но мои краски и кисти не позволили мне полностью исчезнуть.
Произошло это не сразу.
В первый день, когда я нечаянно задела подставку для кистей и мастихина, я почувствовала тепло во всем теле, словно на меня накинули плед, заранее прогретый у камина. Мне это понравилось.
На второй день я специально, проходя мимо мольберта, как бы случайно коснулась своих инструментов и вновь ощутила то самое тепло.
Я набралась смелости и открыла один из тюбиков с масляной краской.
Аромат ультрамарина моментально заполнил всю комнату, отчего у меня появилось легкое и приятное головокружение. Я легла на пол и закрыла глаза.
Мне было тепло и спокойно.
На следующий день, как только первые лучи солнца ворвались в мою комнату, я уже сидела напротив белоснежного холста.
Мое сердце трепетало и сжималось.
Глубоко вдохнув, я сделала первый мазок, потом второй, третий, четвертый, пятый.
С каждым новым штрихом мое тело наполнялось любовью, желанием и мечтой.
Когда я выдохнула, картина была уже готова, а за окном светила луна.
Я была счастлива.
У меня вновь появилось желание рисовать, фотографировать и я дико хотела сыр, запах которого мне мерещился отовсюду.
Я отправилась на поиски лакомства на улицу. Все магазины в это время уже были закрыты, и я, пройдя через бульвар, перескакивая от одной витрины к другой, зашла в кафе со смешным названием «Невинный садовник» . Внутри было пусто, за исключение двух полуночников, которые попивали чай за маленьким столиком. Они даже не обратили внимания на мое появление.
Я присела у окна, и когда, наконец-то, появился официант, заказала горячий шоколад и сливки. Про сыр я окончательно забыла, его мне больше не хотелось.
В кафе я провела почти всю ночь.
Я наслаждалась божественным напитком и строила планы на будущее.
Я поставила себе цель , не смотря ни на что, провести свою первую персональную выставку уже этой осенью.
Времени для подготовки, конечно, оставалось маловато, но я была уверена что справлюсь.
Я написала целый список неотложных дел, с которыми медлить было нельзя.
Первым делом, нужно будет найти подходящую галерею и договориться с ними. Оформить в багет все картины и фотографии. Количества картин, наверное, будет недостаточно для полноценной экспозиции, поэтому придется нарисовать еще.
Я принялась за дело.
До обеда я обзванивала галереи, а потом, до поздней, ночи рисовала.
Я рисовала по памяти.
Люди на площади, человек со сломанной рукой, «Женщина в галифе», железный монстр – все они стали персонажами моих картин.
С каждым днем количество картин становилось все больше и больше.
Мой животик тоже увеличивался в размерах.
Он рос прямо на моих глазах. Еще вчера он был не заметен, а сегодня уже выпирает, словно мячик, который спрятали под одеждой.
Неожиданно для себя, я все чаще стала говорить мы и поглаживать в это время свой воздушный шарик.
За плодотворной работой я и не заметила, как пролетели летние денечки и наступила осень – пора ослепительного взрыва красок.
Все живое вокруг – деревья, земля, трава, вода – все они отдали свои последние соки для разноцветной палитры, а сами, чуть погодя, безмолвно застынут, уступив место зимнему пейзажу.
Я завидую природе, у нее столько тюбиков краски и она так умело ими пользуется, что сомневаться в ее мастерстве не приходится.
Что нельзя, конечно, сказать обо мне.
Открытие моей выставки уже завтра. Как оценят мои работы? Придет ли вообще хоть кто-нибудь? Стоит только гадать.
Ровно в десять следующего дня я
стояла в центре зала моей первой персональной выставки, и я здесь была не одна.
Количество желающих увидеть мои работы продолжает прибывать. Очередь из ценителей искусства растянулась аж до скульптуры кота, а это примерно метров сто от входа в галерею.
Посетители, которые в числе первых пришли на выставку, кажется, не собираются никуда уходить, они фотографируют, нюхают, пытаются потрогать и даже попробовать на вкус все мои картины и фотографии.
Люди обнимаются, целуются и спорят.
Да, это обескураживает.
Посудите сами.
Я никому неизвестный художник, сегодня понедельник, это не тот день недели, в который большинство людей идут отдыхать, место для выставки, которое я выбрала, не является Лувром или Эрмитажем, для чего оно предназначалось я даже не догадываюсь, его я нашла случайно, гуляя по улице.
Увидела надпись о сдаче в аренду, подойдя поближе и подсмотрев в окна, я кроме как стен и куч мусора ничего не увидела, да и сейчас мало что изменилось, рабочие только за день до открытия успели вывезти весь хлам, а монтаж картин был закончен буквально за час до начала, не говоря уже о вывеске, вернее сказать об отсутствии таковой.
Рекламой тоже никто не занимался, были только пара постов в социальной сети, без излишнего пиара, только дата, адрес и фото одной из моих картин.
По всем параметрам сегодня я могла рассчитывать лишь на пару случайных посетителей, но все удивительным образом оказалось наоборот.
Они продолжают идти.
Омрачил меня только один факт. Какая-та женщина настойчиво названивает мне с вечера. Первый раз, когда я взяла трубку, она просила снять с выставки почти половину картин. Второй раз она уже требовала закрыть всю галерею.
Кто эта женщина и почему я должна закрыть выставку я не могла предположить. Может быть, кто-то так просто пошутил и это не редкий случай на подобных мероприятиях. Не знаю.
Я поставила телефон на беззвучный режим и больше не отвечала.
Подъехали репортеры и почему-то три машины полиции.
Журналисты сразу же начали устанавливать камеры, а полицейские ушли за угол.
Я решила не показываться.
За меня интервью дадут мои картины, надеюсь, они смогут ответить на все вопросы.
У меня не получилось исчезнуть незамеченной. Один из репортеров, мужчина с двумя камерами на перевес, кажется, разоблачил меня.
Он не сводил с меня глаз, а сейчас одел темные очки и идет прямо ко мне.
Что делать? Если побегу, то привлеку внимание других журналистов, они вмиг окружат меня и до вечера будут мучать своими вопросами, остаться на месте – тем более облепят.
Когда репортер был уже близок, боковым зрением я заметила узкий, но сквозной коридор между высотками, который скорее всего выводил на проспект.
Это был шанс.
В два прыжка я достигла стены, юркнула в проход и протиснувшись сквозь бетонные тиски, оказалась на газоне с
