Сдерживая слезы, подняла взгляд на стоящего рядом мужчину и нервно сглотнула. На меня смотрели пылающие огнем глаза — злобно, свирепо и раздраженно.
— Далеко же ты заплыла, милая...
Мужчина, который, к слову, в облике черной, пусть и крупной, птички мне нравился гораздо больше, опустился рядом, склонил голову набок. В страшном взгляде огненных глаз плескался интерес.
— Что же вы, господа... — голос вкрадчивый, пугающе спокойный. — Кто так обращается с королевской особой?..
Не смогла сдержать удивления — брови взмыли, глаза расширились.
Ох, как зачастило-то сердечко! И откуда он только знает? Люди не ведают, лишь подводные жители знают всю королевскую семью...
— О, так я угадал? — Глаза мужчины засияли. Без сомнения — губы под маской тоже сложились в улыбку.
Блефовал, птица этакая! Видно, мне пожизненно суждено попадаться на человеческие крючки...
— Не грубить следовало, а принять радушно, как гостью...
И это говорит тот, кто вонзил в мой плавник саблю?! Гадливый лицемер.
Внезапно глаза ворона вспыхнули, будто угрожая и предупреждая, а после огонь погас и в мое лицо впился пронзительный взгляд темных глаз.
Как же хочется скрыться ото всех... В особенности от него.
— Вы глупцы. — Он обернулся, оглядел всю команду.
Возможно, это был мой шанс… Но дернуться я не решилась. Только еще сильнее вжалась в борт.
— Она могла бы привести нас к русалочьему гроту, а вы решили довольствоваться малым.
Еще чего! Стала бы я выдавать тайное место! Да ни за какие ракушки, ни за какие редчайшие черно-фиолетовые водоросли, растущие в глубокой обители акул, куда не суется ни одна русалка!..
Хотя о таком обмене я еще подумала бы. Ведь из таких водорослей можно сделать невероятной силы целебное снадобье! Тетушка была бы не в себя от радости…
— А впрочем, раз вы ее поймали… — ворон поднялся, расправил громадные плечи, — … я заберу ее себе. В обмен на золото, что вы мне задолжали.
— Но, господин… так дело совсем не пойдет... — начал бубнить матрос.
— Я сказал: взамен золота.
Слова грозные, твердые, подобные грому, что слышен даже на морском дне. И вновь колкие мурашки пробежались до самого плавника. Слегка дернула его — утихшая боль вспыхнула с новой силой — и стиснула челюсти так крепко, что свело все мышцы лица.
— В самом деле, господин! — всполошился другой пират, из-за чего тут же оказался объектом всеобщего внимания. — Мы выслеживали ее больше двух недель…
— Да! Она то показывалась, то вновь скрывалась. А сегодня клюнула на приманку! Впервые за долгое время!
Да уж… Моя одна из самых больших ошибок. Додумались же эти монстры огни в небо запустить! А мы русалки существа любопытные… Везде свои носики суем.
— Действительно, — задумчиво выпалил ворон. — В таком случае четвертуем ее.
Чего?! Это что еще за неожиданный план такой? А лучше не придумал?!
Мужчина повернулся ко мне, словно взгляд злой почувствовал — а я уж готова была испепелить его, будь моя воля! Но не могу я так в людскую жизнь вмешиваться… Отец прознает — ох, и влетит мне тогда. С десяток лет буду колонны дворца от ракушек очищать.
— И кому что достанется? — выпалил матрос, кажется, всех интересующий вопрос.
Всех, кроме меня!
— Хвост мой, дальше сами разбирайтесь, — с холодящим сердце равнодушием бросил ворон.
Хвост… Ишь чего захотел! Своего, видите ли, пернатого мало!
— Но ведь в хвосте вся соль! — возмутился кто-то. — К чему нам остальные части тела? Да еще и человеческие!
— У нее все тело в чешуйках. К тому же глаза ваши… А значит, и слезы тоже.
— Она ж мертвая будет… Не заплачет уже.
В груди стеснило, сделалось до жути больно, как только ворон хмыкнул:
— Заплачет, когда резать будем. Целые горы жемчуга… Тащи топор.
Судя по довольным лицам, данное предложение всех обрадовало и устроило. Матросы засуетились, жаждая увидеть мои слезы, а за ними и маленькие жемчужины; некоторые скрылись на нижней палубе, похоже, в поисках топора…
А меня вдруг осенило: не блеф в этот раз. Ни капельки не блеф.
Он ведь и правда удумал отрубить мне хвост! Да какой там хвост… Они все согласны разобрать меня по частям!
Иначе отчего у него вновь глаза полыхнули огнем, а вид стал мрачным, будто над ним вечно тучка плавает?
Ну уж нет! Растерзать меня я никому не позволю. Видно, придется прибегнуть к крайним мерам, пусть и в этом случае не избежать мне больше гнева отца. Теперь точно обо всем прознает. За этим и приставил ко мне хранителя. А того только позови… Обо всех тонкостях сразу весь грот загалдит.
Зажмурилась, мысленно зовя его — самый жуткий кошмар всех моряков. А нутром так и чувствовала, что ворон сверлит меня взглядом. Небось, думает, что я его страшусь, потому и жмурюсь… А как бы не так!
Вообще-то боюсь, конечно… Но когда на дне ждет зова защитник, страх не так силен.
Он почувствовал меня — хватило и пары секунд. От радости аж ухмыльнуться захотелось, но я умело сдержала это желание, лишь распахнула глаза, глянула, позволяя победному огоньку вспыхнуть в глазах…
Да вот только не было передо мной больше страшного и мрачного гиганта. Ворон снял маску, и теперь я увидела его лицо — смуглое, суровое и невозмутимое. Он держался прямо, независимо, в нем чувствовался лидер, какого я изо дня в день видела в своем отце. Сильного духом и телом мужчину.
А еще… увидела слабый намек на улыбку. Словно бы говорящую, что ворон знает обо мне абсолютно все. О чем бы ни подумала — тут же услышит.
Как бы там ни было, дольше изучать меня ему не дал громоподобный рев, поднявшийся из-под воды. Корабль содрогнулся, пираты замерли.
Наконец-то. Приплыла моя восьмищупальцевая радость.
— Кра-а-ке-е-ен! — завопила матросня и забегала по палубе, чем напомнила мне стаю мелких, испугавшихся акул рыбешек.
Бойтесь-бойтесь… Бояться есть чего. Дружок русалок никого не щадит. Ему только в радость полакомиться очередным кораблем.
Суматоха на судне превратилась в настоящий кошмар, когда громадное щупальце вырвалось из воды, поднялось выше мачты и с оглушительным свистом плюхнулось прямо на капитанский мостик.
Щепки разлетелись в разные стороны. Я едва успела прикрыть руками лицо, но вот чешуйки нещадно задело. Где-то засочилась густая бирюзовая кровь.
— Спасайтесь! В воду! Ныряйте в воду!
Теперь никому не было дела до русалки, прикованной к полу саблей. Даже ворон куда-то делся — не успела уследить за ним. Ну и морской черт с ним.
Услыхав, как за спиной взметнулось другое щупальце, потянулась к сабле. Глядишь — защитник и меня придавит. Некого тогда будет защищать.
Да вот только не достать до рукоятки. Далеко… Хвост-то не маленький!
Подпрыгнула. Привалилась бочком…
Не подобраться. Только плавничок больше разорвала.
И что же делать?!
Теперь мне на самом деле стало жутко страшно. Мысли сменялись с яростной скоростью, а ничего дельного придумать не могла.
И в носу защипало совсем некстати! Плакать ведь не самое подходящее время!
Уже отчаявшись, заметила совсем рядом взмах крыльев. Опустился ворон, обратился. И вновь человек.
Спокойный, будто и не рушится корабль. Бесстрастный, будто и не здесь вовсе находится.
Чего я только не надумала за эти жалкие две секунды, пока он пробирался ко мне. Последним вариантом было, что отрубит хвост да удерет, но он вынул саблю из плавника, коснулся раны…
От одного аккуратного касания всю аж передернуло! Забилось сердце уже не в страхе и волнении, а от горячего, жгучего чувства. Незнакомое оно, но спутать его нельзя ни с чем.
Связь. Она самая. Он — тот самый.
Зажгло где-то в районе ключиц, точно я снова на песочке весь день провалялась. Щеки запылали, в горле застрял ком вопросов и слов, которые вдруг захотелось выплеснуть прямо в лицо незнакомца…
Но он пресек мою попытку что-то сказать, метнув полный злобы взгляд. Руку отдернул, и сердце тут же заныло, требуя, чтобы он снова прикоснулся, чтобы поделился этим дурным теплом.
