возникнуть? И причин тому было несколько. Во-первых, я Сирена, а она Водяная. Во-вторых, я был призванным оборотнем, она – той, чей зов я слышал даже во сне, как показала практика. В-третьих, похоже, я впервые по-настоящему влюбился. Все это никак не способствовало избавлению от мыслей о Водяной, прочно застрявших в моей голове. Может, мой сон возник именно из-за этой связи? Но на ум приходило лишь то, что камыш еще и символ слабости. Неужели настолько слаб? Сев на песок, я обхватил колени руками. Вопросов было больше, чем ответов.
Спустя какое-то время я услышал чьи-то шаги, и, отвлекшись от мыслей, нехотя повернул голову.
– Почему ты здесь?
Вопрос застал врасплох. Та резкость, с которой он был задан, заставила меня ощетиниться: глаза тут же сощурились, а губы растянула язвительная ухмылка.
– Это общественное место. То, что ты Водяная, не делает реку твоей собственностью.
***
========== Часть 2 ==========
Полина
Сегодня все валилось из рук. С момента возвращения я все никак не могла найти баланс между прошлым и настоящим. Казалось, Полина-до-похищения спорила с Полиной-из-настоящего, не желая принимать новую себя. Мои мысли постоянно вращались вокруг проклятия и ритуала изгнания души. Поэтому я не чувствую себя целой? Или все дело в том, что я чувствую Силу как никогда остро? Но почему я? Кто решил, что простая девочка мечтала стать бесценным Водяным магом? Бог, в которого верят потусторонние, или пантеон, который чтят колдуны? Или иная высшая сила? Да как ни назови, не просила я этого! Природная стеснительность с приездом в Заречье усилилась в разы. С первого дня мне приходилось мириться с мыслью, что большинство взрослых колдунов, скорее всего, заинтересованы во мне лишь как в диковинной вещице или подопытной мышке. Все как будто только и ждали, выйдет ли из меня толк. Еще бы! Единственная Водяная за столько лет…
Раздражение достигло максимума, когда вечером я пришла в столовую. Отовсюду только и слышались приглушенные споры, являюсь ли я тайным агентом Берендея. Новая статья в Вестнике наделала шума. Язвительные намеки автора, мол, Водяная вернулась сама не своя, а не связано ли это с тем, что ее завербовали Темные, приводили меня в такое бешенство, что хотелось шипеть не хуже дикой кошки. Особенно задела ремарка о том, что у потусторонних есть детектор лжи, раз уж ни один Воздушный не мог прочесть мои мысли, и как жаль, что хитроумный прибор не будет работать в Заречье. Я сидела, сложив руки на груди, совершенно не притронувшись к пирожкам. Сладкие шедевры Розалии Павловны источали тонкий аромат яблок, но аппетита не было совершенно. Маргарита и Василиса смущенно прятали глаза, безуспешно стараясь подбодрить меня. Но разве можно вселить в кого-то уверенность, когда настроение у самого ниже плинтуса? Вася так и не оправилась от своих чувств к Мите, Марго тосковала после отъезда Странника, поэтому я не могла винить их за безучастность. Когда терпеть этот гомон, действующий на меня не хуже пытки водой, стало невозможно, я поднялась из-за стола, жестом показав подругам, что хотела бы побыть одна. Мне просто необходимо было оказаться на моем любимом берегу речки, скрытом от посторонних глаз ивовой порослью. Только здесь в последнее время я чувствовала умиротворение. Спокойные ли воды Нищенки или близость источника Силы дарили это чувство, но я приходила к согласию двух половин. Хотя, видимо, сегодня все было против меня.
– Почему ты здесь?
Я выплюнула эти слова поддавшись эмоциям, совершенно не подумав. Но увидеть Севу в этом сакральном месте… Очередной удар под дых.
– Это общественное место. То, что ты Водяная, не делает реку твоей собственностью.
Видя эту ненавистную ухмылку, ставшую второй натурой в разговоре со мной, я опустила руки. Нет, справиться самой с этим фонтаном эмоций совершенно не получалось.
– Прости, – я присела рядом с Севой прямо на песок, не заботясь о чистоте платья.
Какое-то время мы провели в молчании, слушая нежный шепот Нищенки. Я искоса смотрела на тонкий профиль, хмуро сведенные брови и веснушки, после летнего солнышка ставшие особенно заметными. Осунувшийся, с заострившимися чертами лица и цепким взглядом, он, как никогда, напоминал коршуна. Я вспомнила нашу первую встречу. Было удивительно, что тогда я определила его как нечто светящееся и теплое. Наверное, все дело в магии в ту ночь. И вдруг я отчетливо вспомнила все мгновения, когда по необъяснимой причине жаждала внимания Севы, но он оставался холоден. Короткая встреча в его комнате, мое страстное желание, чтобы он играл свои колдовские мелодии только для меня, затем – танец на балу, разговор во время Круга, его руки, застегивающие ремешок часов… Нет, я не влюблена в Севу. Как можно полюбить того, кто не гнушается привораживать невинных девушек?! Кто не обращает на тебя внимания, всячески стараясь задеть или выставить в неприглядном свете? Нет. Определенно, нельзя. Или?..
– Я могу повернуться, если ты хочешь детально изучить меня.
Я вздрогнула и покраснела. Мало того, что само по себе это соседство на белом песке было сюрреализмом, учитывая наши отношения с Овражкиным, так этот невозможный человек еще и смеет издеваться?
– Неужели так сложно не язвить в разговоре со мной? Хоть раз? – я резко поднялась, подходя к реке. Опустившись на корточки и погрузив пальцы в воду, я закрыла глаза, чувствуя холодную ласку.
Она убаюкивала меня, придавая сил. Привычная холодность зареченского красавца сейчас ранила сильнее обычного. Почему-то отчаянно хотелось его сочувствия. Сева встал рядом, сложив руки на груди. Он выглядел удивленным, услышав мои слова. Еще бы. Такие истерики были нетипичны для серой мышки, к которой все привыкли, но извиняться я не собиралась. Это близость Севы заставляла меня нервничать или последствия внутреннего монолога о душе?
– Ты изменилась.
– Да? И как же?
