«Надеюсь, ты выберешь правильный статус, Пылающая».
– Уже выбрала, – процедила я и испепелила записку.
Огонь, лизнувший пальцы, отозвался колкой болью. И я твердо решила найти целителя. В конце концов, мало ли что? Вдруг родинку убрали как-то неправильно? Шрам-то остался, хотя должна была быть обычная гладкая кожа.
Остаток дня мы прокружились, собирая вещи и подготавливая платья для первого дня во дворце. Учитывая статус магистра теней, а также то, что мы приглашены, а не сами явились, по прибытии нас ждет аудиенция у Его Величества.
Для этого события я выбрала фероньерку с дорнскими алмазами и серебристое платье с морозным узором и черной тонкой вышивкой. Портная превзошла себя, и в тон к платью были доставлены изящные туфельки на каблучке-рюмочке.
Три лисички тоже попали в мою свиту. Айолин и Силин едва ли не рассорились, выбирая мне прическу и макияж. Пришлось напоминать, что все должно сочетаться.
– И яркие краски мне не нужны, – строго добавила я. – Хватит того, что…
Но продолжать я не стала. Мы решили, что лисам не обязательно знать о прецеденте Райне-Ферксара.
«Надеюсь, это не ошибка», – пронеслось у меня в голове.
И день неожиданно завершился – только-только закончили с хлопотами, как уже ужин, а после него легкая прогулка и сон в компании лисят. Морис и Аль проползли в мою спальню в своих меховых обличьях. Пришлось оставить, а как иначе?
Почесывая сопящих малышариков, я размышляла о том, что они едва привыкли к безопасности, как вновь приходится выходить в туманную неизвестность. Дети не глупы, они не могут не понимать, что во дворце нам всем придется несладко.
Так, переживая о будущем и сокрушаясь о прошлом, я сама не заметила, как уснула. И проснулась уже под деловитое пофыркивание Айолин и Силин.
До визита во дворец оставались считаные часы.
Благодаря стараниям трех лисичек-сестричек и я, и Альбирея выглядели безукоризненно. Платье дочери походило на мое – жемчужно-серое с розовым отливом и морозной вышивкой. Фероньерка Альбиреи была инкрустирована жемчугом и мелкой алмазной крошкой. Чуть-чуть слишком для юной девушки, но кажущаяся простота платья скрадывала легкую чрезмерность алмазов.
Морис был наряжен точь-в-точь как отец, а Лиам... Лиам захотел одежду в тон платья матери, и сейчас они оба выглядели довольно нелепо. И если Кайрнех лишь дернул уголком губы, то я подошла к лисице и приказала:
– Переоденьтесь, немедленно.
Она, оправив апельсиново-желтое платье, недоуменно вскинула бровь. А Лиам попытался возразить:
– Вы не можете...
– Могу, – оборвала я Лиама, и его матушка вынужденно подтвердила:
– Может. Но что вы от меня хотите, леди Антер-Айервилль-Мор? Первый день – день цвета!
– Прибывая ко двору Его Величества, мужчина надевает цвета своего рода, а женщина – свои самые дорогие украшения, – процитировала я краткий пересказ "Малого традиционного уложения". – У вас точно есть более дорогие серьги, я видела их.
– Н-но… но мне сказали...
– Вам солгали, – отрезала я. – Найра, прошу, перетряхни гардероб госпожи Райсары и выбери то платье, которое не опозорит род Мор.
– Отец, – Лиам в недоумении повернулся к магистру, – отец, неужели ты это позволишь?
А я на мгновение подумала, что, возможно, взяла на себя слишком много, но... Видит Пресветлая Мать, даже на вульгарных картинках девицы одеты с большим вкусом! Пусть даже они почти раздеты, но снятые детали туалета все равно изображены, так что выводы сделать можно.
– Я согласна, – проронила Райсара, – согласна. Лиам, не спорь. Очевидно, что человеческая девица о традициях своего народа знает больше. А с той крыской я потом разберусь.
– Конечно, – фыркнул Лиам, – герцогская дочь...
У меня дрогнуло сердце: кажется, не удастся сохранить даже видимость тайны.
– Лиам, я, как глава рода Мор, запрещаю тебе говорить о прошлом моей хранительницы сердца, – весомо произнес магистр, а после обратился к Райсаре: – У тебя не больше двадцати минут.
Они управились быстрей. На Лиаме Найра просто перекрасила цвета, а вот Райсара... В платье насыщенно-зеленого цвета она выглядела куда как лучше. Голову лисицы венчала роскошная шпилька, с которой свисало с полсотни драгоценных бусин, покачивающихся на тонких цепочках. Пояс платья был выполнен в том же стиле, что и шпилька.
– Подарок главы рода на день отречения, – с грустью произнесла Райсара, – я хотела его продать, но не смогла.
– День, когда ты ушла из клана? – спросила я.
– Да. Принято одаривать дочерей с тем, чтобы они могли выйти замуж. Но последние годы этого никто не делает. Мы все больше становимся похожи на людей – торгуем собой и своими детьми.
– Кто бы говорил, – проворчала себе под нос Искра и тут же ойкнула, когда получила от меня предупреждающий взгляд. – Простите.
– Так я потому и ушла, – ничуть не смутилась Райсара, – торгую собой в свою же пользу.
– Все готовы? – хмуро спросил Кайрнех. – Прошу в портал.
Я не стала задавать дурацких вопросов вслух, но... Разве можно перемещаться на территорию дворца порталом?!
Оу. Не на территорию дворца. Мы вышли на мощеной мостовой, где нас ждали три ландо в цветах рода Мор.
– Они полностью самоходны? – удивилась я, не видя лошадей.
Из-за крайнего справа ландо вышли трое молодых лисов в ливрее рода Мор. На темном, гранитно-сером сукне вилась туманная вязь – какой глава, такой и герб. Двуликие не захотели присваивать своим родам и кланам «постоянные картинки».
– Полностью, – кивнул магистр, – во внутреннем кольце столицы запрещено запрягать лошадей. Навоз оскорбляет благородных лордов и леди.
Я нахмурилась:
– А городские службы? Кучки, м-м-м, лошадиных отходов исчезали быстрее, чем остывали. Ради этого раз в неделю зачаровывалась вся мостовая. Больше того, чары были так хороши, что даже внешнему кольцу частично хватало.
Магистр развел руками:
– Король приказал, остальные подчинились.
Аль хлюпнула носом:
– А моя Птичка? Что с ней?
– Она в леваде, – мягко ответил Кайр, – ее выездкой занимается Рейн.
Успокоенная Альбирея поинтересовалась, как мы будем размещаться. И оказалось, что в первом ландо поедем мы с Кайром, во втором лисята с гувернанткой, а остальные в третьем ландо.
– Почему мама не может поехать с вами? – обвиняюще спросил Лиам.
– Потому что это будет равно признанию ее любовницей, – спокойно ответил магистр. – Объяснить, почему она не может поехать с вами?
– Нет, – неохотно буркнул Лиам.
И, когда мы уже устроились в нежно-голубом салоне ландо, я тихо спросила:
– А почему?
– Потому что с детьми путешествует только наемный персонал. А вот в отдельном ландо могут перемещаться как младшие родичи, так и наемные работники. Это наши заморочки.
– Интересно. – Я прикусила губу. – Ой!
Когда под ногами зарокотал маго-мотор, я не сдержала возгласа, и магистр, нагнувшись ко мне, накрыл мою ладонь своей.
– Все хорошо, мои ландо проходят проверку в мастерской каждые полгода.
Удивительно, но самоходные ландо трясло не так сильно, как те, в которые запрягали лошадей.
– Тут особые колеса, – улыбнулся магистр. – Признаюсь честно, я был одним из первых, кто приобрел ландо нового типа. Кстати, оно может перемещаться не только по земле, но и по воздуху. Наземно-воздушное транспортное средство.
Когда поднялся ветер, над нами загорелось защитное поле.
– Все продумано.
– До мелочей. – Поле потемнело, скрывая окружающий мир. – Над этим проектом работал очень и очень талантливый артефактор. И сейчас многие кусают локти: никто не протянул ему кошелек помощи.
– Никто?
– Никто, кроме рода Мор, – недобрая улыбка тронула губы магистра, – мои дети ценны еще и этим. Завод построен на моей земле и за мои деньги.
– А сам артефактор...
– Нил живет не в нашем мире, – покачал головой Кайр, – в том смысле, что его абсолютно не интересует практическая сторона процесса. Мои лисы следят за тем, чтобы ел, мылся и хоть немного отдыхал. Его счет имеет едва ли не больше нулей, чем мой, но... Если он на что и тратит деньги, то только на новые материалы.
