Я не сказала ничего неправильного.
- Он твой лучший друг, - сказала я. – Я беспокоюсь, что он опасный.
- Разве я не сказал тебе держаться подальше? – огрызнулся он.
- Может, успокоишься? – сказала я, но перевод получился не совсем верным, и он смутился. Его глаза потемнели, а голова склонялась все ниже, пока подбородок не коснулся блокнота. А потом я заметила, как из бумаги вытекает темная жидкость.
- Юу! – сказала я. – У тебя кровь?
Томохиро выпрямился, глядя на руку, а потом на капающую жидкость. Его рука была в порядке, но он открыл блокнот и зачеркнул рисунок лошади.
- Чернила порой текут, - сказал он. – Это из-за ручки.
Я смотрела большими глазами на жидкость, похожую на кровь, она мерцала, стекая на траву.
- Что за чернила ты используешь?
- Слушай, - сказал Томохиро. Его голос стал ровным, он посмотрел на меня. Я вдруг обеспокоилась, что сижу слишком близко, но если отодвинуться, это будет выглядеть побегом. - Сато замешан кое в чем нехорошем. Он часто тащит меня в драки, но я в этом не замешан, понятно?
Вопрос повис в воздухе Торо Исэки. Я едва могла говорить, но по глазам Томохиро видела, что мне и не нужно было.
- Юу, - сказала я, горло пересохло.
- Да, - сказал он, но это не прозвучало вопросом.
Он знал, что я хочу сказать, и уже был готов ответить.
- Ишикава – якудза?
Томохиро уставился на меня, и я уже видела ответ.
- Юу, не нужно с ним общаться.
- Мы были лучшими друзьями с начальной школы, - сказал он. – И только он остался моим другом после…
- После чего? – прошептала я.
- После того, как… я сменил школу, - Коджи. После Коджи. Да что же там случилось, Юу? – Я не могу его бросить. И я могу за себя постоять. И он не настолько втянут. Он не клялся в верности. Он просто выполняет… странные задания.
Страх дальше двигался по мне, покалывая по нервам, я не хотела это слышать.
- Когда ты говорил мне держаться подальше… я и не представляла такое.
Томохиро фыркнул и отвел взгляд к блокноту.
- Ты и не представляешь, - сказал он.
Паника вонзала иголки в мою спину.
- О чем ты?
- Ни о чем, - сказал он. – Тебе не стоит и беспокоиться.
- Ты меня пугаешь, - сказала я. Он тепло улыбнулся, подняв взгляд, словно улыбка могла растопить страх в моем сердце.
- Дайджобу, - сказал он. Все хорошо. – Я не позволю ничему с тобой случиться. Прямо как… - он замолчал.
- Как что?
- Ничего, - сказал он. – Я присматриваю за тобой.
- Мне не нужна твоя защита, - сказала я. – Просто не хочу связей с якудза.
- Грин, я не якудза. Я это им понятно объяснил. И не нужно беспокоиться. Сато не говорит об этом, я не спрашиваю.
Томохиро открыл сумку и вытащил две банки сладкого чая с молоком. Он передал холодный напиток мне, и мы безмолвно слушали пение трясогузок, их хвосты дрожали, словно они что-то ими рисовали. Томохиро открыл чистую страницу и начал рисовать.
После драки с Коджи его единственным другом остался Ишикава.
После того, как он порезался во время каллиграфии. Мне казалось, что я стою слишком близко к картине и не могу увидеть ее целиком, сложить кусочки вместе. Отдельно они не имели смысла. Я не могла сложить их.
- Юу?
- Хмм?
- Я хочу узнать. Про рисунки. И не говори, что это анимация. Мои рисунки двигались ко мне, оскалив зубы.
- Я этого не делал, - сказал он.
- Значит, это сделала я?
- Не я. Говорю, я этого не делал.
- То есть ты сделал что-то, но не это.
Молчание.
Бинго.
- Я выясню это, - сказала я.
- Не сомневаюсь.
- Юу… я серьезно, - я потянулась к его руке, чтобы он посмотрел на меня, но замерла. Он говорил мне холодно, чтобы я держалась подальше, когда я в прошлый раз его коснулась, и я убрала руку. – Почему ты сменил школу?
- Слишком много вопросов, Грин, - его ручка двигалась по краю ноги лошади.
- Кэти.
- Что?
- Меня зовут Кэти.
Рука Томохиро замерла, его щеки медленно краснели. Я достаточно долго была в Японии, чтобы понимать, что я сказала. Обращение по имени было важным шагом к другим отношениям.
- Я же гайдзин, помнишь? – быстро добавила я. – И не привыкла, чтобы меня звали по фамилии. Разве ты не обращаешься в гайдзинам по имени?
Он молчал, и я понимала, что не стоило этого говорить. Я хотела слишком многого, и то, что я к нему что-то чувствовала, не значит, что он ко мне что-то чувствовал, верно? Но тут его рука снова принялась рисовать, медленно, словно он боялся, что линия выйдет из-под контроля.
- Ладно, Кэти, - сказал он, и я впервые услышала свое имя из его уст. Так ярко, так мило, так осторожно.
Теперь он опасно не звучал. Я отклонилась назад, глядя, как плывут облака над древним городом, думая, во что я впуталась.
- И ты не расскажешь мне, что случилось?
- Нет.
- Почему?
- Это не важно.
- Мне важно.
- Это не твое дело.
- Ты всегда так говоришь, - я закатила глаза.
- Но это правда, - сказал он. И, закрыв блокнот, он лег на влажную траву рядом со мной. Дыхание давалось мне с трудом, пока я думала о том, как близко он оказался. Его колено нечаянно оказалось рядом с моим, и я отодвинулась. А потом села.
- А-рэ? – удивленно сказал он. Сев, он оскалился. – Так ты боишься меня, Кэти? – он усел на коленях и прижал ладони к траве, склонившись так, что его лицо почти касалось моего. Я чувствовала кожей его теплое дыхание. В животе что-то летало. Он же не собирался… Он ведь не пытался целовать меня?
Я не хотела этого.
Хотя хотела.
Он был прекрасным. Как и все опасные существа. Во что я ввязалась?
- Кто такой Коджи? – выдавила я. Томохиро застыл, его глаза мерцали из-под медной челки. А потом он отстранился и встал на ноги.
- Блин, - сказал он, отойдя на пару шагов.
Я поднялась, ноги дрожали. Томохиро пригладил рукой волосы.
- Кто рассказал тебе о нем? Ичиро? – его голос был каменным.
- Ага, - сказала я. – Танака.
Долгое молчание.
- Коджи был моим лучшим другом, - сказал Томохиро. – Я не… Боже, там было столько крови.
- Как ты мог сделать такое с лучшим другом? – тихо спросила я. Томохиро развернулся с диким видом. Он снова пугал, как и на тренировке.
- Это не так! – прокричал он. – Это не то, что все подумали, - он упал на колени, обхватив руками голову. - Они не знают, что случилось, - тихо сказал он.
- Так расскажи мне, - прошептала я. – Я слушаю.
Он ничего не сказал. А потом:
- Я не могу.
- Почему?
- Не могу, ладно? – заявил он. – Мы дрались, и он поранился.
- Но Танака сказал…
- Танака ничего не знает!
- Если это было случайно, почему Коджи так не сказал?
