревьев огораживали комнатки, каждая из которых скрывала свой небольшой секрет, а дорожки были выложены гладким желтоватым камнем. Брендон попросил Эшлин никуда отсюда не выходить и быстро скрылся за зеленой стеной. Среди цветов и листвы девушка почувствовала себя гораздо уютнее. Тем более что пока никто не нарушал ее покоя.
Эшлин прошла мимо затейливых зеленых фигур и каменного
