Сделав глоток ледяной жидкости, Альвэйр с удовлетворением ощутил холод, разливающийся в груди.
Глава 16.2
— Это всё? — я с трудом скрыла разочарование. Среди трав и других ингредиентов, что Лиэрот принесла, не было двух самых важных — лилового мха и стрижника. А без них зелья и мази для поддержания нынешней внешности не приготовить.
Я отвернулась от эльфийки, силясь спрятать смятение. Нельзя чтобы кто-то заподозрил, насколько мне в действительности нужны эти непримечательные на вид мох и трава.
— К сожалению, не всё удалось найти. Некоторые ингредиенты из вашего списка в наших краях просто не растут, — голос эльфийки был спокоен, а сама она, как всегда, предельно вежлива, но я ощущала дымку раздражения, расходящуюся от её груди.
Мы стояли посреди алхимической лаборатории, под которую оборудовали одну из подвальных комнат в доме. К моему удивлению, хотя Альвэйр теперь знал, что я вовсе не алхимик, он позволил мне играть эту роль дальше. Самого лорда я не видела уже несколько дней и подозревала, что раньше празднества у короля он не объявится. Но на мою просьбу оборудовать комнату, переданную через Лиэрот, мужчина ответил согласием. И уже на следующий день несколько эльфов заносили ящики с ретортами, перегонными кубами, колбами и прочими важными для алхимического дела вещами.
Все ингредиенты для меня доставала помощница, и наверняка на стол к Альвэйру лёг подробнейший список того, что мне понадобилось. Но к досаде эльфийки ничего интересного в нём не было. Разве что, несколько ядовитых растений, которые, впрочем, даже в высокой концентрации способны вызвать самое страшное — ожоги или рвоту — и на роль смертельного оружия никак не тянут.
Всё это убедило эльфийку, что герцогская дочка, просто заигралась в алхимика и никакого интереса мои изыскания не представляют. Её удручало Лиэрот, что лаборатория, о которой мечтал бы любой маг, пропадёт впустую.
Я понимала её трепет. Даже по меркам эльфов, в обществе которых знания и достижения ремёсел доступны всем, оборудование для лаборатории ценилось на вес золота. Ничего подобного у меня в моей прошлой жизни, оставшейся там, за лесными просторами, не было никогда. И я сомневалась, что даже придворный алхимик нашего короля мог похвастаться настолько совершенными инструментами, какие оказались в моём распоряжении.
Лиэрот была не так уж, и не права. Хотелось бы мне сказать, что из нехитрых трав, лишайников, грибов и соцветий я смогу приготовить эликсир невиданной силы, но это не так. Я плохо понимала общие принципы алхимии, никто этому меня не обучал, а о том, чтобы воздействовать на вариво магией и речи не шло. Моя природная сила для этого не годилась, а дикая волшба слишком опасна.
Зелья, мази и порошки, которые я делала для себя, большей частью научила готовить меня мать. Часть из них я после многих проб и ошибок изменила под собственные нужды уже после её смерти. Ведь до того, как я приняла в себя дикую магию мне не было нужды прятать свою внешность, она и так была неказиста…
Я вздрогнула от единого воспоминания. Чешуя, переливающаяся в свете свечей, стрёкот, вырывающийся из горла, и непонятная жажда, раздирающая до костей…
Мне повезло остаться человеком. Благодарить стоило хотя бы за это. Но проблемы это не решало.
Тому немногому, что умела, я была обязана матери. Откуда она узнала рецепты, мне не известно. Только теперь я начала задумываться, почему не задавала ей нужных вопросов — о её прошлом, о том, откуда она столько знала про магию.
Безоговорочная вера ребёнка в мать, что жила во мне в то время, теперь казалась едва ли не странной. Рива никогда не была нежной и заботливой. Настороженной, резкой и требовательной — да. В то время я считала, что всему виной двусмысленность её положения в замке герцога. Отец лишь недавно схоронил первую жену, но захаживал в спальню к фаворитке почти не таясь. Разумеется, её должны были не любить…
Я отогнала предательские мысли, от которых холодило сердце. Не время думать о человеке, тело которого давно изъели черви. Стоит подумать о себе, если не хочу присоединиться к Риве во тьме смерти и хаоса.
Осталось недели три, не больше. За это время нужно подобрать новый состав без недостающих ингредиентов.
Иначе Лиэрот и остальные зададутся вопросом.
Почему человеческая жена их лорда так мало похожа на человека.
***
— Госпожа Эльрис, к вам лорд Кэлеан, — голос Руа, звавшей меня из-за двери, был глух, но мне не нужны были его интонации, чтобы уловить удивление служанки.
Сам верховный жрец пожаловал к человеческой чудачке.
Именно так теперь воспринимали меня слуги и даже Лиэрот. Не знаю, стоило ли мне огорчаться из-за этого или, наоборот, радоваться, всё-таки снисходительное удивление лучше затаённого презрения и ненависти, но с началом моих опытов все домочадцы решили, что их госпожа не совсем здорова рассудком.
Винить их было трудно. Дни и ночи я проводила в лаборатории, пробуя в деле сочетания разных растительных ядов, токсинов и противоядий от них. А выходила в таком виде, что краше в гроб кладут.
Я пыталась сделать мазь похожую на ту, что использовала раньше. Она работала изящно и изменяла внешний вид настолько тонко, что заподозрить сознательное воздействие было сложно. Кожа становилась тусклой, болезненной, с покраснениями и высыпаниями, как если бы я давно не дышала свежим воздухом, скверно питалась и совсем не ухаживала за собой.
Вот только основными компонентами мази были кора ядовитого кустарника орика и злополучный лиловый мох, которой не сумела достать Лиэрот. Сама по себе древесина, вымоченная или заваренная в воде, слишком токсична. Однако мох, частично ослабляющий её воздействие, помогал получить нужную концентрацию яда в мази. И теперь я пыталась заменить отсутствующий ингредиент чем-нибудь другим, но выходило плохо.
Если бы дело было лишь в мази, всё было бы не столь печально. Но приходилось одновременно работать и над зельем, что я пила для усиления эффекта. Благодаря ему слабый яд постепенно накапливался в организме и ухудшал общее состояние. И вот для него-то и нужен был стрижник, которого у меня сейчас не было.
Беда в том, что пробовать экспериментальные образцы приходилось на себе…
— Госпожа, — с дрожью в голосе заметила Руа, завидев меня на пороге. — Вы пойдёте прямо так?
Я осторожно почесала кончиками пальцев нос, хотя хотелось впиться в кожу ногтями, чтобы унять невыносимый зуд. Всё моё лицо покрывали ярко красные припухшие пятна, а глаза невыносимо слезились.
— Приготовь, пожалуйста, холодный компресс. Думаю, лорд Кэлеан простит мне мой внешний вид. Заодно спрошу у него пару советов.
Глава 17
Я постаралась привести себя в порядок настолько, насколько это было возможно. Быстро причесалась, сменила одежду и приложила холодный компресс к лицу, чтобы хотя бы чуть-чуть снять покраснение.
Жёсткая регламентированность внешнего вида, как я успела уже узнать, одна из основ эльфийского общества. Лишь поначалу казалось, что все долгоживущие выглядят похоже, и только мой муж в его чёрно-лиловой одежде выделяется на их фоне.
Цвета, ткани, крой, украшения и даже причёска — каждая деталь облика высокородных имела своё значение. И я сомневалась, что сумею когда-нибудь познать истинную глубину этой игры.
Иначе как игрой это называть было трудно. Чем больше я находилась среди эльфов, тем сильнее ощущала, что странные нагромождения из этикета, традиций и правил, которые существовали у них, не более чем развлечение, которое они когда-то придумали для себя.
Вспомнить хотя бы дев плодородия.
Я открыла дверь в гостиную и поприветствовала гостя:
— Лорд Кэлеан, прошу прощения, что так долго.
Мужчине действительно пришлось дожидаться моего появления. Но лучше так, чем предстать перед недавно обретённым родичем в одежде, помятой и испачканной после часов, проведённых в лаборатории. Не хотелось, чтобы единственный эльф, отнёсшийся ко мне благожелательно, решил, что я пренебрегаю им.
