от старожилов Флуэна, но ни разу не видела. Моя юность пришлась на период засухи, и пока я росла и взрослела, у нас не прошло ни одного дождя или снегопада.
— А здесь? В предгории тоже будет идти снег? — спросила я обнадёжено.
— Тоже, — улыбнулся лорд Шенье. — Мы с тобой ещё на санях покатаемся, вот увидишь, — пообещал он.
«Интересно, снег выпадет раньше, чем истекут мои два месяца?» — гадала я, но не решилась задать этот вопрос вслух. Мой жених, конечно, пообещал, что всё исправит, но у меня к нему не осталось доверия. Я невольно относилась к отведённому мне времени намного бережнее прежнего.
Когда я никак не отреагировала на его приободряющее обещание, лорд Шенье положил руку поверх укрывавшего меня одеяла.
— Я загляну к тебе попозже. Попрощаюсь перед отъездом, — сказал он и медленно, будто нехотя, поднялся с постели.
Проводив его взглядом, я выдохнула облегчённо. Его присутствие всегда было таким осязаемым, что мне становилось неловко. Когда он прикасался, мне хотелось отойти от него хотя бы на шаг. Когда он смотрел, мне хотелось отвернуться. Но в то же время, даже не глядя и не соприкасаясь с ним, мне казалось, что мы находились друг к другу слишком близко. Я будто чувствовала его присутствие всем телом. И чем больше проходило времени, тем более ярким становилось это ощущение.
Радость от ухода лорда Шенье продлилась недолго. Раньше мне нечасто приходилось болеть. Несмотря на хрупкое с виду телосложение, я всегда была деятельна и здорова. И только тут, впервые, не могла без посторонней помощи поесть или переодеться. Это было непривычно, неприятно и скучно.
Я просто лежала, смотрела в окно и ждала заката, чтобы уснуть. И хотя вид из комнаты открывался замечательный — под окном раскинулся сад, сквозь который к воротам бежала выложенная камнями дорожка — но к концу дня это бессменная картина надоела до ужаса.
А вечером, когда служанка задула свечи, я, так и не устав за день, ощутила тяжесть навалившейся бессонницы. Ворочалась, ворочалась, искала, как поудобнее примоститься, и совершенно не хотела спать. Просто лежала с закрытыми глазами.
Комнатная дверь скрипнула, и я приоткрыла веки, проверяя, кто вошёл. И тут же зажмурилась. К моей кровати медленно, еле слышно направлялся лорд Шенье. Крадучись в темноте, он напоминал мне хищного зверя, приметившего добычу.
Раздался скрип половицы, шорох ткани, и перина подо мной прогнулась. Лорд Шенье присел совсем близко.
Чтобы не пода́ть виду, я старалась дышать как можно ровнее и глубже, будто спала. Но сердце в груди колотилось так часто, что даже мой жених мог бы это услышать. Мне вдруг стало страшно от мысли о том, зачем он пришёл. Уж не забрать ли причитавшуюся ему после венчания ночь?
Тёплые пальцы коснулись моего лица, и мне едва хватило выдержки, чтобы не вздрогнуть и не отстраниться. Очертив линию скул и коснувшись губ, лорд Шенье вздохнул. Убрал руку, но не поднялся с моей постели. Он сидел молча, и я снова ощущала его присутствие каждой клеточной своего тела.
Его взгляд, чёрный, как эта ночь, обжигал даже через одеяло и одежду.
Не знаю, сколько он сидел так, на моей кровати, но спустя какое-то время точно так же тихо поднялся и неслышно ушёл. Сегодня этот хищник оказался не голоден.
Трясущимися руками я натянула одеяло до са́мой шеи. Испытанный страх отобрал у меня остатки сил, и я наконец почувствовала дремоту.
В ту ночь я спала беспробудно до самого утра и, проснувшись, с радостью заметила, что боль в теле немного уменьшилась. Уже не так тяжело было слезать с постели и не так шатало, когда я стояла на ногах.
Впереди меня ждал долгий, но интересный день. Мне хотелось собственным глазами увидеть, как жили островитяне, как выглядела моя сестра и сохранился ли родительский дом.
— Сообщи, пожалуйста, если за мной придут, — попросила помогавшую мне сегодня служанку.
— Уже приходили, госпожа, — ответила девушка. — Принесли весть от вашей наставницы. Она велела вам прийти в храм самостоятельно, — служанка потупила взгляд.
Очевидно, подобное поведение считалось неуважительным по отношению к избранной эн-нари. Похоже, моя старшая сестра не слишком радовалась воссоединению.
— Проводишь меня? — обратилась к служанке, когда та закончила укладывать мои волосы. Причёска вышла тугой и непривычной.
— Да, госпожа. Я вас отведу. Но может, лучше каретой? — предложила она.
Я отказалась. После суток, проведённых взаперти, мне хотелось немного размять ноги. Тем более, лорд Шенье предупредил, что моё самочувствие будет нестабильно. А значит, нужно было воспользоваться шансом прогуляться.
***
Уличный воздух встретил нас бодрящей свежестью, и я сильнее закуталась в накидку. Хотя небо сегодня разъяснилось, солнце ещё не успело прогреть воздух. Похоже, местная осень была такой же скоротечной, как и во Флуэне. Может, я и правда успею увидеть снег.
— А зимы тут холодные? — поинтересовалась я, когда мы прошли сад со статуями и вышли на дорожку за пределами особняка.
— Зимы промозглые, госпожа, — ответила служанка. — Снега бывает много, но он часто тает. От ветра зависит. Откуда придёт ветер, такая и погода.
— А из Флуэна какая приходит?
— Сухая, — ответила служанка. — Сухая и серая.
Поверху мы добирались до храма так же долго, как и по подземному коридору. На дорогу ушло не меньше получаса. Как оказалось, Нижняя резиденция эрра находилась на окраине городка под названием Жермэн и была окружена домами знати.
Большие особняки вскоре сменились домами поменьше, поначалу сто́ящими на расстоянии друг от друга, но вскоре ютящимися совсем рядом и буквально наваливающимися на соседние. Улочка из просторной и пустынной превратилась в узкую и довольно многолюдную.
Простой народ не имел привычки спать подолгу. Торговцы уже открыли свои лавки, из харчевен доносился аромат еды, кричали зазывалы и неподалёку смеялись дети. Этот городок выглядел совершенно обычным. Будто он располагался на материке, а не на тонущем острове Иль-Нойер. Даже выглядели островитяне почти так же, как и остальные жители королевства. Такие же платья, такие же брюки. И такие же сонные лица с утра.
Как вышло, что у точно таких же людей, как во Флуэне, могли быть настолько невероятные традиции?
— Уже близко, госпожа, — сказала служанка, идя совсем рядом, будто боясь, что кто-то мог задеть меня или толкнуть ненароком.
Мы прошли оживлённую улочку и оказались на просторной, вытянутой площади, на дальнем конце которой высился храм Твердыни. Выложенный серым камнем, с множеством пиков и тремя нефами — центральным и двумя боковыми — храм был красивый и довольно большой.
Миновав почти пустынную
