жрице меня не то, что коробит – разрывает на части. Это было похоже на изощрённую пытку – быть рядом, но без шанса окликнуть, подойти, дотронуться, чтобы не скомпрометировать Мону. Вынужденное бездействие с упорством заправского палача выкручивало суставы.
– Ох, наконец-то вернулся господин Зверь! – послышался высокий бодрый голосок и, не успел я опомниться, как одна из подавальщиц, Кайла, оттопырила пышный зад и без зазрения совести плюхнулась мне на колени. Зашептала томно: – Я скучала, красавчик.
– Пойди, принеси лучше выпить, дорогуша, – я бесцеремонно стащил прилипчивую девчонку с колен, и та вскрикнула от боли – слишком сильно сжал кисть. – И лучше бы тебе поторопиться.
– Да-да, Варди ждать не любит, – оскалился северянин и рыкнул по-волчьи. Кайла потёрла саднящую руку, обиженно заморгала и, привычно виляя задницей, понеслась исполнять заказ.
Обиделась. Ну и плевать. Этого блюда я наелся до колик.
Я потёр пальцами виски – голова трещала, будто внутри орудовало с десяток дятлов. На лбу выступила испарина. Но через несколько мгновений боль отпустила, и тогда я поймал прояснившимся взором тяжёлый взгляд Рамоны. Девушка сидела неподвижно, так и не донеся ложку до рта. Ну, конечно, она видела, как необременнённая хорошими манерами Кайла шлёпнулась мне на колени!
Вот проклятье!
В первый раз мне стыдно за то, что меня каждая девка в округе знает.
– Ты ничего не рассказывал про Волчью Пустошь.
– Да и нечего говорить, гиблое местечко, – отмахнулся друг и присосался к кружке. – Все эти жрецы – сумасшедшие.
– И всё же… Говорят, они хранят искры Дара.
– Ничего такого не заметил, – беспечно произнёс северянин, но что-то в его словах показалось… наигранным? Интересно, что Варди пытается скрыть от меня?
Но поразмышлять не дало появление Орма – он вырос внезапно, как гора среди чистого поля.
– Зверь-из-Ущелья, – прогудел низким голосом. – Искатели приглашают тебя к столу.
Отказывать было неприлично, да и я не мог устоять перед искушением увидеть Рамону ближе. Сказанные на прощание слова, растревожили, как зверя в предчувствии добычи, разбудили рой вопросов. И, если повезёт, ночью я получу на них ответы.
Стул отъехал с противным скрипом.
– А меня, значит, не пригласили… Ну и хрен с вами. У меня сегодня есть дела поинтересней! Эй, детка, неси сюда свои пышные сиськи! – Варди замахал нетрезвой девице, что уже долгое время строила ему глазки.
Рамона нарочно опустила глаза и стала копаться в тарелке, когда я приблизился и занял место за столом напротив неё. Роран, этот жёсткий ворчливый старейшина, приветствовал меня на удивление радушно – помнил мою роль в уничтожении Красных Топоров.
– Погодка сегодня дрянь, – крякнул и утер рот рукавом. – Мы собирались разбить лагерь на лугу, что за Лестрой, но неохота мочить штаны в лужах.
– Поэтому вы выбрали соседство детей равнин? – усмехнулся я, принимая из рук подавальщицы кружку.
– Ты не думай, мы вовсе не ненавидим вас, – заверил Орм.
– Просто боимся, – добавила Рамона, метнув взгляд из-под ресниц..
– Быть осторожным – не значит быть трусливым.
Не выдержав, Рамона отвела глаза и покраснела. Она выглядела слишком чужеродно здесь – под этой крышей, среди веселящихся мужчин и женщин. Слишком чистая, утончённая, будто сошедшая со старинных гобеленов принцесса или фея.
– Не влезай в разговор, девчонка, – пригрозил ей отец. – И вообще, где твой платок? Чего косы распустила, перед кем красуешься?
– Дядя! – осадил его худенький парень, на вид ровесник Рамоны. – Как ты можешь так говорить, она ведь Каменная жрица!
– И ты молчи, сопляк. Никакого уважения к старшим, – пробурчал Роран и начал быстро орудовать ножом. Он жевал быстро и с аппетитом, в курчавую бороду сыпались крошки.
А вот мне есть совершенно не хотелось: напряжение сковало мышцы, в голове поселился бардак. Вдруг я почувствовал, как чья-то нога коснулась лодыжки – провела вверх-вниз и снова вверх.
Рамона.
Кто же ещё?
Но жрица с самым невинным видом смотрела вниз, вылавливая в похлёбке кусочки мяса. Хитрая лиса! Совсем ничего не боится, дразнит у всех на глазах.
Она снова меня коснулась – на этот раз под коленом. Захотелось сцепить пальцы на стройной лодыжке и потянуть на себя, но я вовремя сдержался. Что подумают окружающие, если Зверь-из-Ущелья внезапно нырнёт под стол?
В янтарных глазах плясали весёлые искорки, губы дрожали – она пыталась сдержать улыбку. Что ж, Каменная жрица, мы ещё посмотрим, кто кого.
– Давайте выпьем за мир! – предложил Роран, поднимая глиняную кружку, и искатели согласно загудели. – За то, чтобы между нашими народами царила вечная дружба!
– Ага, мир и дружба! Говорят, вы детей наших воруете! – раздался дребезжащий голос Ерша, который сразу потонул в воплях дудки.
– Это ложь, – спокойно возвестил Орм. – Подлые наговоры.
Я крепче сцепил зубы – Ольд рассказал, как было дело. Беглый искатель пришёл в Лестру со своей дочерью, нашёл Райлу, и теперь они прятались в захудалом домишке квартала камнетёсов. Но, если здесь начнутся волнения и попытки спровоцировать драку, придётся вмешаться.
Война между нашими народами – что может быть хуже? Жаль, что мой отец так не считает.
– Я видел Райлу с ребёнком. Девочка просто потерялась, но её вернули родственники, – произнёс спокойно, чтобы потушить вспыхнувшую было искру. Мои слова встретили молчанием, а потом люди за столами загалдели.
– Ах, вон оно что…
– Я ж вам говорил, что эта тетеря сама ребёнка проворонила!..
– И всё равно мне их рожи не нравятся…
К нашему столу подплыла девушка с подносом наперевес:
– Господа искатели желают выпить? – спросила, покачивая грудью перед носом Рорана.
– Проводи мою дочь в комнату, – отведя глаза от соблазнительного зрелища, старейшина быстро сунул девице монетку.
Ясно и дураку, этот суровый неотёсанный мужик не прочь попялиться ещё. Или даже потрогать. Но репутация святоши и ненавистника детей равнин не позволяет, ведь иначе как он будет твердить своей дочери и другим о чистоте тела и помыслов?
– Будет исполнено, господин, – давя смешок, девушка сделала Рамоне знак следовать за ней. Искатели, как голодные псы, проводили взглядами пышные формы красотки-подавальщицы.
Рамона вытерла салфеткой кончики пальцев и уголки губ, нервно швырнула её на стол и поднялась. Уходя, бросила в мою сторону красноречивый взгляд, который тут же спрятала за завесой ресниц.
Взгляд-обещание. Взгляд-приглашение...
Этим вечером я был немногословен, мысли
