Он растерянно посмотрел на меня, но спустя несколько секунд вернул себе самообладание и спросил:
– Вы имеете ввиду тот разговор на балконе? – он тактичен и умен, и не стал говорить прямо: ведь и у стен есть уши.
– Да, он самый… – неловко заëрзав на стуле, я сделала большой глоток чая и снова посмотрела в чёрные, как смоль, глаза.
Юнги на мгновение задумался, не отводя глаз. Он выглядит как-то нереально… Мин подался вперëд и, положив локти на стол, и, сцепляя пальцы в замок, закрыл свою улыбку. Я заворожено наблюдала за неторопливым его движением, а когда его голос раздался, казалось, слишком близко, вышла из транса.
– У вас есть план? Это не из лёгких задач…
– Пока что, нет.
Как я могу использовать такого милого человека? – на мгновение мне стало стыдно и я опустила голову вниз, но вернув себе боевой настрой, скопировала все его движения и села в такой же позе, как и Мин.
Юнги снова улыбнулся мне и откинулся на спинку стула, его взгляд устремился в сторону входной двери, и я почувствовала прожигающий взгляд на своём затылке. Мне пришлось обернуться, чтобы увидеть входящего, хотя я наперëд знала кто это….
– Не слишком ли ты часто улыбаешься моей жене и флиртуешь с ней? – Чимин неторопливым шагом подошёл и встал рядом со мной, прожигая взглядом Юнги.
– Не слишком ли рано ты называешь Леди Аделисию женой… Насколько я помню ваша свадьба состоится после еë совершеннолетия, а через два месяца Аделисии исполняется только семнадцать… За год может всякое случится…
Юнги сказал такие провокационные слова спокойным тоном, не вставая со стула, и скрестил руки на груди, продолжая не отводить взгляд от разъярённого Чимина. Эти двое продолжали молча сверлить друг друга взглядами, пока я не вмешалась, чтобы разрядить витающее напряжение:
– Ваше Высочество, я думала Вы сейчас на охоте…
– Чимин… Называй меня по имени.
– Я не могу…
– Можешь, – Чимин наклонился ко мне и приблизился – если назовëшь меня по другому, я поцелую тебя и буду целовать до тех пор, пока не услышу своë имя…
– Леди Аделисия, мы уже в достаточно близких отношениях, поэтому давайте тоже обращаться друг к другу по имени, – вставил Юнги.
Юнги поднялся и подошёл ко мне. Я оказалась между молотом и наковальней.
Срочно надо уходить…
Я поднялась с места и уже хотела попрощаться с этими мужчинами, но они оба схватили меня за руки и притягивали каждый к себе.
– Юнги, ты мой лучший друг, прошу по-хорошему, отпусти мою жену…
– Невесту. – поправил Юнги Чимина.
– Невеста, жена… Какая разница… Она – моя.
– Аделисия – не вещь, она не может принадлежать тебе или кому-то ещё…
Эти двое спорили, сжимая мои руки, они даже позабыли, что я стою рядом и слышу каждое слово. Я попыталась высвободить свои руки, но они ещё сильнее сжали их, поэтому я прекратила свои попытки.
– Я люблю её, и это скоро станет взаимно, а какое место в её сердце занимаешь ты?
От слов Чимина, у меня отвисла челюсть. Неужели он готов на всë, чтобы выиграть в споре, даже на такие слова? Юнги с Чимином продолжали пререкаться, а мой гнев быстро начал закипать, и, не выдержав, я обрушилась лавиной на обоих, не контролируя себя.
– Заткнулись оба! Если вы вдруг забыли, что я нахожусь рядом, то я напоминаю! Ты, – я ткнула пальцем в Чимина – живо сел на стул… А ты, – следующий был Юнги – сел на своё место.
Оба были ошарашены моим криком и послушно последовали моим приказам. Они не сводили с меня удивлëнных глаз, когда я молча наливала им чай.
– А теперь пейте! И не смейте делить меня…
– Я не делил, а…. – Юнги замолчал, когда я посмотрела на него, и послушно отпил холодный чай.
Я быстрым шагом вышла из гостиной, громко хлопнув дверью, оставив этих двоих наедине. Я хотела направится в спальню, чтобы выплеснуть свой гнев на подушке, а потом поняла, что этого не требуется: я уже сорвалась на тех двоих. Сейчас лучшим решением будет прогулка по саду.
Выйдя на свежий воздух, мне стало намного легче, красное от злости лицо постепенно возвращало свой цвет. А когда я увидела Марту и Лиа, то последние капли ярости сошли на нет, и, улыбаясь, я подошла к ним. Мы прекрасно провели время, играя в салки.
***
Когда Аделисия захлопнула за собой дверь, Юнги с Чимином переглянулись, но не проронили ни слова. Они молчали до тех пор, пока не стихли грозные её шаги. Мужчины послушно пили остывший чай, закусывая пирожными. Первым из ступора вышел Юнги:
– Ого…
– Ага…
У них больше не нашлось слов, и они продолжили молчать. А когда Юнги был готов покинуть гостиную, он остановился и, не оборачиваясь, сказал:
– Чимин, дам тебе совет, как другу: на твоём месте, я бы вëл себя по-другому… Аделисия привлекает к себе внимание многих мужчин, как привлекла и моë… И если ты продолжишь в том же духе, то я или кто-то другой заберёт её. И если сказанные тобой слова о любви не ложь, то ты должен научиться, как правильно вести себя с ней…
Когда Юнги закрыл дверь, Чимин стукнул кулаком по столу, и, встав, подошëл к окну, которое выходило в сад. Там он увидел улыбающуюся Аделисию и серьёзно стал обдумывать слова Юнги.
Он и сам замечал, что Аделисия приковывает к себе взгляды, но он никогда не думал о том, что она может достаться другому. Либо собственнические чувства, либо сожаление о своём поведении, заставили его прикусить губу до крови.
Чимин позвал к себе дворецкого и отдал ему приказ:
– Заставь цветами комнату моей невесты, не важно откуда ты их возмëшь, хоть из нашего сада… У тебя есть тридцать минут, и цветы должны быть первоклассными…
***
– Сестрëнка, а можно посмотреть твою спальню? – Лиа посмотрела на меня щенячьими глазами и заправила прядь волос за ухо.
Ну как я могу отказать этому ангелу?
Мы вошли в спальню, и я потеряла дар речи, а Лиа восхищённо произнесла:
– Это от моего брата! Он замечательный, правда?
– Ага….
========== Часть 15 ==========
Любовь — это в какой-то мере рабство…{?}[Уильям Шекспир]
Я согласилась с юной принцессой, не для того чтобы не разочаровать её – я сказала правду. Моя спальня превратилась в прекрасную оранжерею: всë свободное пространство было заставлено букетами: тут были и орхидеи, и лилии, и омелы, а некоторые цветы необыкновенной красоты были мне даже неизвестны, а на кровати лежал самый огромный из них – букет красных роз. Он был настолько огромен, что его не могли поднять две мои горничные, поэтому букет пришлось разобрать. Лиа решила их сосчитать, но она сбилась где-то на пятьсот восьмидесятой розе и бросила эту затею. Я хотела подарить ей один из букетов, но она отказалась, а когда уходила сказала:
– Сестрёнка, когда я вырасту, и придёт время выходить замуж, то я хочу, чтобы мой муж любил меня также, как брат любит тебя. Он даже запретил Габриэль находится во дворце, и остальных собак приказал перевести в дальние от дворца вольеры… А теперь цветы, я даже не знаю, где можно купить такое огромное количество.
Лиа ушла, а я приняла ванную и легла в кровать. Нежный запах роз щекотал мой нос, и хоть запах был приятным, я всë равно не смогла уснуть: мне пришлось встать и открыть окно.
Холодный ветер ворвался в спальню и растрепал мои ещё влажные волосы. Я поëжилась от прохлады, но не стала закрывать окно: чтобы добраться от кровати до окна и обратно, мне пришлось передвигаться зигзагами из-за цветов.
Мне даже страшно представить, сколько он потратил золота на эти букеты.
Цветочные ароматы сменялись свежестью и запахом дождя. Под убаюкивающий стук капель о карниз, я быстро заснула.
Проснулась я от раскатов грома, на улице сверкали молнии, а за окном лил дождь. Я хотела встать и закрыть окно, но как только моей кожи коснулся прохладный воздух, я снова залезла под одеяло. Не прошло и пяти минут, как я снова уснула: всё-таки свежий воздух благоприятен для сна.
Когда я вновь открыла глаза, было уже утро. Я хотела подняться и позвать горничных, но моё тело стало таким тяжёлым, что я не могла двинуть даже пальцем: я чувствовала себя уставшей, несмотря на крепкий свежий сон, мои глаза слипались, а голова раскалывалась на части.
