Вряд ли Ванятка сможет продать меня кому-либо из тех, кто видел его позорное бегство, а в этом случае конская колбаса — наиболее вероятный исход. Бежать же мне просто некуда. В лесу — волки, да и в городе одинокая лошадь вряд ли долго останется таковой. В последний раз тряхнув головой, я сцепила зубы и, старательно изображая святую невинность, подняла взгляд на людей, споро освобождающих раненых скакунов от поклажи.
Слава Богу, на моё смятение никто особого внимания не обратил, благодаря тому, что остальные лошади, почувствовав кровь, забеспокоились и принялись беспорядочно носиться по загону. Их испуганное ржание раздавалось вновь и вновь, пока не подал голос красавец, мрачно кивнув в сторону убитого коня.
— Убрать.
Несколько человек, тем временем спешившихся и уже расседлавших своих раненых скакунов, отреагировали моментально и без лишних слов оттащили труп.
От толпы, опасливо жавшейся поодаль, отделился крепкого сложения, слегка сутулый мужчина. Лет пятидесяти на вид, он был одет в простую, но явно добротную одежду и тёмные сапоги. Судя по вполне определённому сходству, он приходился Ванятке кровным родственником.
— Господину нужны лошади? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс он без особенного заискивания, но и не без опаски.
— Да, ты прав, — холодно отозвалось голубоглазое чудо, снимая с пояса небольшой мешочек, в котором вполне явственно позвякивали деньги.
— В таком случае я могу предоставить господину богатый выбор кобыл, в основном двухлеток.
Жеребцов, к сожалению уже разобрали, а те, что остались, не достойны Вашего внимания. — ответил распорядитель (ну, или продавец) старательно делая вид, что кошель в руке всадника его интересует мало. Однако взгляд, словно помимо воли хозяина, то и дело возвращался к туго набитому мешочку:
— остались только два чалых мерина да три тяжеловоза.
— Раз так, мы возьмём дюжину кобыл. Наших раненых жеребцов я оставляю на твоё попечение. С ними останутся двое моих людей, а на обратном пути мы заберём и тех и других. Да смотри, если что-то пойдёт не так — головой ответишь!
— Конечно, господин. — почтительно поклонился мужчина и, обернувшись, обвёл наш загон задумчивым взглядом.
Я приосанилась, стараясь выглядеть максимально подходящей для немедленного приобретения.
Сейчас не время думать о моральной составляющей данного процесса, очень уж жить хочется.
Хорошо бы ненавязчиво прогарцевать мимо голубоглазого красавчика, только, боюсь, ничего путного из этого не выйдет. В моей голове пока как-то не укладывается факт наличия целых четырёх нижних конечностей. Запутаюсь ещё…
— Мы вернёмся через час. Постарайся не разочаровать меня. — коротко бросил брюнет и, развернув своего коня, поехал прочь.
Несколько воинов спешились и, сняв поклажу, большую часть которой составляло разнообразное колюще-режущее оружие, передали своих израненных скакунов подбежавшим босоногим помощникам распорядителя.
Через минуту, вся команда местных терминаторов скрылась в дверях двухэтажного дома, виднеющегося неподалёку. Видимо, загон находился на окраине какого-то небольшого городка, окружённого лесом. А, может, лес только с нашей стороны? Не знаю.
А тем временем наш ‘хозяин’ и единственный обладатель обуви из всего ‘прилошадного’ обслуживающего персонала, видимо, определился с выбором. Взмахом руки он подозвал пару нескладных подростков, смачно украшенных россыпью веснушек пополам с прыщами.
Чуть склонив голову, распорядитель тихо заговорил. Слов его я не слышала, но он несколько раз указывал на ту или иную лошадь в загоне, что-то приглушённо втолковывая пацанам.
Наконец, они согласно кивнули, смешно тряхнув рыжими вихрами, и моментально смазали.
Шустрые какие!
Не прошло и минуты, как оба парня, словно чёртики из табакерки, влетели в загон. У каждого вокруг пояса и на плечах висели какие-то верёвки. Я затаила дыхание. Ясно же, что они не макраме плести будут.
И как ни унизительно было заполучить на шею верёвку, всё же я надеялась именно на это. Слишком уж однозначной и незавидной вырисовывалась моя участь, останься я здесь. Особенно, учитывая последний многообещающий взгляд Ванятки.
Привлекая внимание распорядителя ярмарки и его помощников, я пару раз бодренько топнула передним правым копытом и гордо вскинула голову. Осторожно переступила ногами. К моему величайшему изумлению, последнее далось легко, без каких бы то ни было сложностей и негативных последствий. Видимо, организм знал лучше моего, как управлять сразу четырьмя опорными конечностями.
Обнадёженная этим открытием, я небрежно прогарцевала вдоль заборчика, косясь на ‘обсапоженного’ мужика. А подростки уже выводили из загона первую пару лошадей.
Парни обошлись без лихого свиста и забрасывания лассо. То ли фильмы про ковбоев лгали, то ли местные лошади были покладистее, но ребята как-то очень ловко и без напряга надели на выбранных распорядителем кобыл странноватые, на мой взгляд, конструкции из верёвок и удалились.
Вернулись они быстро. История повторилась, и в загоне стало ещё на две лошади меньше.
Через полчаса, когда нас осталось чуть больше половины от первоначального количества, я поймала задумчивый взгляд распорядителя. Он указал помощнику на меня, и я едва сдержала радостный вопль.
Но тут к нему подлетел Ванятка и что-то затараторил, склоняясь к самому уху!
Чё-ооорт! Теперь я уже с трудом сдержалась от разочарованного стона. Что бы ему чуть позже подойти, а?!
Выгоревшие белёсые лохмы возмущённо вздрагивали. А распорядитель, тот от кого на данный момент больше чем от кого бы то ни было зависела моя судьба, недоверчиво переводил взгляд с Ванятки на меня и обратно.
Когда он дал отмашку пацанам с верёвками уже подходящими ко мне, я готова была порвать Ванятку на куски! Вот урод! От немедленной мести обидчику удержало только осознание бесполезности и безусловной вредности подобного шага.
И без того на горизонте ближайшего будущего маячил завод по изготовлению конской колбасы.
Зыбкое видение этого небольшого здания с черепичной крышей, нарисованное воображением, было в сто раз более пугающим, чем любой Фреди Крюгер.
Больным от отчаяния и страха взглядом я проводила последнюю пару более удачливых товарок по загону, а чуть позже и отряд воителей под предводительством брюнетистого чуда природы.
Время, потраченное распорядителем на подбор подходящих лошадей, мужчины потратили с толком. По крайней мере, когда они вышли из двухэтажного домика, бывшего, как видимо, чем-то вроде постоялого двора или таверны, раны их были перевязаны, а лица спокойны.
