– А ты? – придирчиво уточнила я, заранее обижаясь.
– А я врач. Я верю только в гигиену и страховую медицину.
– Далтон тоже врач! Была, – утухла я, слегка застыдившись перед памятью старушки, которой до самой смерти морочила голову фальшивой гибелью.
– Отстань ты со своим запоздалым раскаянием! – досадливо отмахнулась Кэм. – Что будем делать с Вейтелом?
– Для начала проясните свои позиции, – следуя рекомендации Сли, вежливо предложила я внимательно слушавшему нас Раутмару.
Как ни странно, тот не одёрнул развоевавшуюся супругу, что устроила трёпку самой богине. Как у них – монархов – всё интересно с расстановкой приоритетов. Богиня сотни лет не являлась, и ещё столько же не будет. А жена всегда под боком в опасной близости от твоих нервов.
– Вейтел должен остаться с Джен, – твёрдо заявил тан, введя меня в прострацию. – И ни в коем случае не должен становиться наследником Варкаров.
– Что, съела? – злорадно прошипела Кэм, окончательно позабыв про маскировку под религиозную королеву. – Небось, думала, что он на стороне своего дружка, а я на стороне Джен? Примитивная дикарка. Все вы русские без царя в голове, – решила добить меня подруга заученным на такой случай ругательством.
– А в чём проблема? – поинтересовалась я у Раутмара, начисто игнорируя эту стерву.
– Народ его не примет, – без обиняков и пощад материнскому сердцу заявил тан. – И армия в первую очередь.
– Почему? – поразилась я.
– Потому, что он для них не человек. Я всегда уважал уверенность Джен в том, что ты не умерла. И, признаться, рад, что это так. Хотя мне непросто принять тот факт, что я слишком вольно обращался с тобой, Кишагнин, когда ты была Ксейей. Нет, – поднял он руку. – Не говори, что я не виноват. Не ведал, что делаю и прочее. Я и сам это знаю. Но не могу объяснить это моим чувствам. Поэтому, с твоего позволения, оставим это. Так вот. Джен не просто верила, что ты неуязвима. Она слишком вольно обошлась со своим знанием. И сначала те, кто рядом с ней, а потом и остальные в Однии уверовали в твою божественную сущность. Ведь твои поразительные способности ни для кого не были секретом. Простому человеку неподвластна способность убивать взглядом. Остальные Внимающие на это неспособны.
– Ты напрасно готовилась сразить нас новостью, о своей божественности, – встряла Кэм, которой не сиделось. – Об этом уже весь Руфес знает.
– Бедный мальчик, – вздохнула я. – Ему только славы всяких там Гераклов да Иисусов не хватало.
– Ну, на крест-то его не пошлют, – попыталась, как сумела, успокоить меня подруга.
Умела она плохо, и я совсем раскисла. Пусть к любой религии относилась, мягко говоря, без пиетета, но в бога верила. Как умела: искренно и твёрдо. И старалась, как могла, не гневить его понапрасну. Всё моё ёрничанье по поводу обретенной божественности было некой формой извинения перед Богом истинным за то, что я так нелепо попала в число небожителей. Он же всевидящий, и должен понимать, что моей вины в этом нет.
Но, раз уж так случилось, я не могу спустя рукава относиться к навязанной мне роли из уважения к чувствам людей верующих. Аборигены верят, что Кишагнин им поможет справиться с бедой, я и помогу – от всей души. Только вот сделать собственного сына простым человеком – своим среди своих – мне не по силам. Вот же гадство! И что теперь?
– Ты напрасно расстраиваешься, – мягко увещевал меня тан Руфеса. – Твоего сына почитают. Даже слишком, я бы сказал. Настолько, что просто не видят в нём обычного служаку, что будет трудиться, как простой человек. Пусть и на высоком посту танаграта. К тому же в народе ходят упорные слухи о том, что он унаследовал от своей матери некоторые мистические способности. А это опасно, как ты понимаешь. Вейтела приходится прятать в Юди, куда нартии не пускают никого постороннего. Меня всегда поражало, насколько они преданы своей новой идее: любой ценой защищать твоего сына. Теперь-то я понимаю, что они служили тебе, Кишагнин. И Вейтелу.
– Ему только крестного хода не хватает, – ужаснулась я.
– Потому и прячем, – пожала плечами Кэм. – Он там с Джен. Хотя правильней сказать: с нартиями. Твой отпрыск совсем одичал: из гор не вылазит. А всё твои дружки: Сарг с Алесаром. Да Мейхалт, да твои северяне, что им пусто было. Парню, между прочим, почти девять лет. Он должен учиться, а не шляться, как безродный, в сомнительной компании опекунов. Которым лично я не доверила бы опекать дряхлого крестьянского обра.
– Так это же здорово! – воспряла я, от полноты чувств заметавшись по кабинету подлинным приведением. – Меня всегда трясло при мысли, что малыша запрягут во всё это танаградство. А он у меня, оказывается, абсолютно свободный человек! Лучшей судьбы трудно пожелать.
– Ага! – едко поддакнула Кэм, с интересом наблюдая за моими новыми привычками. – Ты ещё и сына приведением сделай. А, кстати, не поделишься, как это у тебя вышло? Мы от тебя всякого ожидали, но ты превзошла все самые смелые гипотезы. Представляю физиономию Шарли, когда она…
– Она знает, – отмахнулась я.
– Она знает, а я…, – ледяным тоном начала склоку подруга.
– Дорогая, мне кажется, лучше поговорить о том, что привело сюда Кишагнин сегодня, – с королевской холодностью предложил тан.
– И что привело сюда Кишагнин? – не пожелала сдаваться без боя оскорбленная таная.
– Ой! А я ж не одна, – напомнил Сли.
И богиня упала обратно на стол.
– Слезь со стола, мерзкая старуха! – насмешливо прошипела Кэм.
И нарочито поправила идеальную причёску идеально гладкой ручкой. Ты расслабилась и явила хозяевам Ольгу – подсказал Сли. В домашнем костюме. Да и плевать – огрызнулась я. Тоже мне катастрофа!
– Совсем забыла: сегодня к вечеру здесь будут Гра-ара с Рух. И Фааф-хар. Мы тут собрались сгонять на западный материк.
– Зачем? – тотчас напрягся Раутмар.
– Выполнить обещанное. Ты что забыл? Кишагнин только что распиналась перед твоими подданными, как она расправится с безмозглыми. Верней, с тем, кто их порождает. С безмозглыми уж вы сами.
– Ты упоминала Тармени, – осторожно закинул удочку почуявший удачу тан.
– Он тоже присоединится. Только позже. У него дела. Но он мне обещал!
Позабыв про обиды, Кэм с немалым удивлением внимала лживой богине. И с надеждой тоже. Бедняжка – она смертельно устала от всей этой истории с выживанием Руфеса. Такая вот ответственная у нас королева – дай Бог ей здоровья.
– Я правильно понял? – раскладывал в голове по полочкам Раутмар. – Вы с Тармени собираетесь уничтожить того, кто насылает на нас слизняков? А эти три нартии?
– Пять, – брякнула я и подавилась, когда Сли наподдал мне по мозгам.
Но, было уже поздно. Глазки Кэм под маской вцепились в меня мёртвой хваткой – Сли укоризненно попенял на болтливый бабий язык. Я не стала спорить с тем, кто ближе всего к тому самому языку. И, кстати, расплачивается наравне со мной.
– Я не буду рассказывать то, о чём проболталась, – решительно встала в позу богиня. – Те две нартии сами это сделают, если захотят. А вы – если вы мне друзья, а не дешёвка – не сдадите меня.
– Я дешёвка! – поспешила заверить Кэм. – Говори сейчас. Стану я рассчитывать на откровения нартий! Этих известных врунов и позёров. Нет уж, если ты мне друг, а не дешёвка, выкладывай всё сейчас. И тогда я, как твой друг, сохраню это в тайне.
– Не сможешь, – хмыкнула я, отчаянно ведя последний бой с честью за право выболтать подруге то, что само просилось на язык.
Ну, доверяла я Кэм! Доверяла так, как кроме неё разве что Джен и Саргу. Сли подсказал, что это нормально. Что в жизни человека обязательно должны быть те, кому он может довериться в любой ситуации. Даже выбалтывая чужие секреты.
Интересно, что он может знать о жизни человека, когда он слизняк? А я у него первая из людей. И, насколько поняла эту иновселенскую кухню, последняя. Сли бесстрастно напомнил, что выпендриваться перед партнёром по мыслительной деятельности некрасиво.
– Она ещё и говорит сама с собой! – восхитилась Кэм. – Приведение-шизофреник. Какая тема для диссертации!
