Он запнулся и замолчал на некоторое время, нахмурившись.
— Вот только что? — нетерпеливо поторопила я.
Дрейк ответил не сразу. Он сцепил перед собой руки в замок, наблюдая за шелестящими волнами. А потом начал издалека:
— Вы спрашивали меня об истинной цели моего интереса к вам, и я сказал, что она далека от меркантильной… Это действительно так, — поспешил сказать Дрейк, завидев мое выражение лица в стиле "ну вот, я так и знала". — Но я сейчас подумал… Что есть одна вещь, которую мне все-таки хотелось бы до вас донести… Хотелось кое о чем попросить вас…
— И о чем же? — сухо поинтересовалась я, как-то разом помрачнев и чувствуя неприятный ледяной укол в груди.
Ну вот, я же говорила: ничего не меняется, все мужчины одинаковы. Мне просто красиво развешивают лапшу на уши в подходящей обстановке, чтобы я потеряла бдительность и благоговейно кивала.
Однако слова Дрейка поставили меня в тупик.
— Постарайтесь сделать все, чтобы не отправиться в Тироль, Агата. Лучше б этим занялся кто-то другой, кроме вас. А если вы все-таки вынужденно отправитесь в дальний путь, то не сходите на сушу в Тироле. Оставайтесь на корабле. Для того, чтобы искать затерявшееся в море судно, совсем не нужно сходить с вашего корабля. А любые переговоры вы можете вести прямо на палубе, если того потребуют обстоятельства.
Мои брови взлетели вверх.
— Это… очень странная просьба. Чем она вызвана, господин ди Верн? Вы что-то знаете о том, куда мог подеваться корабль? Если знаете, то почему не рассказываете об этом нам и своим коллегам?
— У меня нет никаких фактов, принцесса, но я глубоко убежден, что во всей этой ситуации замешаны темные силы такой мощи, что море наотрез отказывается мне рассказывать об этом и делиться какими-то подробностями. Оно подозрительно грустно молчит, а я при этом испытываю невыразимую тоску и непонятный… страх, что ли? Вперемешку со странной вспышкой злости… Но я способен почувствовать его настроение. И оно мне не нравится. И молчание это не нравится, и страх вперемешку с яростью. В море сейчас неспокойно. Что-то не так.
— В море неспокойно, и поэтому вы просите меня не сходить на сушу? — усмехнулась я. — Где логика?
— На суше сейчас еще более неспокойно, — медленно протянул Дрейк. — В Тироле в последнее время в воздухе витают весьма агрессивные настроения, связанные с внутренними проблемами. Народ то и дело бастует, на улицах участились беспорядки… Попахивает сменой власти. При этом кто-то запустил весть о том, что это лакорцы ведут подрывную деятельность в нашей стране.
— Но это чушь, — хмуро покачала я головой. — Я знаю, о чем говорю, знаю своего отца, и уверена, что он не стал бы заниматься подобной ерундой. Мы наоборот работаем очень активно над налаживанием плотных дружеских связей с Тиролем. Не в наших интересах подрывать деятельность в этой стране.
— Не сомневаюсь в этом. Но если долго промывать мозги населению, то из него можно слепить очень многое, даже то, что абсолютно бредово по своей сути. Не говоря уже о теориях заговора, которые все так любят. А уж после пропажи нашего корабля с ценным грузом все эти негативные настроения в сторону Лакора только усилились… Не знаю, кому доверять среди наших, так как в рядах может быть предатель. Сейчас не самое лучшее время для посещения Тироля, принцесса. Я пока не знаю, что всё это значит… У меня нет никаких фактов, одни лишь смутные беспокойства и ничем не подкрепленные предположения, которые я пока даже не рискну озвучивать, чтобы не выглядеть глупо. Но я знаю точно, что такой изысканной леди, как вам, точно не следует во все это лезть.
Дрейк говорил очень серьезно, но меня это даже позабавило. Конечно, он же видит во мне просто принцессу, хрупкую с виду девушку, которой место скорее в салоне красоты и среди кукол, нежели в эпицентре политических дрязг или, того хуже, — на поле боя. Вот только Дрейк понятия не имел, что я с детства куклам предпочитала "игры" с холодным оружием. Хрупкая я лишь с виду, а так-то и в рукопашных схватках могу дать фору многим мужчинам. Хорошо шифруюсь, ага.
Знаете, это очень удобно: когда ты ходишь вся такая в платьицах, с накрашенными губками и глазками, улыбаешься мило, ресничками хлопаешь… И никто тебя не воспринимает всерьез и не ждет от тебя каких-то агрессивных ответных действий. Максимум, что от меня ждут многие не знающие меня оппоненты, так это девичьи истерики. Которые порой специально закатываю, чтобы поддержать репутацию вспыльчивой эмоциональной барышни.
Что ж, во всяком случае, я немного расслабилась, поняв, что Дрейк не преследует цель прощупать через меня какую-то почву. Скорее он даже… заботится, что ли? Да, именно искреннее беспокойство и желание оградить меня от проблем ощущала я в этот момент. Забавно, учитывая весь мой богатый боевой опыт, о котором Дрейк, конечно, не знал.
— Хм, ну и как вы считаете, кому в это следует лезть, если не мне? — поинтересовалась я.
— Полагаю, что с той тьмой, которая, судя по всему, случилась с пропавшим кораблем, могут справиться только фортемины. Слышали о таких?
— Ну-у-у, может быть, может быть, — туманно произнесла я, пряча улыбку в бокале с тропическим напитком.
— Их еще называют солдаты равновесия. Есть такие могущественные воины, которых обучают в одной закрытой академии Армариллис, — пояснил Дрейк. — Кто-то считает эту древнюю академию мифом, легендой, но я точно знаю, что она существует по сей день, так как знаком с теми, кому посчастливилось пересечься на своем жизненном пути с фортеминами, увидеть их вживую, взаимодействовать с ними, даже видеть их в деле. Солдаты равновесия — это верховные маги, которых с детства натаскивают на борьбу с нечистью и всякой темной пакостью. Они стоят на страже миров, соблюдая равновесие света и тьмы, появляются там, где намечается дисбаланс тёмных и светлых сил, где мироздание больше всего нуждается в защите. Они не орут нигде о своих подвигах, да и не считают их таковыми, для них сражения со смертельно опасной нечистью — это обычная рутина. Предпочитают действовать тайно, так что думаю, простой люд по большей своей части даже не представляет, как многим мы обязаны этим храбрым воинам. Они способны разобраться с любыми темными силами, которые не может побороть обычный маг. Уверен, что они могли бы быстро разобраться и с этим кораблем и с дурным настроением моря, которое, на мой взгляд, беспокоит сейчас именно что какая-то темная пакость…
Дрейк тяжело вздохнул и задумчиво произнес, глядя в морскую даль:
— Но где их носит, этих фортеминов, когда они так нужны… И как с ними связаться, чтобы попросить о помощи, как до них докричаться…
Так, а вот теперь главное — не расхохотаться во весь голос и сохранять серьезное и немножко высокомерное выражение лица.
Эх, знал бы Дрейк, кому он сейчас все это говорит…
— Так что очень прошу вас, Агата, не сходите с корабля на сушу. Поберегите себя, не ваше это дело. Оставьте темные дела тем, кто занимается ими денно и нощно. Всяким там накачанным амбалам, способным одной левой скрутить в рог любую тварь, ползущую из Преисподней. Ну куда вам, нежной девушке, во всё это лезть?
Я закусила губу, старательно изображая задумчивый вид. А на самом деле — чтобы не взорваться хохотом и скрыть расползающуюся улыбку.
— Не мне это решать, Дрейк. Если Его Величество Салливан Родингер велит мне отправляться в Тироль, значит, так тому и быть. Но можете быть уверены, я вас услышала.
Ди Верн кивнул, кажется, довольный моими словами и тем, что постарался отговорить меня от опасной вылазки. Однако он даже не догадывался, что фразу "я вас услышала" я сказала не в том смысле, что "постараюсь остаться в Лакоре", а в том, что "я услышала ваш крик о помощи".
Я не стала говорить Дрейку, что вот как раз теперь, после его слов, мне действительно захотелось распутать этот клубок непоняток самостоятельно.
Потому что я являлась выходцем как раз из той самой закрытой академии Армариллис, натаскивающей своих воинов на борьбу с самой лютой нечистью во всех существующих мирах. И способной "одной левой скрутить в рог любую тварь", да. Хоть я и не накачанный амбал.
