— Фанни, — Сэм приобняла ее за плечи. Ей хотелось сказать, что все будет хорошо, но она сама ненавидела эту фразу. Ей так часто говорили ее, и никогда это не оказывалось правдой. — Фанни, я верю в то, что люди рождаются снова. — Вместо этого сказала она.
— Зачем? — Спросила Фанни, подымая на нее опухшие глаза.
Сэм пожала плечами.
— Просто так. Они рождаются вновь и вновь, и никуда не исчезают.
— А если я не хочу больше рождаться? — Спросила Фанни.
Сэм взглянула на нее испуганно, словно ее в чем-то уличили, потому что именно на этот вопрос у нее не было хорошего ответа.
— Если я не хочу больше. — Яростно продолжила Фанни. — Что у меня хорошего было в жизни, кроме этих чертовых гамбургеров и пары неудачных парней? Секса в подворотне рядом с фаст-фудом и в холодильнике. — Она криво усмехнулась.
— В холодильнике? — Сэм не удержалась.
— Да, с менеджером, который на тебя заглядывался. — Объяснила Фанни. — Когда ты исчезла, я подумала, не пропадать же парню.
— Ну да. — Согласилась Сэм. — И что было дальше?
— Да ничего. — Фанни пожала плечами. — Ты была права, что обходила его десятой дорогой. Обыкновенный самец, которому больше ничего не нужно, кроме секса. Кстати, как там поживает твой дядюшка Чарльз? — Спросила она.
— О, — Сэм уже и забыла о нем думать. — Понятия не имею. — Соврала она.
— И верно, — кивнула Фанни. — Он тоже был ненормальным. Ты сейчас с кем-то встречаешься? — Поинтересовалась она.
— Да, — ответила Сэм, не понимая, как разговор перескочил на нее.
— И кто он?
— Он — тот самый…
Фанни не дала ей договорить.
— Не может быть, — воскликнула она. — Тот самый, по которому ты скучала тогда?
— Да, — согласилась Сэм, удивляясь тому, что она помнила. Сэм сама уже забыла, что говорила с Фанни на эту тему.
— Счастливая, — вздохнула Фанни, немного грустно и одновременно радостно. — А я тут со своими страданиями.
— Фанни, друзья для этого и нужны, — Сэм склонила ее рыжую голову себе на плечо и стала гладить ее кудряшки.
— Мне просто страшно, Сэм, иногда так прямо до чертиков. Понимаешь, даже мысль о новом рождении не утешает меня. Может, потому, что я не верю. Или может потому, что сыта по горло своей нынешней жизнью, и зачем мне сдались еще десять или сто таких же.
— Но они ведь не будут точно такими же, у тебя всегда будет шанс.
— Шанс? — Фанни подняла голову и фыркнула. — Я ждала своего шанса годами в долбаной забегаловке. И он так и не пришел.
— А что бы ты хотела, чтобы было после? — Спросила Сэм.
— Покоя, — ответила Фанни, и добавила, немного подумав, — и света.
Сэм показалось, что ее больно ударили под дых. Пока она сидела рядом с Фанни, она успела посмотреть, может ли ей помочь, но это был тот случай, о котором Габриэль говорил «физически необратимые изменения». Ни тьма, ни свет не помогли бы, было слишком поздно.
Фанни сама не понимала, что пришла со своими вопросами, как нельзя более по адресу. И именно от Сэм зависело, что будет ждать людей после смерти, и она не оставила им выбора. Габриэль был прав, она предпочла свое личное счастье, пожертвовав счастьем всех своих детей. Что она могла теперь предложить Фанни? Бесконечную цепь смертей и рождений или… то, о чем она даже не хотела думать. Но она не могла просто сделать вид, что все так и должно быть, похлопать Фанни по спинке и отпустить домой, умирать с утешающими напутствиями. Если уж она не оставила людям другого выбора, нужно было иметь мужество предложить Фанни единственную альтернативу смерти.
— Фанни, — произнесла Сэм. — Я могу тебе предложить только покой и тьму.
— Это как? — Криво усмехнулась Фанни. — Зарыть меня поглубже?
— Нет, помнишь Чарльза. Дядюшку Чарльза, — исправилась Сэм, чтобы для Фанни звучало привычнее.
— Ну да. — Ответила Фанни, совершенно не понимая, к чему она клонит.
— Он не был человеком. — Сказала Сэм.
— Он был занудой, уже не молод. Насчет характера тебе виднее.
— Я не об этом. — Вздохнула Сэм. — Если уж мы заговорили о возрасте, ему было около пятидесяти.
— Да ну? — Фанни уставилась на нее с недоверием.
— И если бы он продолжал жить, ему было бы и шестьдесят, и восемьдесят, и сто, и сто шестьдесят.
— Он что, был бессмертным? — Спросила Фанни, криво улыбаясь.
— Он был вампиром. — Сказала Сэм. — И он не один такой. Их достаточно много.
Фанни некоторое время сидела молча, переваривая.
— Так вот почему он никогда не появлялся днем. — Свела она концы с концами. — И все эти его странности, и то, что он никогда не гулял с тобой днем. Ты убила его? — В ужасе спросила Фанни.
— Как ты пришла к такому выводу… Его убил такой же, как он. — Сказала Сэм.
— Они убивают друг друга?
— Иногда, когда кто-то из них нарушает их закон.
— У них есть законы, и правосудие, и общество? — Казалось, глаза Фанни сейчас покинут свое законное место.
— Фанни, Фанни, остынь, — попросила ее Сэм. — Да, у них есть некая разновидность общества, но едва ли похожая на наше.
— И они действительно спят в гробах и пьют кровь людей?
— Да, дневной свет смертелен для них. Но им не обязательно спать в гробах, просто вне досягаемости света. И да, они пьют кровь, вынуждены пить — это единственная их еда. Но при этом убивать не обязательно. Вернее даже, сейчас убийства людей запрещены.
— Вот это да, — протянула Фанни. — Ты ведь не прикалываешься надо мной, чтобы отвлечь меня от мрачных мыслей?
— Это было бы слишком жестоко.
— Вот и я так подумала. — Фанни все еще с недоверием смотрела на Сэм. — Они действительно обладают сверхчеловеческими способностями, не тонут, не дышат, могут летать? — Спросила она.
— Не тонут, не дышат. — Подтвердила Сэм. — Нет, я не видела, чтобы они летали буквально, просто некоторые из них могут очень быстро перемещаться, настолько быстро, что для человеческого глаза, кажется, словно они возникли из ниоткуда.
— Вот это да, — снова протянула Фанни. — А твой парень… — Она замялась, — он один из них?
— В общем, да. — Ответила Сэм.
— И они могут обратить человека, как в фильмах? — Фанни задумалась. — Но ты же не… — Она невольно посмотрела сквозь дождь, чтобы убедиться, что еще светло.
— Нет, я не вампир. — Улыбнулась Сэм. — Да, они могут обратить тебя, и ты станешь одной из них.
— И я смогу не дышать, сворачивать стены, перемещаться со скоростью ветра? — В восторге спросила она.
— Ну, со временем, да.
— И у меня будет гора этого времени? Ну, если я буду соблюдать их законы.
