На последний вопрос Анаис быстро нашла ответ, стоило ей успокоиться. Вряд ли бы Диана стала докладывать обо всех сделках, особенно если они были не совсем законны. А снабжение младшей Мелансон, виталистки, зельями, явно в обязанности алхимика не входило.
«Я подумаю об этом позже», — решила Анаис, и шагнула в просторную, но пустующую пока аудиторию.
Парты амфитеатром поднимались к стенам, в узких проходах между секторами едва бы разминулись двое субтильных студиозусов. Все свободное место перед доской занимал широкий тяжелый стол из массива красного дуба, на нем блестели и переливались мензурки и перегонные кубы, металлические горелки под ними блестели, как новые. Наметанным взглядом Анаис определила, что оборудованием не так уж часто пользовались. Похоже, Диана все-таки не доверяла своим навыкам.
Позади стола обнаружилась неприметная дверь, так же как и стены обшитая деревянными панелями, за ней оказалось достаточно просторное подсобное помещение, где на высоких полках теснились банки с реагентами, а в углу матово поблескивали изящные весы. Анаис легко пробежала пальцами по ярлычкам на бутылях и восхищенно ахнула. Здесь водились такие редкости, которых она не то что в родном университете, даже в лаборатории при Муниципалитете не встречала!
«Ну а чего ты ожидала от Академии имени Его Величества?» — хмыкнула она, когда первый восторг прошел. Конечно, чесались руки опробовать составы, о которых раньше она только читала, в голове уже начали складываться обрывки формул и идеи опытов, варианты, как можно улучшить ее зелье блокировки магии… Но в аудитории уже хлопнула дверь, и помещении начало наполняться взволнованным гомоном студентов.
Бросив прощальный взгляд на ровные ряды бутылей и мензурок, Анаис уже собиралась вернуться в аудиторию, но замерла в последний момент и ловко цапнула пару колб с яркими жидкостями. Как завоевать внимание взбудораженных утренних новостями студентов, как их отвлечь? Конечно же, порадовать зрелищным и ярким опытом, который закончится маленьким и аккуратным взрывом! Тем более, тема лекции как раз подходящая.
Анаис выдохнула, подбодрила саму себя и вышла в аудиторию. Стоило ей появиться, как юноши тут же замолчали и встали, вытянувшись, как на параде. Дисциплина в Академии царила идеальная — но только на глазах у преподавателей.
Анаис пробежалась глазами по лицам студентов, но так и не запомнила никого, одинаковые темные форменные сюртуки сливались в одно пятно. Кивком их поприветствовав, она улыбнулась и начала лекцию:
— В представлении обывателей алхимия неотъемлемо связана со взрывами и представляется ремеслом не менее опасным, чем магия, — голос ее подрагивал, и огромного труда ей стоило не запинаться. Анаис говорила и внимательно следила за лицами студентов, но они были сонными и равнодушными, что не удивительно для первой пары. Похоже, никто не заметил подмены наставницы, а может, они и раньше толком на нее внимания не обращали? Зачем будущим блистательным министрам и офицерам скучная и, как выясняется, опасная алхимия?
— Однако взрывы — не то, чего следует опасаться. Во время экспериментов используются столь малые объемы реагентов, которые просто не в состоянии высвободить достаточно энергии для мощного взрыва. Так что самое страшное, что вам грозит — немного закоптить стол и лишиться хрупкого оборудования.
Постепенно аудитория наполнялась тихим мерным гулом и перешептыванием, иногда с парты на парту перелетали скомканные записки. Однако же, Анаис все равно слушали, а когда она быстро и ловко продемонстрировала поистине взрывную реакцию несовместимых реагентов, заинтересованно притихли даже болтуны на задних партах.
Анаис помахала рукой перед лицом, чтоб побыстрее разогнать пахнущий серой густой сизый дым от взрыва, и продолжила:
— Взрыв — пожалуй, самый невинный результат неудавшегося опыта. Можно сразу заметить и оценить нанесенный ущерб, можно сразу отсеять несовместимые реагенты. Есть варианты гораздо неприятнее. Например, можно получить аналог хансейского огня, который не потушить водой. Вряд ли удастся воссоздать разрушительную мощь древнего оружия, но даже маленький пожар — все равно неприятно.
Из аудитории послышались смешки, и Анаис слегка расслабилась. Лекция проходила гораздо проще, чем она опасалась.
Откуда-то из глубины аудитории донесся выкрик:
— Сеньорина Нуаре, а вы во время обучения пожары и взрывы устраивали?!
Анаис изобразила кокетливую улыбку и постаралась отделаться расплывчатым ответом:
— Как вы видите, я перед вами со всеми пальцами, с волосами, ресницами и бровями и без жутких шрамов на лице. Вывод вы можете сделать сами.
Оставалось только надеяться, что Диана раньше не рассказывала студентам о совершенно обратных ситуациях. И прежде чем у кого-то из юношей нашлись еще заковыристые вопросы, Анаис поспешила перевести тему:
— Настоящей опасностью считаются соединения, которые порождают ядовитые газы. Хорошо, если во время опыта вы ощутили странный запах или заметили его клубы в воздухе. Можно успеть покинуть помещение, проветрить его, принять антидот. Хуже, когда яд неощутим, и понять, что опыт пошел не так, как задумывалось, ученик может только по внезапному недомоганию. В такие моменты уже может быть поздно принимать противоядия. Мне известны несколько случаев, когда даже опытные виталисты не могли спасти горе-экспериментаторов.
Обведя тяжелым взглядом притихшую аудиторию, Анаис хлопнула ладонями по столу и бодро продолжила:
— Так что сейчас мы запишем известные сочетания реагентов, которые приводят к плачевному результату опыта. Надеюсь, мне не надо вам объяснять, почему их нужно выучить на зубок? Прекрасно!
— Сеньорина Нуаре! — На этот раз студент удосужился приподнять руку, привлекая к себе внимание. Анаис прищурилась, разглядывая его, и удивилась, что не обратила внимания раньше. Высокий, выше своих сокурсников, худой и белокожий блондин, с лицом тонким и строгим, словно сошел с полотна гениального художника прошлого века. Впрочем, когда схлынуло первое восхищение его красотой, Анаис даже смогла вспомнить, с какой именно картины мог шагнуть юноша. При Муниципальном университете была небольшая художественная галерея с портретами отцов-основателей, меценатов и попечителей из городского совета, а так же с парой скромных гравюр достигших славы выпускников. Анаис мало интересовалась высокими искусствами, но через галерею приходилось бегать в корпус естественных наук, и она всегда замирала перед портретом герцога де Бриенн. Безупречное белое лицо, внимательные глаза, красиво уложенные светлые локоны — и мерцающая завеса магического щита перед картиной, единственной во всей галерее. При основании университета Амадиз де Бриенн успел попортить кровь многим коллегам, в годы десятилетней войны сорвал мирные переговоры с Арфатом, считался отравителем дофина, хоть это так и не смогли доказать. Поговаривали даже, что он продался дьяволам, до сих пор обвиняли во всех подряд бедах, начиная от наводнения, заканчивая ростом безработицы и преступности, хоть после его смерти и прошло без малого сотня лет. Портрет, однако, так и не убрали, даже щитом от вандалов защитили.
И теперь Анаис не сомневалась, что среди ее студентов сидел правнук того самого де Бриенна, портретом которого она когда-то любовалась. Интересно, каково приходилось потомку Дьяволова Амадиза, так похожего на своего проклятого предка? Ему-то, в отличии от портрета, магический щит не полагался.
— Я слушаю, де Бриенн, — Анаис участливо улыбнулась студенту, а сама внутри напряглась, тут же пожалев о своих словах. Ну зачем она назвала его по имени?! А если она все-таки ошиблась? А если он здесь под другой фамилией? Но юноша только недовольно дернул уголком рта, а остальные и внимания не обратили.
Юноша подался вперед, даже чуть привстал, облокотившись на парту.
— Неужели у этого вашего списка нет исключений, при которых несовместимые реагенты можно использовать в одном эликсире?
Анаис ответила ему безмятежным взглядом. Конечно, исключения были. Да что там, даже ее зелье для блокировки магии содержало несколько пар несовместимых реагентов и работало как раз за счет их взаимной реакции, нейтрализующей одна другую. Именно подобные несовместимые реагенты при определенных условиях могли дать чудовищный и дарующий могущество эликсир. Но ученикам об этом знать не следовало — слишком большого опыта и знаний требовали настолько рискованные опыты.
