Видя ужас на моём лице, Амброуз начал сильно бить и шлёпать себя рукой по колену.
— Шучу, — посмеивась сказал он, а когда успокоился, спокойно посмотрел на меня
Ну нет, серьезно.
Мы зомби.
— Мы не зомби, — сказала Шарлотта, в её голосе звучало нарастающее раздражение.
— Я полагаю, правильный термин был бы, гм, нежить, — сказал Гаспар, дрожащим голосом.
— Призраки, — сказал Чарльз, озорно ухмыляясь.
— Эй парни, прекратите её пугать, — сказал Винсент.
— Жуль?
— Кейт, всё немного сложнее, чем это.
Мы зовем себя ревененты (воскресшие).
Я их всех оглядела, одного за другим.
— Ruh-vuh-nahnt, медленно произнес Жюль, очевидно, решив, что я не поняла.
— Я знаю это слово.
Оно означает "призрак" по-французски.
мой голос дрогнул.
я сижу в комнате с чудовищами, подумала я.
беззащитная.
но я не могла позволить себе сейчас психануть.
что они сделают со мной, если психану? Что сделают, даже если не психану? Если только они не были такими монстрами, которые могут стирать людям воспоминания, и я посвящена в их тайну.
— Если обратиться к корню слова, то оно на самом деле означает "тот, кто вернулся" или "тот, кто пришел обратно", — продолжил педантично Гаспар.
Хотя в комнате было тепло, я дрожала.
Они все выжидающе уставились на меня, как-будто я была научным проектом их группы: Взорвусь я или нет? Чарльз прошипел, — Она психанет и сбежит, как я и говорил.
— Она не собирается психовать и сбегать, — возразила Шарлотта.
— Ладно, все вон, — голос Винсента прозвучал силбнее, чем это было до их пор.
— Без обид, но я предпочел бы поговорить с ней сам.
Вы ребята, только всё больше запутываете.
спасибо вам за ваши голоса доверия, но пожалуйста
идите.
— Невозможно.
В комнате воцарилось молчание, все смотрели на Гаспара.
Его голос утратил свой авторитет и он начал грызть ноготь.
— Я хочу сказать, если бы я мог, — пробормотал он смущенно, — Винсент, ты не можешь информировать человека, я имею ввиду Кейт, самостоятельно.
Нас всех затронуло это нарушение.
Нам всем нужно знать что она знает
а чего нет.
И мне придется полностью отчитаться перед Жан-Батистом, после.
прежде, чем ей будет позволено уйти.
Моё напряжение ослабло лишь на долю секунды.
Они собираются меня отпустить.
Понимание этого, стало моим светом в конце внушающего ужас темного туннеля.
— Я могу, гм, так же напомнить, что ты очень слаб, чтобы даже сидеть, — продолжил Гаспар.
— с твоим состоянием, как ты можно будет ожидать, что ты справишься с объяснением того, что так важно для всех нас.
Молчание длилось целую минуту, пока все смотрели на Винсента.
Наконец он вздохнул.
Хорошо.
Я понял.
Но ради Бога, постарайся сдерживать себя.
— Он посмотрел на меня и сказал, — Кейт, пожалуйста сядь со мной.
По крайней мере, у меня будет некая иллюзия, что я контролирую ситуацию.
Встав, я подошла к кровати и увидела с каким усилием Винсент поднял руку и крепко сжал мою.
В то мгновение, когда наша кожа соприкоснулась, я почувствовала тоже умиротворение, когда до меня дотронулась Шарлотта в её комнате.
Меня захлестнуло поток спокойствия и безопасности, как будто ничего плохого не случится, пока Винсент будет держать мою руку,
На этот раз я уже знала, что это какой-то сверхъестественный фокус.
Я осторожно села на край кровати, наблюдая за лицом Винсента, пока садилась.
— Мне не больно, — успокоил он меня, продолжая держать мою руку, когда я села рядом с ним.
— Хорошо, во-первых, ты ко мне прикасаешься, — сказал Винсент, чтобы все в комнате расслышали.
— Итак, я не призрак.
— И не настоящие зомби, — сказал Чарльз с улыбкой, — иначе он бы уже съел твоё лицо.
Винсент его проигнорировал.
Мы не вампиры или оборотни или еще кто-нибудь, кого тебе следует бояться.
Мы ревененты.
Мы не люди, — он помолчал, собираясь с силами, — но мы на собираемся причинять тебе боль.
Я постаралась взять себя в руки, прежде чем произнесла в комнате, таким ровным голосом, на который была способна, — Значит вы все.
мертвы.
Но вы выглядите живыми.
— За исключением тебя, — сказала я с сомнением, пока смотрела на Винсента.
Хотя ты выглядишь лучше, чем прошлой ночью.
Винсент был серьезен.
— Жуль, не мог бы ты рассказать Кейт свою историю? Возможно это лучший способ всё объяснить.
Гаспар прав, я не смогу справиться сам.
Жуль пристально смотрел на меня и не отводил взгляда.
— Ладно, Кейт.
Я знаю, что это звучит невероятно, но я родился в 1897 году.
В деревушке недалеко от Парижа.
Мой папа был врачом, мама акушеркой.
У меня проявился талант к живописи, поэтому в шестнадцать лет они отправили меня учиться в Париж.
Моё обучение прервалось, когда меня призвали на войну в 1914.
Я сражался с немцами два года, пока в сентябре 1916 года меня не убили в атаке.
Верденское сражение.
И это мог бы быть конец моей истории.
если бы я не очнулся спустя три дня.
В комнате было тихо, пока пыталась упорядочить всё что услышала в своей голове.
— Ты очнулся? — наконец я с собой справилась.
Парень, на которого я смотрела, выглядел не старше двадцати, но настаивал, что ему больше ста лет.
— Технически, он "ожил", — предложил Гаспар, держа тонкий палец на верху, демонстрирую свою точку зрения, — не "очнулся".
— Я вернулся к жизни, — уточнил Жюль.
— Но как? — спросила я в недоумении.
Винсент сжал мою руку, поддерживая мою смелость.
— Как ты мог вернуться к жизни, разве только ты в действительности не умер первый раз?
