через воды мать-озера.
— И что это меняет? — фыркнул Крампус и бесцеремонно ткнул ей пальцем в начале в кончик носа, а потом в грудь, которую та стыдливо скрывала пледом. — Главное же не то, что у тебя тут. А то, что зде-есь. Твоя душа, Берта. Вот что важно.
Девушка вспылила.
— Не называй меня так!
— Ладно, ладно! Как скажешь, ведьмочка. — Крампус примирительно поднял ладони к потолку. — Значит, резюмируя все тобою сказанное, ты простая девчонка из рядовой семьи поклонников культа ведьм Самоэнского леса. И как узнала много позже того, как мама начала отпускать тебя одну за мороженым, еще и являешься реинкарнацией одной из предводительниц этого вашего культа. Но в ковен своих сестер, по достижению нужного возраста, ты вступить отказалась, потому что тебя чуть ли не с младенчества преследовали эти жуткие кровавые видения о том, как ты погибаешь во время ритуала посвещения. С купанием в озере. А с тобой вместе и все твои названные сестры. Ничего не напутал? Ну, вот. А ты сказала, я плохо слушал.
Кристина недовольно фыркнула.
— Только то, что верховная ведьма ковена… та еще ведьма. Меня от нее аж в дрожь бросало всякий раз, когда я видела ее. Остальные сестры даже милые, но мне и представить тошно, что я буду хоть чем-то обязана верховной, став частью ковена. Лучше уж и вовсе жить без магии. В конце концов, ты сам сказал — моя душа бессмертна. И я буду вновь и вновь рождаться в этот мир. Так что мне мешает вступить в ковен Самоэнских ведьм в следующей, а не в этой жизни?
Крампус посмотрел на девушку серьезным, даже испытующим взглядом. А потом вдруг засмеялся так громко и захлопал в ладоши, как сумасшедший, что у нее заложило уши.
— Знаешь, а ты ведь ни капельки… Ни капелюшечки не изменилась! — Сказал он успокоившись, и, придвинувшись к Кристине ближе, с жаром добавил. — Я так соскучился по этим нашим уютным сплетням о твоей ведьмовской семейке…
— Ну все! Хватит уже. Ты обещал — правда в обмен на правду.
Крампус хитро прищурил красивые зеленые глаза Неро Вобада и сладко улыбнулся его улыбкой, заставив девушку опустить взгляд.
— Э не-ет… Ты мне не всю правду рассказала, а только ту, что помнишь о своем настоящем. Мне же куда интереснее было прошлое. Куда ты пропала, когда так была мне нужна? И почему бросила меня, хотя слово давала, что поможешь?
— Какое слово? В чем помогу?
Крампус открыл было рот, но тут же наигранно захлопнул его и погрозил девушке пальцем.
— Хитрю-юга. Не все сразу. Мне к тебе теперь присмотреться нужно, да все проверить, а то вдруг ты меня и в том, что рассказала, обманула. С вас, ведьм, станется! Уж мне ли не знать.
— Это ты хитрюга, — возмутилась Кристина, сквозь зубы и обожгла Крампуса недовольным взглядом. — Обещал, что правду расскажешь, а сам на попятную идешь.
— Так я разве отказываюсь? Ладно. Уговорила. Не могу я в глаза твои красивые смотреть и отказывать. Будет тебе правда, ведьмочка. Вся, какая есть. Давай, спрашивай о чем хочешь. А то я поболее твоего помню, и мне лень обо всем испокон веков рассказывать.
Кристина аж губу прикусила от волнения, подумав, что вот она, желанная возможность развеять наконец туман над всеми свалившимися на ее плечи горестями.
— Лавли. Что с ней? Она жива?
Крампус тяжело вздохнул, будто первым надеялся получить совсем другой вопрос.
— Жива… — неохотно протянул он и быстро добавил. — Пока жива. И, если поторопимся, может быть еще немного поживет. Ну, сколько им там, смертным, обычно отмерено.
— Кристина от его слов буквально воспряла духом и едва удержалась от того, чтобы схватить мужчину за грудки и как следует тряхнуть. Чтобы не скупился, негодяй, на подробности.
— Где она? Как мне ее найти? Что нужно сделать, чтобы ее спасти?
— Эй! Эй! Полегче! Не так быстро, красавица. Давай подпорядку. Значит, подруга твоя жива, но найти ты ее не сможешь, потому что она в моем мешке. — Крампус сделала паузу и удовлетворенный видом девушки, открывшей рот в безмолвном вопросе, продолжил. — Но ты можешь ее спасти. А чтобы сделать это, тебе нужно помочь мне, его законному хозяину, мешок вернуть. Делов-то. Пфф…
Крампус откинулся на спинку, вальяжно развалившись на диване. А Кристина застыла, как вкопанная, с выражением абсолютного непонимания на лице.
— В смысле… в мешке? Буквально в мешке?
— Ага.
— В твоем?
— Угу.
— Но ты не знаешь где он?
— Схватываешь буквально на лету! Молодец!
— Так. Ты что, издеваешься надо мной? Знаешь, я ведь могу с тобой и по-плохому поговорить…
— Тише-тише! Ну, чего ты взъелась-то? Давай тогда по порядку, раз тебе без подробностей никак.
Крампус демонстративно прокашлялся и начал, понизив голос, словно человек из закадровой озвучки:
— Значит, жил я себе, не тужил. Важным делом, между прочим, занимался — каждое новогодие ходил по свету и выбирал двенадцать самых отъявленных мерзавцев, забирая их из этого мира в тот… Где им и место. И был у меня для этого дела специальный мешок. Да не простой, как говорится, а зачарованный. Я в него злодея аккуратно помещал, а тот мешок мне жизненную силу взамен — так сказать, выгодное сотрудничество. Но прознали о моем чудо-мешке не самые лучшие из людей. Ведьмы. Да не смотри ты на меня так, не о твоем же ковене речь… Кхм. В общем, отняли они у меня его хитростью, а меня самого заточили в заклятые кандалы.
— А…
— Нет! — неожиданно резко остановил он девушку. — Нет-нет, лучше даже не спрашивай, как так получилось. Попался я в их вероломные сети буквально по одной совершенно случайной своей ошибке. Кхм… Да… В общем, обманули они меня, и принялись творить беспредел. Да так, что я бы их самих в тот мешок не отказался сложить… Желательно по частям…
Кровожадно добавил мужчина, до хрипотцы понизив голос. А Кристина невольно отодвинулась от него, буквально кожей ощутив, как в душе того вспыхнуло адски жаркое и опасное пламя.
— Очень… очень мелким, рваным и кровавым… Так вот, о чем это я? Ах, да… С тех пор я как не пришей ноге сапог таскаюсь по свету совершенно без сил. Едва ли сильнее какого-нибудь самого распоследнего домового духа. А они где-то там за мой счет пируют, приспособив мешок под свои черные нужды. А служит он им вовсе не для наказания злодеев, для чего был создан, а чтобы поддерживать их молодость, красоту и магические силы. Потому в мешок они сажают невинных юных
