— Да, если не сложно.
Зора повела меня за стойку бара, по пустой кухне к задней двери. Снаружи лил дождь, чуть не утопивший нас под землей.
Я села на пассажирское место ее черной купе, усталость давила на кости. Я ощущала себя опустошенной и выжатой, недовольство кипело в глубине меня. Я чуть не умерла этой ночью, а чего достигла? Вопросов стало только больше.
Вампиры из туннелей были связаны с теми, что были в доме Клода? Зачем им дядя Джек? Они были близки к его обнаружению? Где был Клод? Он знал, что вампиры обыскали его дом, уничтожили вещи и украли системный блок? Он искал дядю Джека или тоже спрятался?
Дворники вытирали лобовое стекло, мой разум гудел в том же ритме. Перед глазами всплыла картинка, подавляя бушующие мысли: письмо мамы дяде Джеку, все слова ее затейливым почерком пылали в моей памяти.
«Теперь я знаю, что во многом ошибалась. Я только теперь начинаю понимать, насколько».
В чем она ошибалась?
«Ты знаешь, что идет за нами, что будет, если они найдут нас».
Что шло за ними? Кого она боялась?
«Я не знаю, что делать. Не знаю, как защитить свою семью».
Во всех воспоминаниях о ней мама была полной света, смеха и уверенности. Я не могла представить ее неуверенной или испуганной. Она всегда знала, что делать, что бы ни происходило, какие проблемы я ни устраивала.
«Прошу, помоги мне, Джек».
Мои родители умерли в аварии, я напомнила себе. Обычный несчастный случай. Тысячи людей умирали в авариях каждый год. Было темно, лил дождь. Дорога была скользкой.
Было странно, что они умерли через неделю после того, как мама поняла, что на нее и ее семью охотятся?
Гримуар Атанас стоил десяти миллионов долларов за имена демонов, которые мог раскрыть, но скрывала ли мама всю жизнь только те имена? Что еще за тайны были на тех древних страницах?
Зора высадила меня у моего дома, пообещала сообщить о том, что выяснят насчет телефона вампира. Я прошла в здание, поднялась на третий этаж. Хоть я старалась быть тихой, дверь спальни Амалии открылась, пока я снимала мокрую обувь.
Она прислонилась к двери, на ней был пушистый халат.
— Как все прошло?
— Мы нашли вампиров, — уклончиво ответила я. — Я расскажу подробнее утром.
— Хорошо, — она сморщила нос. — Кстати, ты воняешь.
Я не сомневалась.
— Я как раз шла в душ.
Не дожидаясь ее ответа, я поспешила в спальню. Но я не была готова помыться и рухнуть в кровать. Мой простой стол был полон книг по Демонике, и я подвинула стопки, чтобы раскрыть название, которое предвосхитило мою одержимость темнейшей магией мира мификов.
«Полное собрание катрипов Арканы». Книга вызывала у меня восторг магией. Я листала страницы, не нашла то, чего искала, тряхнула ее за корешок. Страницы зашелестели, выпал лист, сложенный пополам.
Я схватила лист, опустилась на стул и развернула его. Не самый качественный снимок был странице гримуара Атанас, бумага потемнела от возраста, чернила выцвели. Греческие буквы занимали почти всю страницу, но внизу была иллюстрация.
Рисунок Заиласа или демона, очень похожего на него.
Я провела пальцем по древнегреческим словам, вытащила листок и карандаш. Прикусив губу, я смотрела на первую строку — название. Я стала писать на своем листке, а потом включила ноутбук, чтобы проверить правильность написанного.
Последнее слово поставило меня в тупик, пока я не поняла, что это было не слово, а имя.
Двенадцатый Дом — Валъир.
Я подавила холодную дрожь, поднимающуюся по спине. Я посмотрела на короткий абзац под названием. Я переписала строки на листок, отмечая падежи, местоимения, союзы и корни слов, все, что могла выделить. Мой карандаш быстро шуршал, а потом пальцы застучали по клавиатуре, я искала слова, которые не знала. Я провела линию и записала лучший вариант перевода.
Через пару минут я отклонилась на стуле и опустила карандаш. Я не могла оторвать взгляда от своих аккуратных букв, глядела на результат, гадая, не ошиблась ли при переводе.
Но я не ошибалась.
«Никогда не призывайте Двенадцатый Дом. За нарушение этого священного договора сыновья Валъира уничтожат вас».
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Я снова краснела? Я прижала запястье внутренней стороной к теплой щеке. Да, я покраснела.
Что со мной такое?
Кривясь, я погрузила ладони в мыльную воду и продолжила оттирать миску. Стойка была в грязной посуде — мисках, чашках, ложках, противнях — и райский аромат пирога с яблоками и корицей висел в воздухе как вкусное облако.
Я посмотрела влево и отругала себя. Но все равно посмотрела.
Заилас лежал на диване в гостиной. На тарелке рядом с ним, где до этого была стопка из дюжины маленьких яблочных пирогов, посыпанных корицей и сахаром, почти ничего не осталось — всего два. Заилас снял броню, что делал, только когда был особенно расслаблен, и тусклый свет из окон падал на красновато-карамельную кожу его голого торса. Его голова лежала на подлокотнике, лицо было подставлено свету, глаза были закрыты.
Смущение задрожало во мне, и я отвернулась с горячим лицом к рукомойнику. Я была жалкой. Он не лепетал и не краснел всякий раз, когда смотрел в мою сторону. Я замерзала, и он согрел меня. Подумаешь. А я смущалась от этого так, словно росла в Антарктиде с пингвинами.
Но я хотела, чтобы Заилас не выбирал сегодня для отдыха в гостиной без брони — а одежды на нем и до этого было не так и много. Но я сама была виновата. Испекла ему еду.
Я заметила движение краем глаза, вытащила руки из воды. Я выбежала из кухни и поймала Сокс под пушистый животик.
— Нет, котенок, — проворковала я. — Не ходи в гостиную. Там страшный демон.
Она недовольно мяукнула, а я опустила ее на кухне у своих ног. Она, наконец-то, хорошо ела, так что я выпустила ее из переноски изучить квартиру. Почти все утро она пряталась в моей спальне, но ее уверенность росла.
Приоткрыв глаза, Заилас смотрел, как я спасаю кошку. Зевнув и показав острые клыки, он потянулся за еще одним пирогом. Крошки рассыпались по ковру, когда он отломил половину и сунул кусок в рот. Он хрустнул им раз, проглотил одним махом.
Я покачала головой.
«Жуй еду».
Он не ответил на мою громкую мысль, но я ощутила спиной его раздраженный взгляд. Ухмыляясь, потому что он не видел мое лицо, я продолжила мыть посуду, через каждые пять минут прерываясь, чтобы убрать Сокс из гостиной, не пуская ее к Заиласу. Когда она подбиралась к полю его зрения, он поворачивал к ней взгляд алых глаз.
Я работала, мысли вернулись к переводу страницы гримуара.
«Сыновья Валъир уничтожат вас».
— Заилас, — выпалила я. — Как называется твой Дом?
Он приоткрыл глаза.
— Хм?
— Твой Дом. Это Валъир?
— Не Валъи-и-ир, — проворчал он. — Ва-а-алъир.
Я осторожно повторила звуки.
— Так твое полное имя — Заилас Валъир?
— Zylas et Vh’alyir, — он зевнул еще раз, не переживая из-за моих новых знаний или откуда я их взяла. — Но обычно меня зовут Dīnen et Vh’alyir.
По мне пробежала странная дрожь. Король Валъир. До призыва в этот мир он правил своим Домом и всеми демонами в нем — так я думала, основываясь на его кратких комментариях.
— Как называются другие Дома?
— О, их много, — лениво пожаловался он. — Лашвер, Дират, Грэшер, Эшэмад…
Я не дышала. Имена демонов стоили миллионы долларов, а он просто перечислял их. Хотя, если подумать, призыв требовал правильного произношения имени демона. Я едва могла их выговорить.
— Они первые… — он нахмурился. — Не знаю слово. Первого ранга? Они близки по силе. Еще четыре Дома второго ранга. И еще четыре третьего.
И Валъир, как Двенадцатый Дом, был на дне и по рангу, и по силе.
— Как ты стал королем Валъир? — спросила я.
— Я старший, — он задумчиво посмотрел на последний пирог, но склонил голову к свету. — Старший выживший — Dīnen.
