Она фыркнула.
— Раскатал губу.
Он пожал плечами.
— Ну, попытаться стоило.
Её тон сделался более серьёзным.
— Они сказали, что тебе может потребоваться несколько недель, чтобы вернуться в полную силу… — предостерегла она.
— Знаю. Я помню, как мне сказали это той ночью.
Увидев её вопросительный взгляд, Ник добавил:
— У меня в памяти сохранилось несколько ясных минут с гостиничным медиком по вампирам и тем парнишкой, Саймоном. А потом заявился Фарлуччи и цирк СМИ, и это вызвало у меня желание высадить себе мозги.
Уинтер улыбнулась, но её глаза оставались проницательными.
— Ты всё равно хочешь сделать это? — спросила она. — Копнуть под тех парней для Морли?
— Они реально не продвинулись в расследовании дела? За шесть дней?
— Полагаю, должны были продвинуться хотя бы немножко, — ответила она. — Особенно учитывая, что Морли позвонил мне сегодня утром и попросил передать, чтобы ты проверил свои сообщения и защищённый сервер, закодированный для тебя полицией Нью-Йорка.
Ник кивнул, но что-то всё равно ощущалось не так.
Он решил повременить с реакцией, пока не увидит сами файлы.
— Что насчёт тебя? — спросил Ник, повернувшись к ней. — Ты явно в курсе того, что случилось с этими тупицами, обращёнными на большой технологической конференции. Сен-Мартен тоже занимается этим? Она поручила это тебе?
— Тупицами? — переспросила Уинтер.
— Да. Тупицами. Если они намеренно прошли через обращение, они тупицы.
Уинтер вздохнула, признавая его слова жестом пальцев на языке видящих.
— Сен-Мартен поручила это своим людям. Не мне… во всяком случае, не мне конкретно. И не Мэлу. Она хочет, чтобы все доступные видящие по-прежнему искали людей Йи. Но я слышала кое-какую болтовню. У меня сложилось впечатление, что она работала над этой стороной вопроса в основном с Бриком. Она подключила вампиров к этой ситуации на конференции. А не видящих.
— Болтовню, да? — Ник выгнул бровь. — Ты хочешь сказать, что читала её? И предположительно её людей?
— Большую часть времени она носит электронные щиты, — невозмутимо сказала Уинтер. — Я не могу её прочесть. Поверь мне, я пыталась. Подозреваю, что большую часть времени её разум защищают ещё и вампы. Но конечно. Ну то есть… я знаю, на кого я работаю, Ник. Я делаю всё возможное, чтобы выяснить то, чего мне не говорят, а также понять, что из сказанного мне является ложью.
— Вот и хорошо, — пробормотал он.
Затем до него дошло кое-что ещё.
Он обвёл жестом комнату, нахмурившись, и Уинтер закатила глаза.
— Кит, — сказала она. — Сейчас мы можем говорить.
— О.
— Ага… о, — она улыбнулась. — Так ты пойдёшь в душ? Ты воняешь.
— Вампиры не воняют, — важно сообщил он ей. — Мы источаем аромат.
— Я зашвырну тебя в джакузи, — проинформировала она его. — Затем вылью тебе на башку кучу шампуня с запахом цветочков. Потом можешь источать всё, что твоей душеньке угодно.
Ник усмехнулся.
Оставаясь в сидячем положении, он постарался оценить своё равновесие.
Затем, будучи почти уверенным, он рывком поднялся на ноги.
Потом ещё несколько секунд постоял, аккуратно тестируя способность держать баланс.
Он посмотрел на длинные раздвижные двери из стекла, ведущие на балкон, затем взглянул на джакузи и вид на залив. Голубое небо отражалось от воды залива вместе с бликами солнца и завитками белой пены. Ник посмотрел на ширь того, что он до сих пор считал «новым» Бэй-Бридж, хотя этому месту было уже около ста лет.
Сан-Франциско, может, и изменился полностью, особенно в части неровной линии горизонта, но это всё равно был прекрасный город.
Находиться здесь было великолепно.
Особенно когда вставало солнце.
Он позволил себе несколько секунд упиваться видом.
Он позволил себе насладиться тем фактом, что голова больше не болела. Его череп больше не ощущался так, будто кто-то молотком вгонял в него клин.
Его зубы немножко ныли, но уже не так, как прежде.
Ник позволил себе насладиться ещё одним фактом.
Уинтер была здесь.
Она реально была здесь, а не просто присутствовала как голос в гарнитуре.
Слегка улыбнувшись, Ник размял руки, затем поочерёдно размял ноги и ступни. Почувствовав себя относительно устойчивым, он обошёл изножье кровати и направился в сторону огромной ванной с двумя душевыми и джакузи.
Всё это время он ощущал на себе взгляд Уинтер.
Он знал, что если бы чувствовал себя лучше, то повалил бы её на кровать.
А так он лишь улыбнулся.
Глава 12. Всё по порядку
Ник накинул куртку, расправив её на плечах.
Большую часть дня он навёрстывал всё, что произошло, пока он был в отключке.
Он глянул в высокое окно на свет садящегося солнца. То золотисто-оранжевое солнце под наклоном светило через стёкла с защитой для вампиров и озаряло гостиную апартаментов.
Ник знал, что небо и солнце относились к искусственному куполу, и здесь солнце ничуть не более реально, чем в Нью-Йорке, но почему-то именно тут ему приходилось чертовски чаще напоминать себе об этом. Он десятки лет прожил под куполами, не имея над головой настоящего солнца или настоящего неба, но почему-то здесь его разуму хотелось сделать всё настоящим.
Как будто не имело значения то, как сильно изменились очертания города.
Как будто не имело значения то, что он не бывал в Сан-Франциско ещё с войн.
Это уже не тот город, который он помнил с детства или даже с того времени, когда в последний раз побывал здесь, будучи вампиром. Но его разуму было всё равно. Его разум хотел побывать в том старом городе, так что просто игнорировал все доказательства обратного.
И это напомнило ему кое о чём.
— Нам нужно поговорить ещё об одной вещи, — сказал он Уинтер.
— Ты правда не уходишь? Сейчас? — переспросила она, нахмурившись.
Ник взял её за руку и подвёл к одному из длинных диванов с бархатной обивкой.
Он сел и потянул за её пальцы.
Она села рядом с ним.
— Выслушай меня, — серьёзно сказал он. — Мне надо рассказать это тебе. Ладно? Наверное, мне стоило сказать тебе сразу, как только это случилось, но я сначала хотел разобраться. А потом случилась эта история с ядом, и теперь мы здесь.
Всё ещё слегка хмурясь, Уинтер медленно кивнула.
— Я слушаю, — сказала она.
Ничего не дожидаясь, Ник начал говорить.
Он рассказал ей всё про вампира, который подошёл к нему после боёв.
Он рассказал, как ходил в старый дом родителей на Потреро-хилл и что видел там, и каким жутко прежним выглядел дом, хотя Ник помнил, что с ним стало в начале войн. Он пересказал все реплики своих диалогов с двумя мужчинами — с вампиром на арене и с молодым человеком, жившим в доме его родителей.
Он рассказал о документах на дом, где было его имя и фото.
Он рассказал об именах парня и членов его семьи.
Он рассказал о том, как совпадали все даты.
Он рассказал, как в то же время даты были совершенно неправильными.
Он рассказал про пса Виктора, своего друга в Афганистане, про свою загадочную «жену» и четырёх детей, поездки на Гавайи, круизы, марафоны Bay-to-Breakers, еженедельные поездки на сёрфинг с парнем, которого он никогда в жизни не видел.
Он рассказал, что тот парень знал его как пятидесятилетнего человека, хотя Ник так и не дожил до пятидесяти в статусе человека.
Он рассказал о том, как странно, что этот парень так много знал о той версии Ника Танаки, которой Ник никогда не был, но это всё равно перекликалось с его жизнью.
Он рассказал, каким уверенным в своих словах, чёрт возьми, был вампир.
Он рассказал, каким искренне расстроившимся выглядел Кори Скотсмэн, когда Ник натравил на него охрану и посоветовал отвалить.
Когда он закончил, Уинтер уставилась на него широко раскрытыми глазами.
Она смотрела на него с нескрываемым ошеломлением.
