Чёрт, как неудобно-то!!! Ну, да! Сидячая лошадь — это нонсенс, но лучше уж так, чем вступить в совсем не желательный для меня половой контакт с каким-нибудь озабоченным жеребцом. Хотя о чём это я? Не об этом сейчас нужно думать, а о том, как прийти в себя!
Попытка ущипнуть себя не увенчалась успехом, потому как — копыта. Однако мне довольно легко удалось укусить себя за ногу. Больно, блин! Только эффекта никакого.
А родственникам о моём плачевном состоянии сообщить не выйдет. — Подумала я, мрачно. — Год назад родители уехали в Выксу к сестре. Она как раз родила близняшек и уломала мужа купить родителям домик по близости, чтобы они могли ей помогать с малышами. Всё-таки первые роды в тридцать четыре года — это сложно, тем более такие тяжёлые, как у Ленки. А так как замуж сестра вышла за какую-то местную шишку, деньги были. Родители с радостью согласились переехать, чтобы быть поближе к долгожданным внукам, а старую двушку в панельной девятиэтажке переписали на меня.
Не могу сказать, что я очень расстроилась. Отъезд родителей оказался весьма кстати. В двадцать четыре года хочется самостоятельности, а со сверхзаботливой мамой и постоянно контролирующим каждый мой шаг отцом — это было практически невозможно.
Я даже на посиделки с однокурсниками никогда не ходила, потому что все собирались вечером, а мне уже в десять нужно было быть дома. И ведь не поспоришь! Отец — гипертоник, а у мамы больное сердце. Волноваться им нельзя абсолютно. Вот я и не спорила, тихо скрипя зубами от такой ‘весёлой’ жизни, компенсируя недополученный адреналин чтением приключенческих и фантастических книг.
А если…. Да не может быть!!! Воплощение фантастических сюжетов в реальность… Не-е-ет. Это просто невозможно!
В голове пронеслось воспоминание о десятках историй о том, как люди попадали в другие миры. Но — это же просто увлекательные глупые сказки! Так не бывает!!! Я просто перечитала фэнтези и всего-то! Но почему, тогда…
Пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что, как это ни парадоксально, фантастическая версия выглядит в данном случае довольно реалистично. Во-первых, странная незнакомка появилась ДО того, как я упала. Во-вторых, ни алкоголем, ни наркотиками я отродясь не увлекалась. Сумасшедших в нашем роду не было пока, по крайней мере, в четырёх известных мне поколениях. Ну, а в третьих, если даже я свихнулась, вряд ли представила бы себя ЛОШАДЬЮ.
Тем более такой невзрачной. Вон, какие красавицы по загону дефилируют! И огненно-рыжие, и вороные, и серые в яблоко и даже две снежно-белые! А я? Насчёт фигуры, в смысле строения организма, судить не могу, поскольку ни шиша в этом не смыслю, но масть?! Если это — мой глюк, почему тогда я такого банального грязно-бурого окраса? Да и вообще, фея — да, эльфийка — да, ну на худой конец принцесса там какая-нибудь, но кобыла…
Устало вздохнув, я подытожила: раз существует N-ное количество доводов в пользу фантастической версии, стоит оглядеться как следует и попытаться хотя бы разобраться в сложившейся ситуации.
Если же этот бред — плод моего больного воображения, всё разрешиться само собой, когда меня приведут в чувство. Значит, сейчас нужн…
— Эй, а ты уверен, что она не сдохнет? — раздался над ухом противный скрипучий голос.
Около меня остановились два человека. Один, тот, что говорил, был невысоким, до безобразия тощим, и каким-то суетливо-вертлявым мужичком с отвратительным запахом изо рта, который доносился даже с расстояния полуметра. И это недоразумение с явным сомнением рассматривало меня в упор.
Каков хам! Чмо болотное! Сам хоть сейчас на конкурс уродов, а всё туда же!!!
— Да ты чё! Кобыла молодая, здоровая. Я её собственноручно выкармливал отборным ячменём! С чего бы ей подыхать?! — несколько обиженно отозвался второй, лениво ковыряя в зубах.
Ничего себе заявочки! Когда это он меня откармливал? Я здесь каких-то полчаса, а он уже успел стать мне “родной матерью”! Хотя… Вот блин! Если моя догадка верна, он собирается ПРОДАВАТЬ меня. В смысле кобылу.
Я внимательно посмотрела на своего “кормильца”. Что сказать? Лет двадцати пяти — тридцати.
Классический деревенский Иванушка, времён русских былин и сказок. Ростом под два метра, в плечах — косая сажень, нечёсаная копна выгоревших на солнце светлых волос, румянец во всю щёку, круглые голубые глаза и нос картошкой. В общем — кровь с молоком.
Одет “Иванушка” был в невразумительного цвета рубаху типа косоворотки и широкие штаны, до того пыльные, что было непонятно где кончалась грязь и начиналась собственно ткань. Обуви никакой не было и в помине. Вряд ли он здесь главный. Скорее помощник, ну, или сын хозяина ярмарки.
А Ванятка (так я, недолго думая, окрестила детинушку) заливался соловьём, окучивая корявого. Да так складно, что я и сама заслушалась.
— Ты только посмотри, как лосниться шкура! Как блестят глаза! Какой подтянутый живот! И ганаши расставлены широко. Прекрасная кобыла. Мечта! — пел он, и любопытство моё постепенно сменилось жгучим интересом.
— Ах-ах, какая длинная, мускулистая, высокая холка!!! — и я гордо вскидываю голову.
— А поясница? Ровная, широкая! — я заинтересованно начинаю осматривать поясницу, изгибая шею.
— Нет, ты посмотри какие бабки! — закатывая глаза, продолжает Ванятка, и я смущённо опускаю взгляд, хотя о каких таких “бабках” идёт речь, представления не имею.
— Ну, а копыта, копыта — то! Тёмные, чистые, ни единой трещинки! Ты на запястье посмотри! — я поднимаю ногу к морде, дабы внимательно изучить вышеназванную часть тела и боковым зрением замечаю, как падает челюсть у покупателя. Иванушка, однако, продолжает почти без паузы: — А какая гибкость! Да ты в своём зверинце благодаря ей за неделю озолотишься!
Услышав про деньги, покупатель скоренько подобрал с земли челюсть и принял равнодушный вид, хотя я заметила заинтересованность, мелькнувшую в его глубоко посаженых чуть прищуренных глазёнках.
— Не говори ерунды. — буркнул он нарочито небрежно. — Мне кобыла нужна, чтобы повозки тянуть, а не для выступлений. Моя недавно околела. И ведь не старая ещё была, и трёх лет не прошло с тех пор, когда я её в Нароле купил. Видно больную подсунули.
— А ты скотину кормить не пробовал? — гулко хохотнул Ванятка, и лицо мелкого уродца моментально исказилось в злобной гримасе.
— Не лезь не в своё дело! — зашипел он.
— Да я и не лезу. — примирительно хмыкнул детинушка и поскрёб подмышкой. — Ну, чего? Брать будешь или нет?
— Сколько? — коротко спросил уродец, всем своим видом выражая сомнение в целесообразности сделки.
— Десять талларов.
