– Да пошли вы…
– Я сказал, довольно. Иди остынь.
И Гвидо Феррант, который был в два раза шире мага и выше его на голову, который сейчас находился на своей территории, вдруг отступил на шаг назад. Его плечи дрогнули, словно он хотел стать меньше, незаметнее. В глазах мелькнули недоумение и опаска. Трактирщик развернулся и быстро ушел, оставляя нас одних. Я проводила его изумленным взглядом, а потом покосилась на Варда. Силен. Очень силен. Решила бы даже, что напарник – менталист, если бы не видела своими глазами чары, принадлежавшие к школе стихийников.
Но способности Нора – это одно. Сейчас меня гораздо больше волновал Майло, который так и стоял у стены и смотрел на нас, не мигая. Его магия успокоилась, наверняка оставив после себя слабость и растерянность.
– Эй, все хорошо? – спросила, осторожно подходя ближе.
Не знаю, что спровоцировало раннюю вспышку, но вряд ли что-то приятное.
– Я в порядке, – хрипло ответил Майло. – Спасибо.
– Голова не кружится? В глазах не темнеет?
– Нет... кажется...
– Что вообще у вас случилось? – поинтересовался Вард и встал рядом со мной. – Что сделал Гвидо?
– Он... – выдавил парень. – Он убил мою кошку.
Я опустила взгляд и заметила, что в руках Майло сжимал нечто, похожее на сверток из грязного шарфа. Из складок ткани торчал длинный трехцветный мех. И жизни в нем не было. Совсем не было.
– О, Майло, мне так жаль, – прошептала я совершенно искренне. Парня трясло, а в его глазах стояли слезы. Пришлось успокаивающе сжать его плечо и повторить: – Мне очень жаль. Это...
Сверток вдруг шевельнулся. Подавившись словом, я тут же подобралась и сплела упокаивающее заклинание, как и положено всякому приличному некроманту. Но удержала его на пальцах, не став отпускать. Потому что всегда сначала думала, а потом уже била.
– Мя-я-я...
Тихо мяукнув, кошка высунула пушистую голову наружу и посмотрела на Майло.
– П-пушинка? – ахнул тот.
– Мя-я-я-я.
Я медленно опустила ладонь и сбросила чары, не сводя с кошки глаз. Любой некромант был очень чувствителен к эманациям не-мертвого, особенно если это самое не-мертвое находилось так близко. Вот только сейчас мой дар не ощущал ровным счетом ничего.
– Она жива? – удивился Вард.
– Нет, – покачала головой. – Не понимаю.
Прищурившись, я протянула руку и погладила кошку между ушами. Та сначала немного напряглась, но быстро расслабилась. А потом негромко, зато очень душевно замурчала.
Я поглаживала ее голову, пуская легкие диагностические импульсы, и не понимала, что происходит. Кошка совершенно точно не была живой. Ее сердце уже не билось, по сосудам не текла кровь. Но и мертвой ее никак не назвать. Во-первых, нежить не рождается так быстро, еще не успев остыть. Во-вторых, всякий некромант ощущает ее даже на расстоянии. Я же не ощущала.
– Давай-ка отойдем, – предложил Вард и кивнул за угол.
Там нашлась лежавшая на боку бочка, которая вросла в землю. Вард усадил на нее Майло и присел на корточки рядом, чтобы смотреть ему в глаза. После чего мягко попросил:
– Расскажи все, как было.
Кошачье мурлыкание успокоило парнишку. И он уже без злости заговорил:
– Пушинка – это бабушкина кошка. Моя бабушка умерла год назад, и кошка – все, что от нее осталось. Наверное, кроме них двоих меня вообще никто не любил. Ну и кроме вас, Гельма.
Я не смогла удержаться от улыбки.
– Пушинка живет во дворе. Гвидо никогда не пускает ее в трактир, ругается и пытается обидеть. Я сделал домик под забором, чтобы Пушинка никому не мешала. Но сегодня Гвидо вышел на улицу, и она случайно попалась ему под ноги. Гвидо пнул Пушинку... – Голос Майло все же дрогнул. – Так сильно, что она пролетела, как мяч, и врезалась в стену сарая. Я подбежал и понял, что она… что она не дышит. И тогда во мне поднялось что-то... что-то такое, чего я раньше никогда не чувствовал. Захотелось самому ударить Гвидо, и я ударил.
– Негативные эмоции спровоцировали вспышку, – пробормотал Вард. – Ничего удивительного. Если бы это еще не случилось так рано…
Да, обычно у магов дар раскрывался лет в шестнадцать. Но видимо, потрясение оказалось слишком сильным для парнишки. Гнев, боль, чувство потери. Он сорвался.
– Прости, – прошептал парень, виновато глядя на Пушинку. – Я не уберег.
– М-я-я, – тихо ответила та.
– Не казни себя, – я сжала его плечо. – Единственный, кто во всем виноват, это Гвидо.
– Меня накажут за него?
– Ни в коем случае. Пока молодой маг не контролирует свою силу, ни о каком наказании и речи быть не может.
Вард кивнул, подтверждая мои слова.
– Значит, я маг? – неверяще спросил Майло.
– Маг, – ответила я.
– С ума сойти…
Горечь в глазах парня сменилась робкой радостью. И мы прекрасно его понимали. Магия – это лучшее, что могло случиться с таким, как он.
– Ты называешь Гвидо по имени, – заметил Вард. – Потому что…
– Потому что он мне не отец, – Майло скривился, не дав ему договорить. – Я уже давно об этом догадывался. А год назад узнал точно. Бабушка рассказала перед смертью. Когда Гвидо женился на моей матери, у них долго не получались дети. Он уже хотел разводиться и искать новую жену, но один заезжий маг сказал, что проблема не в женщинах, а в нем, в Гвидо. И сколько бы раз тот не женился, все равно ничего не выйдет. Денег на лечение у него не было. Прослыть на всю округу пустым не хотелось. Потому он разрешил матери с кем-нибудь изменить ему. Так появился я. Вот только принять чужого ребенка Гвидо не смог, да и не захотел, наверное. Пока были живы мать и бабушка, мне жилось кое-как. А теперь…
– Подожди-ка, но ведь у Гвидо есть еще один ребенок, – нахмурилась я.
– Год назад он почти на месяц куда-то уехал. А как вернулся – сразу женился на дочери кузнеца. Через девять месяцев родился ребенок. И это точно сын Гвидо.
– Значит, все же вылечился, – задумчиво потер подбородок Вард. – Ладно, это пока не важно. Получается, кто твой настоящий отец – ты не знаешь?
– Не знаю. Скорее всего, мать выбрала кого-то из проезжавших через город.
– И очень вероятно, что это был маг, – кинула я. – Но столько лет прошло. Уже и не выяснишь.
– Что теперь будет?
Мы с Вардом переглянулись. Хороший вопрос.
– Обычно дар проявляется лет в шестнадцать и раскрывается сразу. У тебя ауры мага еще не видно. Значит, вспышка не была полноценным раскрытием, а только его предвестником.
– Но я стану магом и смогу уехать отсюда, да? – В глазах Майло загорелась надежда.
– Да.
– И что я за маг?
– Пока сложно сказать, – пожала плечами. – Сто процентов – темный. И судя по тому, что случилось с Пушинкой – скорее всего некромант.
– Я превратил ее в нежить? – тут же поник парень, глянув на кошку.
– Не думаю, – медленно ответила я. – Она мало похожа на нежить. Но твоя вспышка определенно что-то изменила в ней.
Никогда о таком не слышала, если честно. Вот только Пушинка спокойно сидела на руках у хозяина, мурлыча, не собираясь ни превращаться в жадного до крови монстра, ни умирать окончательно. Наверное, в этом и правда виновата вспышка. Поток чистой неоформленной энергии зацепил только что погибшую кошку и будто бы удержал ее в каком-то подобии промежуточного состояния. Будто она зависла между жизнью и смертью. Но насколько долго это продлится – вот в чем вопрос.
Видимо, Вард думал о том же, потому что осторожно предложил Майло:
– Может, нам лучше забрать ее с собой? На время, только чтобы убедиться, что с Пушинкой все в порядке.
– Забирайте, – не стал спорить парень. – Иначе Гвидо точно убьет ее, уже окончательно.
Он погладил кошку по спинке и бережно передал мне. Я тихонько вздохнула. Пушинка не стала упираться или вырываться, а прижалась ко мне так доверчиво, что внутри поднялась новая волна ярости. Кем нужно быть, чтобы ударить такое маленькое и безобидное существо?
Боги, а ведь Майло останется здесь, вместе с Гвидо, который наверняка затаил злобу. В крепость его не увезешь. И в Солистир не отправишь. Тринадцатилетнему парню, который никогда не был дальше местных деревень, да еще и с нестабильным даром, точно понадобится присмотр. А ни я, ни Вард не можем отлучиться из крепости так надолго. Надо хотя бы амулет ему дать.
