— Я знаю, — сказал я.
Хотя мне было известно, что Жан-Батист не очень-то прыгал от радости, когда он официально пригласил меня в свой дом. Но как и в тот день он не выражал ничего, кроме вежливости.
— Я просто ничего не понимаю, — сказал Винсент, выглядя обеспокоенным. — Артур такой славный парень. Я хочу сказать, что несмотря на то, что он с Виолеттой ведет себя, будто они Божий дар сошедший до ревенентов, он никогда не был таким мелочным.
— Может быть, он просто был честен, — сказала я. — Может быть, он и в самом деле думает, что для меня опасно услышать о ваших планах.
— Ну, он мог бы упомянул об этом раньше, вместо того, чтобы оглашать это перед всеми.
Он поднял руку, чтобы коснуться моей щеки, и я ухватилась за нее и потянула ее к своим губам, прежде чем он бросился на свои колени.
— Я в порядке, правда, — сказала я, хотя испытанное унижение всё еще отдавалось холодком под ложечкой. — А что за дела между Артуром и Виолеттой? Они, кажется, спорят, как старая супружеская пара, но я никогда не видела, чтобы они касались друг друга? Так они вместе?
Винсент рассмеялся, и встал, чтобы дотронуться пальцами до одной из древних статуэток Папи, что стояли на каминной полке.
— Они не вместе, в смысле спят ли они в одной кровати. — Он приподнял бровь. — Но ты верно подметила, что они вроде старой супружеской пары. Артур себя считает защитником Виолетты. Они из тех времен, когда считалось, что женщине непременно нужна была защита, — добавляет он, улыбаясь.
— Артур был советником виолттеного отца, и они оба погибли при попытке похищения. Так что думаю, это вполне естественно, что они оставались вместе всё это время, но, мне известно, что "любовь" не характерна в их отношениях. Зависимость друг от друга, возможно, но не любовь.
— Откуда тебе известно? — спросила я, заинтересовавшись появлением неожиданно робкого взгляда на его лице.
— О, у нас и Виолеттой есть небольшая общая история. Я встречался с ней несколько раз на протяжении нескольких лет. Всякий раз, когда Жан-Батист находил какой-нибудь ранее не обнаруженный текст, который, как он считал был очень важен, он заставлял меня консультироваться с ней. Она точно не стеснялась признаваться в своих чувствах ко мне.
Я ойкнула.
— Виолетта была влюблена в тебя?
— Влюблена — это пожалуй сильное слово, но да, она была мной заинтересована. Я не смог ответить взаимностью. Но… — он мельком взглянул на меня, а потом обратно вернулся к разглядыванию статуэтки, — У меня, на самом деле, был соблазн попытаться. Я подумал, что это мог быть мой единственный шанс найти кого-то, чтобы не остаться одному.
Я поняла, что таращусь на него.
— Но, Винсент, ей же только четырнадцать. Это ж вроде как…ну не знаю…попахивает извращением.
— В то время ей было двадцать, — сказал Винсент, плотно сжав губы, чтобы подавить улыбку.
— Ах, да, верно, — сказал я, стараясь, переварить эту странную новую информацию.
— Ничего не было, — успокоил он меня. — Совсем. Но, я думаю, что Виолетта поняла, что я мог бы открыться ей, и это вероятно вдохновило её. Мы встречались пару раз, но, как только я понял, что не могу заставить себя испытать хоть какие-нибудь чувства, я все прекратил. Я не видел её с тех пор, наверное, прошло лет сорок. Я просил Жан-Батиста посылать с этими поучениями другого эмиссара.
— Тогда, она затаила на меня обиду на меня из-за тебя.
Я вспомнила высказывание Виолетты на похоронах Филиппа, о ревенентах, которые были с людьми, и подумала, а не нарочно ли она это на самом деле сказала. Уколоть человека, которая преуспела в том, что не удалось ей: завладеть сердцем Винсента.
— На самом деле, она уже поговорила со мной о тебе, — сказал Винсент. — Она была очень мила и поздравила с тем, что я нашел такую "прекрасную молодую леди". Его имитация ее голоса и старинного стиля речи заставил нас обоих рассмеяться. — Нет, серьезно, ты ей, похоже, действительно нравишься.
— То есть, это Артур сам по себе такой придурок? — рискнула спросить я.
— Похоже на то, — сказал он, — хотя это не типично для него. Он сбежал сразу же по завершению совещания, видимо избегает меня. Виолетта просила простить его. Она сказала, что предупредила его, чтобы тот не поднимал этой темы, но он чувствовал себя обязанным. Она собиралась поговорить с ним позже.
— Как мило с её стороны, — сказала я, испытывая тепло к этой странной девочке. — Как бы там ни было, проехали. Сейчас я просто хочу забыть об этом. — И, как только я мысленно перевернула страницу сегодняшнего унижения, до меня кое-что дошло. — Винсент, я кое-что нашла о ревенентах в библиотеке Папи прошлой ночью.
— Серьезно?
Редко случалось, когда мне давалось удивить Винсента, в основном, всё было наоборот. Это напоминала, будто я едва толкнула его пальцем, а он оказался прямо над килем.
— Я могу взглянуть?
Я проводила его в кабинет, сначала убедившись, что Папи там не было. Посмотрела на часы, на дедушкином столе и поняла, что он не закроет свою галерею еще в течение получаса. Так что мы были в безопасности.
Я вытащила бестиарий из его защитного ящика и положила на стол Папи, открыв на странице, касающихся ревенентов. Винсент вскинул брови, когда увидел иллюстрации.
— Ого, это и впрямь большая редкость, Кейт. В человеческих книжных коллекциях практически ничего не упоминается о ревенетах.
— Почему это?
Когда он начал отвечать, то продолжал изучающе смотреть в книгу.
— Торговцы, дилеры, как твой дедушка, знают что если они что-нибудь найдут, то смогут продать это за большие деньги группе анонимных покупателей. Эти коллекционеры готовы урвать всё, связано с ревенентами, даже до того, как это окажется на рынке. — Винсент посмотрел на меня. — ЖБ один из таких. У него масса подобных старинных манускриптов в его библиотеке. Я сомневаюсь, что Гаспар одолел даже половину из них.
— Ага, ну тогда, Папи и впрямь дорожит им, — сказала я, гадая, почему он упускает возможность хорошо подзаработать, храня эту книгу в своей библиотеке.
Может быть, он не увидел в ней ревенента, и не осознал её ценность.
Внимание Винсента вновь привлекла книга, он бормотал себе под нос, пока водил пальцем по странице.
— Ты знаешь латынь? — спросила я.
Он улыбнулся.
— Да, она преподавалась раньше в школах, прежде чем люди решили, что мертвые языки ни на что не годны. Ты хочешь знать, что здесь сказано?
— Ну, на самом деле, я предприняла прошлой ночью попытку расшифровать текст? — призналась я.
— Ну, конечно, — сказал Винсент, а его глаза блестели от удовольствия. — Не могу себе представить, чтобы тебя остановила какая-нибудь трудность.
