то мельком. Сомерсет уходил рано утром, возвращался поздно вечером или даже ночью.
Не то, чтобы я за ним следила, нет, конечно. Но среди слуг тема хозяина — первая и основная. Особенно убивалась Франческа. Бедная женщина с таким воодушевлением ждала приезда герцога, желала показать ему все свое кулинарное мастерство, но этот щеголь почти не появлялся дома и весь свой пыл она тратила только на еду для персонала. Зачем ему вообще такой дом и такая прорва слуг, если он этим не пользуется? Ну, да, аристократы должны поддерживать свой статус, но такая не практичность казалась глупой.
Я же работала, как проклятая. Если бы не мысль, что возможно, где-то ходит человек, знающий о перемещениях во времени и способный мне помочь, наверно, сошла бы с ума. А еще тоска заела. Я безумно скучала по маме, Кристоферу и Тому, моим двум сорванцам-братьям, по институту, да даже по Джону!
А еще я и не подозревала, что будет так не хватать телевизора и телефона. Занять себя здесь практически нечем. Я бы взяла почитать какую-нибудь книгу, но на мою просьбу наш "любимый" дворецкий отрезал "нет". Можно было бы, конечно, попросить Эдварда. Да как с ним наедине то остаться! Так что все мои дни занимали дела по дому. Даже поговорить толком не с кем. Эллис, моя соседка, хорошая девушка, но нам так и не удалось нормально сблизиться. Первое время она пыталась со мной болтать, но представления о мире у нас были настолько разные, что я большое время молчала. Постепенно она сдалась и наше общение свелось к минимуму. А одиночество так угнетало!
Внезапно меня осенило! Сегодня же вторник! А, значит, придет Пади. Пади был нашим почтальоном. На самом деле его зовут Патрик, но все его зовут Пади. Почему непонятно. Историю своей клички не знал даже он.
Это был веселый, долговязый парень 19 лет, симпатичный, аккуратный и, главное, разговорчивый. Он приходил 3 раза в неделю, приносил почту и счета, а забирать всю корреспонденцию было теперь моей обязанностью. При первой встречи я просто поздоровалась, а он внезапно начал шутить про мои испачканные сажей руки и смешные туфли. Так мы и простояли, болтая, почти полчаса. В четверг я его уже ждала у входа, Пади это подметил и чуть нахохлившись, вновь вступил в бой. Наш легкий флирт продолжался уже вторую неделю, этот юноша был моей единственной отрадой в чопорном доме. С ним было легко, мы шутили, смеялись, иногда он оставался на целый час и за это время я успевала хоть немного набраться человеческого внимания.
Да, я понимала, что нравлюсь Пади как девушка, и что встреч он со мной ищет не потому, что я хороший друг. Наш почтальон явно надеялся на что-то больше, что я ему никогда бы дать не смогла. И дело не только в том, что он довольно юн для любви, дело в герцоге.
Он преследовал меня во снах. Каждую ночь, будто наяву, я млела в его объятиях, сходила с ума от его поцелуев и сладких слов, что он шептал мне на ушко… Увы, такой хороший и ласковый Сомерсет был только во снах.
Благо, молодой почтальон вел себя очень корректно и не переходил личных границ и я была ему за это бесконечно благодарно. Потерять сейчас единственного друга я бы не смогла.
Вот и сейчас, бросаю стирку и с улыбкой до ушей бегу к черному входу, где быстро набрасываю теплую накидку и высовываюсь из двери, что ведет в кладовую и кухню. Часы пробили 10 утра минут 15 назад, а, значит, скоро появится и Пади. А вот и он!
— Привет! — подбегаю я к парню, который уже зашел внутрь крытого двора и отфыркиваясь, стряхивает снег со своего длинного пальто.
— Здравствуй, красотка! Так спешила ко мне, что даже переодеться забыла? — Пади ухмыльнулся и посмотрел сначала на мою грудь, затем его взгляд скользнул немного ниже. Наклоняюсь, с удивлением окидываю себя взглядом. Ой, я забыла снять кожаный передник, который одевала для стирки. В спешке заворачиваюсь поглубже в черную накидку, чтобы не смущать мальчишку..
— А ты, смотрю, чересчур наблюдательный — беззлобно ворчу я.
— За тобой одно удовольствие наблюдать, — интонация, с которой было сказана эта фраза не оставила сомнений, наш почтальон в меня влюбился. Мысленно вздыхаю, надеюсь все же удасться удержать его на расстоянии. Делаю вид, что не поняла его тон и говорю бодро:
— Что ты нам сегодня принес? Чарльзя был недоволен, что в прошлую субботу не нашел несколько счетов.
— В этот раз принес все, держи — и он передал мне несколько писем в плотных конвертах, некоторые были запечатаны сургучом. Я быстро засунула их за пазуху. Все, теперь можно и поболтать.
— Как твой брат? Сделал предложение своей будущей невесте?
— Ох нет, этот дурачок, наверно, никогда не решиться признаться Лили в своих чувствах. В этот раз, представь, повел ее в парк, довел до пруда… и там оставил. Хочешь знать почему? — я утвердительно кивнула, — А потому что она его поцеловала! В щечку! Билли, как самый последний болван, опешил и рванул через пруд прямо по льду, пришел домой с разорванными брюками, да еще фуражку потерял. Говорит, не ожидал от нее такого напора.
Тут я не удержалась и расхохоталась в полный голос. О своем чрезвычайно скромном брате Пади рассказывал уже не раз, и сейчас я живо представила 22 летнего парня, несущегося по льду от поцеловавшей его девушки. Патрик тоже смеялся и я не заметила, как он оказался совсем близко, еще чуть чуть и моя голова врежется в его плечо. С удивлением закидываю голову.
— Ты такая красивая, когда смеешься… Словно колокольчик в поле… — я опешила и опустила руки. Вот вообще не знаю, что делать в такой ситуации, оттолкну, обижу парня, но поцелуя от него я точно принять не смогу. Но Пади и не думал бросаться на меня, он поднял руку и нежно заправил прядь волос, выбившуюся из-под чепца.
— Ты как лето, такая же теплая, необычная — и внезапно стал наклоняться ко мне, заметавшись я рванула назад, но споткнулась о каблук и стала падать. Пади вовремя меня поймал и несильно прижал к себе. Его добрые глаза излучали добро
