— Потерпи, милая, еще совсем немного, — увещевала Слава, переодевая девочку в летний костюмчик из легкого, похожего на ситец материала и водружая на ее голову панамку с маленькими прорезями для рожек. И пусть таковых у Дэлии еще не имелось, модельеры Гротеции предусмотрели, казалось, все.
Кроме того, что панамка станет самой ненавистной вещью для дочери магистра Дрэго.
— Нет, нельзя снимать, — предупреждала няня. — Будет солнечный удар. Или… еще чего-нибудь.
Подвержены ли гротецианские дети воздействию солнечных лучей так же, как дети ее родного мира, Слава не знала, но решила не рисковать. Только и малышка Дэлия впервые проявила упорство, то и дело сбрасывая ненавистный головной убор. За время пути Славе пришлось раз сто нагнуться и присесть, чтобы подобрать панамку и водрузить на непослушную голову подопечной. Но, улучив момент, Дэлия ее снова сбрасывала.
Несколько раз приходилось возвращаться обратно. И даже хитрые узелки и бантики не помогали удержать панамку на месте. Дэлия маленькими проворными ручонками умудрялась распутать даже Грейпван.
— Похоже, тебе эта забава нравится, — беззлобно укорила Слава.
Дэлия рассмеялась в ответ, спугнув стайку фиолетово-желтых пташек с ближайшего дерева.
Для путешествия Слава приготовила плетеную корзину, крепившуюся к спине. В таких прислужницы таскали фрукты, белье и даже дрова для камина. Носить в ней ребенка тоже оказалось удобно, ведь коляска не была рассчитана на долгие пешие переходы по бездорожью. Добродушная София выделила для няни и хозяйской дочки самую большую корзину с откидывающимся верхом. На дно положила несколько бутылочек с молоком дракона, завернутых в завороженное полотенце, что поддерживает постоянную температуру. Для Славы экономка сделала несколько бутербродов с мясом, а также положила в корзину фрукты и бутыль воды. Сверху уложила покрывало и сменную одежду для Дэлии.
— Уверена, что донесешь? — спросила София, оценив опытным взглядом тяжесть корзины. — Дэлия сама плотненькая, плюс вещи и сама корзина…
— И потяжелее носила, — уверенно сообщила Слава. — Справлюсь.
Ехать на драконах не рискнула. То, что она задумала, могло напугать животных — не хотелось бы искать их по всем окрестностям после прогулки.
Местом назначения Слава выбрала глубокий каньон, раскинувшийся в трех километрах от замка. Карина как-то упомянула, что отец объезжает там слишком норовистых драконов и испытывает взрывчатые вещества. Девочка, конечно же, сама мечтала поэкспериментировать там с магическими кристаллами — до того, как у нее появилась собственная лаборатория.
Няня выбрала это место для силы более разрушительной, чем беснующийся дракон и взрывчатка.
— Вот мы и на месте, малышка! — объявила Слава, спуская корзину с плеч и присаживаясь прямо на горячий буро-оранжевый песок, устилающий пологое дно каньона. — Здесь нам никто не помешает.
За время пути Дэлия успела задремать, сжимая в ручках снятую с головы панамку. Она так мило смотрелась, с растрепавшимися кудряшками и тихо посапывающим чуть курносым носиком, что няня не решилась ее будить. Перебравшись в тень, она тоже задремала. А проснулась от того, что солнце стало припекать макушку: прошло чуть больше часа, и там, где прежде была тень, стало ужасно жарко. Молоко дракона и вода помогли путешественницам освежиться и утолить жажду.
— Что ж, теперь сделаем то, зачем пришли, — Слава озорно подмигнула воспитаннице. — Давай покричим?
Дэлия смотрела на нее непонимающе. Ей, которую всегда просили вести себя тише, не издавать громких звуков, было сложно настроиться на новый лад.
— Хорошо, я начну, — кивнула Слава. Сложила ладошки рупором и выкрикнула: — Э-ге-ге-гей! Ну же, Дэлия, теперь твоя очередь. Не сдерживайся, выплесни все, что копила так долго. О-го-го-го!!!
Каньон вздрогнул от голоса малышки, но выдержал. Только несколько струек бурого песка стекли с вершин, подобно маленькому водопаду, да притаившаяся среди камней ящерка упала в обморок от неожиданности.
Девчонки успели и покричать, и подурачиться, и спеть несколько песен из богатого арсенала походной жизни Славы. Точнее, это няня пела, а Дэлия выступала в роли аккомпанемента, издавая такие звуки, что не снились ни флейте, ни тромбону, ни барабанам.
Домой они возвращались усталые, но довольные. Дэлия снова уснула и пробудилась, только когда отец вернулся в замок. Магистра Дрэго она встретила заливистым смехом, от которого мигали и вспыхивали ярчайшим светом магические светильники. Однако стены не рушились и даже не вздрагивали.
— Как давно я тебя такой не видел, малышка! — от восторга отец едва не прослезился. Он поднял Дэлию на руки и поцеловал в макушку. — Точнее, никогда… — магистр обернулся к ожидающей в сторонке няне и задумчиво спросил: — Что вы с ней сделали? Применили новый, неизвестный нашей науке род магии? Поставили сильный блок на ее силы?
— Никак нет! — с улыбкой отчеканила Ярослава. — Просто дала ей то, чего всем нам порой не хватает. Свободу. И возможность делать то, что нравится.
Глава 26
— Вы настоящая волшебница! — восхищенно произнёс Дрэго.
Со стороны коридора послышалось раздраженное фырканье. Судя по звуку — там находился дракон, не иначе. Но нет, это была всего лишь Карла. Она наблюдала за отцом и няней, спокойно беседующими в комнате Дэлии, и не стерпела похвалы не в свой адрес.
— Подлиза! — бросила Карла в адрес няни.
Пусть слишком молодая и неопытная в делах любовных, девочка не могла не заметить симпатии, возникшей между ее отцом и новой няней. Симпатии, что преумножалась с каждым новым днем.
— Карла! — теперь уже возмутился отец. — Немедленно забери свои слова обратно и извинись перед донной Ярославой.
— И не подумаю!
Злобно сощурившись, девочка круто развернулась на каблуках и направилась к своей комнате. Карина, до того прятавшаяся за бронзовой статуей водяного дракона, тенью последовала за сестрой. Дон Дрэго вознамерился вернуть девочек, но твердая рука Славы мягко коснулась его плеча.
— Не сердитесь на них, — попросила она. — Мне кажется, они очень любили маму и теперь ненавидят всех женщин, которые оказываются рядом с вами. Возможно, ревнуют. А, может быть, только потому, что боятся привязаться к кому-то и вновь потерять.
Магистра в который раз поразили проницательность Славы и ее желание защитить девочек. Она всегда занимала их сторону, даже если сами Карла и Карина обижали ее.
— Думаю, последнее ближе всего к правде, — согласился Дрэго после некоторого раздумья. Улыбнулся, но глаза его остались полны печали. И даже кончик хвоста опустился, спрятавшись от тоски под алой мантией. — Мы все очень любили Фиделию и никогда ее не забудем. И все же нам нужно научиться жить без нее.
Он так внимательно рассматривал лицо Ярославы, что ей стало не по себе. Сначала ей казалось, будто магистр, разговаривая с ней, представляет на ее месте свою ушедшую в мир иной супругу. Но нет, он видел именно Славу. Так, словно пытался запечатлеть ее черты в памяти, заменить реальным образом тот, который подстерся с годами, слегка потускнел, точно белое серебро.
— У-а-ах!.. — Дэлия громко зевнула на руках у отца.
Этот звук словно вернул магистра к действительности. Он переложил малышку в ее кроватку и, поцеловав в лоб, укрыл одеялом. Вместе с няней вышел в коридор, и она, пожелав доброй ночи, хотела отправиться в свою комнату. Но дон Дрэго удержал ее.
— Поговорите со мой еще не много, — попросил он таким проникновенным, завораживающим тоном, что ему невозможно было отказать. — Если, конечно, не сильно устали за день.
Слава согласилась. Во-первых, потому, что совершенно не хотела спать. А во вторых, вечерние беседы с магистром и ей самой доставляли огромное удовольствие.
В камине вновь потрескивал огонь — сегодня отчего-то тише обычного. В распахнутые окна проникала вечерняя прохлада, заставляя маковки свечей трепетать и отбрасывать причудливые тени на стены. Казалось, от этого мягкого света на гобеленах оживали драконы и украдкой наблюдали за парой.
