Качнула головой, избавляясь от непрошенного образа. Я думаю о хорошем!
Заново сложила ладошки, сделала глубокий вдох, обрела в душе почти дзен и возвела глаза к потолку.
— Дорогая богиня! Не соизволишь ли ты… явить себя… для ничтожной перед твоим великим взором меня… Дабы одарить ту, что пришла сюда первой из всех… — начала я и тут же втянула голову в плечи, услышав надсадный басовитый кашель, а затем смех.
Я бы даже сказала — хохот. Показалось, что мужской, но нет — женский. И мне явился образ полноватой женщины цыганской наружности с пучком волос на голове и родинкой над губой.
— Позолоти ручку, прелесть моя!.. — подмигнула она и снова захохотала.
Я растерялась.
— …Ну давай, че там у тебя… По списку. Говорю сразу, денег нет — я на мели. Сама видишь — храм в запустении, прихода нет, власти не имею, мне почти никто не молится. Любовь императора подарить не могу — на нем стоит с рождения защита…
Богиня воззрилась на меня.
— Да мне совсем не это надо! — пропищала я. — У меня совсем простое желание!
— Мда? И чего прелесть желает? Грудь могу увеличить только на размер.
Я невольно скосила взгляд вниз:
— Да нормальная у меня грудь!
— Ха-ха-ха! У тебя?!
— Да подождите вы! Мне всего лишь надо домой вернуться. В свой мир, понимаете? Я тут случайно. Меня бывшая свекровь отправила и…
— Если ты тут, то точно не случайно. Так что соглашайся на грудь и….
— Да не надо мне! Мне домой…
Богиня нахмурилась:
— Я не поняла. Ты че, споришь со мной, что ли?!
Я снова вжала голову в плечи.
— Нет, я просто…
— Ща дам зелье. Пить три раза в день. Мужики от восторга будут слюнями капать уже через неделю, — доверительно сообщила богиня, а мне захотелось заплакать.
— Простите, я вас очень уважаю, очень… И уверена, что зелье у вас отличное. Но мне не надо. Я тогда… пошла.
Я уже поднялась с пола и собралась идти, но меня никуда не пустили.
— Ой, все вы такие… Сразу нос воротите от подарков… А я ведь дело говорю. Ладно… Рассказывай, че там у тебя приключилось…
Подумала, глянула на Нику, который со скучающим видом прогуливался вдоль стен и срывал ромашки, да и решила излить богине свою душеньку. Про все рассказала! И про своего бывшего, и про свекровь, и про аварию, и про зайца, который с моими кедами заявился в этот мир и отравлял мне жизнь…
Отдать должное богине, она слушала внимательно и не перебивала. Когда же мой монолог был окончен, она цыкнула зубом, глубоко так вздохнула и воззрилась на меня изучающим взглядом.
— Вот ду-у-ура… — выдала она. — Где ты, свет мой, такого заморыша нашла с наседкой-гюрьзой в довесок?
— Еще в школе вместе учились, — вздохнула я. — За одной партой сидели, дружили…
— Его мать вместе с вами, небось, за партой-то сидела? — вновь захохотала богиня, а я обиделась.
— Нет. Он нас перед свадьбой познакомил.
— Надо было после знакомства сразу теряя тапки бежать, милая. Без оглядки.
— Сейчас я это понимаю. И все ведь было хорошо! Развелась! Больше никаких мужиков и…
Богиня чуть кашлянула. Скосила глаза в сторону Ники, который, ожидая меня, от нечего делать, терзал сорванную ромашку, отрывая ей лепестки.
— А это че за перец?
— Он так, мимо пробегал… — отмахнулась я, но в глазах богини зажегся огонь интереса.
— Мимо, говоришь… Знаешь, дорогая. А возьмусь-ка я за твою историю…
— Вы правда поможете мне вернуться?! — с воодушевлением спросила я.
Богиня усмехнулась.
— Куда вернуться? Ты в аварии пострадала сильно… Я имею в виду твое прежнее тело. Как только вернешься, станешь никому не нужна. Разве что этой карге, которая тебя затравит…
Эта новость прозвучала как гром среди ясного неба. Мое тело… Пострадало?! Мне некуда возвращаться?
— А эта девушка… Настоящая Ива… — прошептала я. — Она где?
— Ее душа ушла навсегда, увы.
Между нами воцарилось молчание.
— Тогда я не понимаю, как вы можете помочь… Спасибо… Что сказали мне все это.
Богиня снова тяжело вздохнула.
— Ох, как же утомительно. Отставить депрессию, милочка! Твоя судьба в моих надежных руках! Я устрою все так, что закачаешься! Можешь не переживать… А теперь все, иди. Точнее, не иди…
Я посмотрела на женщину.
— Так идти или нет?
— Самое главное! Подарок!
Инстинктивно прикрыла руками грудь, а богиня обидно захохотала снова.
— О нет! Я передумала. Вот эта вещица тебе нужнее.
Мгновение, и у меня в руках оказалась длинная бамбуковая трубка с примотанными к ней миниатюрными стрелами с розовым оперением.
Я поперхнулась, разглядывая “подарочек”.
— А это что?
— Всему тебя учи. Не видишь что ли? Ружье. Духовое. Зайца мочить будешь.
— Насовсем?
— Да нет. Этого прохвоста так не уничтожишь просто. Но кеды ты свои вернешь. Если попадешь, конечно же.
— Спасибо! — искренне поблагодарила я. — А кеды… Они как-то могут на что-то повлиять?
— Это твой якорь, — помрачнела богиня. — Не вздумай их потерять, до того, как обретешь нечто другое, что тебя будет привязывать к этому миру. Иначе вернешься в свое тело, в свой мир и останешься навеки калекой, поняла?
Я кивнула.
— Хорошо. А вы сказали про что-то, что может меня привязать… Это что?
— Брак, к примеру. Или обретение родственника, который связан с тобой кровью. Можно провести соответствующий ритуал и стать кому-нибудь сестрой, если конечно же желающие найдутся…
— Ясно.
— А теперь ступай… Удачи в ловле зайца! — напутствовала меня богиня своим хохотом, растворяясь, словно туман.
Вместе с этим я заметила, что и полог вокруг меня пал, и теперь я стою посреди храма растерянная и с духовым ружьем в руках.
Ника, казалось, только сейчас заметил мой “подарок” и удивленно вскинул бровь.
— Даже спрашивать не хочу, какое желание ты загадала… — хмыкнул мужчина, оглядев мой подарок. — А теперь пошли.
Алексэндр протянул мне руку. Теперь мне ничто не мешало позволить ему коснуться меня. Хоть какие-то, но я получила ответы на свои вопросы. И это уже давало надежду.
Когда мы вышли на улицу, нас уже ждала леди Визар. Она скользнула по нам недовольным взглядом.
— Вы удивительно быстро справились. К тому же мне показалось, что вы, генерал Ника, не соблюдали правила испытания. Как только вы заметили Иллирику, должны были коснуться ее, но вы этого делать не стали… — в голосе леди Визар сквозила откровенная неприязнь.
Если честно, раньше мне казалось, что она относилась к генералу по-другому. Что могло измениться за такое короткое время?
— Ваши действия тоже далеки от поступков ангела, леди Визар, — парировал с легкостью Ника. — Эта девушка могла и не выбраться из комнаты, в которой оказалась замурована. Как я понял, этого не было ни у кого в планах? Так что же вы считаете меня таким плохим, когда сами не сумели обеспечить безопасность? Снова.
Визар напряглась, вытянулась, словно струна.
— Прошу простить. Этого больше не повторится.
* * *
Какое блаженство остаться одной! Когда на тебя никто не смотрит, не оценивает, не обсуждает! Когда можно просто побыть собой, запустить пару уточек в ванной и блаженно нежиться в пушистой розовой пене… Да! Невероятный кайф! До которого мне как до Луны на ракете-улитке.
Кефир у них, видите ли! Кефир! Который я терпеть не могу с детства, а тут этот напиток возведен в ранг целебнейших и самых почитаемых. Ага. И используется вместо чая вечером. Церемония так и называется — кефиропитие! Кефирдник! Тьфу!
— Как я вам завидую!.. — мечтательно возвела глаза к потолку приставленная ко мне служанка. — Вы будете пить кефир… Говорят, на таких вечерах бывает до десяти, а то и пятнадцати сортов этого божественного напитка!
Я нервно сглотнула вставший в горле ком. Пятнадцать сортов ненавистного кефира — это сила! Убойная. В данном случае — для меня.
— Хочешь, поменяемся местами вечером? — миролюбиво предложила я, но служанка лишь надрывно всхлипнула.
