Упоминание банды разбойников заставило передёрнуть плечами. И раньше в горах находили прибежище нехорошие люди, но примерно с месяц назад был разграблен один из торговых караванов, и это не могло не беспокоить. Некоторые находили способ обойти ловушки и обмануть камни, а нашей природе претили убийства. Матерь Гор завещала беречь и ценить чужую жизнь, даже если это жизнь разбойника.
– К тому же, приглашая лестрийцев в Антрим, старейшины преследовали цель показать чужакам величие и неприступность Скального города, чтобы у них не было даже мысли как-то нам вредить.
Я не сдержала грустного смешка, а Орм сердито нахмурился.
– Ничего смешного, сестрёнка. Мир жесток, и лучше бы тебе не знать, насколько.
Мы замолчали. Брат поглаживал кончиками пальцев полированную поверхность стола, а я теребила браслет. Орму удалось немного пристыдить меня, но нетерпение, в конце концов, взяло верх.
– А правда… – я нервно облизнула губы, – …что среди чужаков был тот самый Зверь-из-Ущелья? Ты знаком с ним?
От того, как я замаскировала интерес к личности Реннейра невинным любопытством, захотелось саму себя похвалить. Глаза честные-честные.
– Откуда знаешь? – прищурился брат.
– Да так…– я неопределённо повела плечами. – Где-то услышала.
Орм вздохнул, поняв, что докучливая сестрица не даст нормально поработать. Бережно положил алмаз, уже начинающий сиять гранями, на верстак, и отряхнул руки.
– Ну, да. Был и он. Доводилось как-то иметь с ним дело. Чужак как чужак… Ещё вопросы?
Выходит, мой братец давно знает Ренна.
– Странное у него прозвище. Сын равнин ведь. Так причём здесь ущелье?
– Для меня это тоже загадка. Знаю лишь то, что с ним лучше не связываться, этот человек опасен.
Опасен, опасен… Только и слышится со всех сторон, что нужно бояться, нельзя доверять, надо всю жизнь сидеть за непроницаемой стеной и даже носа наружу не показывать.
Грустно всё это. И безумно скучно.
Да, наши люди были больше мастерами, чем воинами, но разве это повод всё время прятаться? Трястись над сундуками, будто золото и камни дороже свободы.
– Он ведь ловит в горах разбойников и беглых каторжников. Кому от этого вред? Только польза.
– Это так, – кивнул Орм. – У нас даже договор, что люди лорда Брейгара помогают очищать горы от всякой нечисти. Но это не исключает того, что Зверь-из-Ущелья убийца и головорез, – добавил мрачно. – Все чужаки только притворяются друзьями, а на деле спят и видят, как бы запустить руки в наши сокровища.
Хотелось вскрикнуть, что это неправда. Реннейр не такой!
И тут же внутренний голос шепнул – ты уверена? Разве ты его знаешь? Ты придумала себе его образ, только и всего. Впечатлилась его мужской силой, непохожестью на искателей, обмякла под жарким взглядом и прикосновением ладоней.
Орм сощурился:
– Ты что, покраснела, Белка?
Я вздрогнула и коснулась пальцами щёк.
– Ты прекращай это. Лучше не лезь не в свои дела. Любопытство ещё никому пользы не принесло, одни проблемы.
Он прочесал пальцами волосы и снова запустил круг, намекая – иди-ка ты отсюда, сестрёнка.
– Спасибо, Орм.
– За что?
– За что, что беспокоишься обо мне, – коснувшись его плеча на прощание, я вышла.
Беспокоится. Конечно, беспокоится! И пусть меня нарекут неблагодарной, но порой их забота мне хуже удавки.
***
В купальне стоял душный туман.
Подземные пещеры славились целебными водами и были одним из тех мест, где мы с подругами любили собираться, чтобы поболтать о своём, о девичьем. Так и сегодня, закончив с делами, – меня отправили на золотые прииски помогать с учётом, – мы с девочками посетили это благословенное место, чтобы погреть косточки. Я уже предвкушала, как погружусь в горячую воду и разомну гудящее от усталости тело.
– Что-то ты сама не своя, – Тира легонько толкнула меня в бок, и я поняла, что молчала всю дорогу до купален, тогда как подруги бойко трещали.
Тира была моей погодкой и тоже дочерью старейшины. Она собиралась замуж за одного хорошего парня, оружейника, и каждый вечер готовила себе приданое. Иногда мы собиралась вместе у неё дома, чтобы вышивать цветными нитками платья, вязать платки из козьей шерсти, расписывать посуду, собирать амулеты и низать бусы. И, конечно, делиться мыслями. Тира очень переживала, хоть и казалась неподдельно счастливой.
Кроме Тиры здесь была её младшая сестрёнка – Коринна. Подумать только, совсем недавно она таскалась за нами хвостиком и канючила, а сейчас превратилась в премилую молодую девушку.
– Просто не выспалась, – я сказала первое, что в голову пришло.
– Тогда купание должно пойти тебе на пользу!
Сора, которая до полуночи трудилась в ювелирной мастерской своего отца и всю дорогу жаловалась на недосып, быстрее всех сорвала с себя платье. Сверкая ягодицами и звонко повизгивая, она рыбкой прыгнула в бурлящую воду. И куда только делась усталость?
Сейчас мы находились на четвёртом уровне, где вода была самой горячей, и тяжело пахло серой. Хорошо, что кроме нас тут никого нет, некому наябедничать Верховной, что я опять придаюсь мирским увеселениям. Да и поболтать можно спокойно – мы знали друг друга с детства, были неразлучны, но после начала моего служения девочки стали отдаляться, реже звать меня на прогулки. У них появились свои темы для бесед.
Может, они уже, сами того не понимая, готовятся со мной попрощаться? После моего двадцатилетия я буду безраздельно принадлежать Матери Гор.
Было больно, неприятно, но я научилась смирять обиду и улыбаться, как бы тяжело ни было.
С весёлым гомоном две сестры разделись, побросав одежду на вытесанные из камня лавки, и спустились в бассейн в форме глубокой широкой чаши. Медленно выдохнув, я погрузилась вслед за ними по грудь и откинула голову на бортик. Небрежно собранные на затылке волосы пропитались влагой и начали виться ещё сильней, падая мелкими прядками на плечи, прилипая к шее и ко лбу. Я набрала в ладони обжигающей воды, плеснула на лицо, растерла грудь и спустилась к животу.
Горячо. Хорошо. То, что надо для усталых мышц.
Но умиротворение было нагло прервано прилетевшими в лицо брызгами. Отфыркиваясь, я взмахнула руками:
– Коринна!
Ответом стал задорный смех семнадцатилетней девчонки:
– Отомстила! Нечего было в прошлый раз меня поливать, – она высунула язык. – Бе-бе-бе!
Кори была самой юной среди нас. Черноглазая, черноволосая, со вздёрнутым носиком, она напоминала шаловливого котёнка.
– Что за глупости ты творишь! Забыла, что она жрица? Где твоё почтение? – Сора хотела отвесить девчонке подзатыльник, но та ушла под воду и вынырнула только на противоположном конце с криком:
– Попробуй, догони!
Тира лишь закатила глаза, зато игру Коринны приняла Сора, и в следующий миг они начали визжать, брызгаясь и пытаясь друг друга утопить.
– Вот дурочки. И это будущие жёны! – чопорно отозвалась Тира, присаживаясь рядом.
Она была красивой. Высокая, с крутыми бёдрами и высокой полной грудью, длинными сильными ногами и такими густыми волосами, что в них путались каменные гребни. А уж как поёт… Они с матерью чаровали амулеты, и работы Тиры ценились как среди искателей, так и на лестрийских ярмарках. Конечно, она могла бы стать жрицей, как и я, даже Матушка Этера сетовала, мол, Дар бы ей посильней. Но сама Тира никогда не печалилась по этому поводу, ей нравилась мирская жизнь.
– Когда ты начинаешь ворчать, то становишься похожа на моего отца. Только бороды и усов не хватает.
Тира тут же уложила мокрую прядь между носом и верхней губой и нахмурилась, изображая сурового мужика. Не выдержав этой картины, я рассмеялась.
– Только не вздумай показать этот фокус жениху! А то и жениться раздумает.
Подруга вдруг потупилась и тихонько ответила:
– Не раздумает. После того, что было… Назад пути нет.
Она улыбалась тихо, краешками губ, как человек, который знает какую-то тайну.
