— Этого мало, но заказать большего мы пока не успеваем, — сказал тогда дядя.
А сейчас, когда разговор зашел об охоте и моем гардеробе, я задала вопрос:
— Ваше сиятельство, вы говорили, что моих охотничьих костюмов мало, что это может означать? Я могу опозориться на охоте?
— Нет, Шанни, — улыбнулся граф. — На большую охоту они вам не понадобятся. Туда вы наденете костюм для пикников, потому что, по сути, это и будет пикник после охоты. Но вот если вас пригласят на малую, то может выйти конфуз. Малая охота проводится от трех дней до недели. Его Величество отправится в один из охотничьих домиков. Те, кто поедут с государем, и вернутся тоже с ним, а значит, на эти несколько дней нужно иметь соответствующий гардероб. У вас его пока нет, разве что повезет, и малая охота продлится всего три дня.
— Меня еще никто не пригласил, — заметила я.
— Всё зависит от вас, дорогая, — улыбнулся граф. — Что до соответствующего одеяния, этот вопрос вполне решаем. Помните мои наставления, и вы сможете успешно продвинуться дальше переглядываний с королем, когда он навещает свою тетушку.
Устав сидеть, я поднялась с кресла и отошла к окну. Граф последовал за мной. Он встал рядом и устремил взгляд вверх. За то время, что мы разговаривали, небо затянуло тучами. Они нависали над королевской резиденцией черными отяжелевшими брюхами, грозя пролить слезы на людские головы. А может и побраниться, уж больно хмуры они были.
— Похоже, надвигается гроза, — произнес его сиятельство. — Смотрите, какие темные тучи. И ветер поднялся.
Я перевела взор на деревья. Их верхушки гнулись, послушные ветру.
— Это Хэлл примчался навестить нас, — улыбнулась я.
— Кажется, он собирается ворчать, — усмехнулся дядя. — Слышите?
Где-то еще вдалеке слышался первый раскат грома. А еще спустя минуту на стекле появились первые тонкие росчерки дождевых капель. Теперь я посмотрела вниз и негромко рассмеялась:
— Хэлл ворчит не на нас. Глядите, дядюшка.
Граф проследил за моим взглядом и негромко рассмеялся – среди аккуратно подстриженных кустов спешно вышагивал сам герцог Ришем. Однако тучи не пожелали ждать, когда его светлость доберется до укрытия, и обрушили на герцога все свои горести, зарыдав в полную мощь. Жертва дворцовых сплетен совершенно неблагородно сорвался на бег, а вслед ему уже грозил сердитый гром. Еще миг, и перед дворцом сверкнула молния.
— Хэлл промахнулся, — с некоторой досадой произнес его сиятельство.
— Не богохульствуйте, дядюшка, — я укоризненно покачала головой. — Хэлл – известный озорник, и в этом он вполне преуспел.
— Хвала Хэллу, — улыбнулся граф. Он отвернулся от окна и проворчал: — Надеюсь, герцог успел изрядно промокнуть, чтобы подхватить простуду. Умрет вряд ли, что весьма огорчает, но хотя бы походит с красным носом.
— Магистр Элькос исцелит герцога слишком быстро, чтобы вы сумели налюбоваться его красным носом, — улыбнулась я.
— Магия – зло, — сварливо отозвался глава моего рода. — Иногда я даже радуюсь, что ее стало так мало в нашем мире.
— Магия – это восхитительно, дядюшка, — возразила я. — И если бы ее было больше, то мы ездили бы не на лошадях, а на самодвижущихся повозках, как наши пращуры. Хорошо, хоть что-то еще маги могут. А так будто и нет их вовсе.
Граф вернулся в кресло, вытянул ноги и закинул за голову руки. Он удовлетворенно вздохнул. Я не спешила обратно в кресло. Устроившись на подоконнике, я вновь устремила взгляд на улицу. По дорожкам уже разлились большие лужи. Цветы, еще недавно наполнявшие резиденцию тонким ароматом, закрыли свои чашечки и склонили головки, прячась от беспощадных капель.
— Конечно, вы правы, дитя мое, — голос графа привлек мое внимание, и я обернулась к нему. — Магия – это великое чудо, но все чудеса однажды заканчиваются. Когда-нибудь и некогда величайшая сила покинет наш мир, и людям придется полагаться только на свои возможности. Впрочем, мы уже давно научились этому. Сейчас маги – это реликт и показатель богатства и могущества государства. Хвала богам, Камерату есть еще чем похвастаться. И пусть магов, равных Элькосу у нас не так много, но у соседей дела с мастерами этого ремесла обстоят еще хуже.
Я все-таки вернулась и села напротив графа. Его рассуждения мне были интересны уже тем, что это было не беседой о погоде. Усевшись в кресло, я воззрилась на его сиятельство с живейшим интересом. Похоже, ему польстило мое внимание, потому он продолжил:
— Но знаете ли вы, дитя мое, что существуют еще накопители? Их, конечно же, осталось не так много, но у почтенного придворного мага они имеются. Он как-то поделился со мной, что, пожалуй, смог бы открыть врата в другой мир, — я округлила глаза, и дядюшка легко рассмеялся: — Да-да, Шанни. То, о чем мы можем читать в легендах, считая вымыслом, возможно и в наши дни. Правда, Элькос на подобное никогда не пойдет. Он бережет свои сокровища пуще, чем гвардейцы королевскую корону.
— Что такое накопители, ваше сиятельство? — полюбопытствовала я.
— Вроде бы это какие-то кристаллы, в которых скапливается магия: остаточные выплески, намеренно слитая сила мага, а еще собранная с артефактов, когда они ослабевают. Один такой Элькос носит на пальце. Его кольцо с большим и немного нелепым камнем, — я с пониманием кивнула, этот белый камень я видела. — Наш уважаемый мастер сказывал мне, что этот камень что-то вроде ловушки. Он вбирает в себя магию, те самые остатки, которые оказались излишними, и таким образом придворный маг возвращает себе растраченную впустую силу. Он даже говорил, что камень способен собрать силу отовсюду, где обнаружит ее. Элькос отправляет собранные в перстне потоки в накопители, и те, сохраняют их и даже усиливают. Что-то вроде винной выдержки. Бывает очень любопытно послушать нашего дорогого магистра, когда он в благодушном настроении и готов делиться своими секретами.
— Как увлекательно! — не удержалась я от восклицания.
— Весьма, — улыбнулся дядя и, подавшись вперед, потрепал меня по щеке. — Или я уже слишком стар и сентиментален, или же мне просто нравится с вами разговаривать, Шанни, но что-то я стал болтлив не в меру.
— Не отказывайте себе в этом, ваше сиятельство, — улыбнулась я. — Особенно если это приносит вам удовольствие. Мне так уж точно.
— Не сомневаюсь, — рассмеялся дядя.
Расстались мы с дядюшкой только с наступлением темноты. Это могло бы считаться предосудительным, если бы не наше родство и возраст графа. Мы и поужинали в его комнатах, а после выбрались на улицу. Дождь давно и благополучно закончился, и даже выглянуло солнце, быстро подсушившее листву. Однако тепло спало, и, покинув уютный кров, вскоре я ощутила дрожь. Его сиятельство, как галантный мужчина, накинул мне на плечи свой сюртук.
— Вы замерзнете, дядюшка, — заметила я. — Уж лучше пошлем за шалью.
— Скоро стемнеет, — ответил граф, — и вам придется вернуться в свои комнаты, потому не будем тратить время на беготню. Я, отнюдь, не дряхл, не волнуйтесь, Шанни. И я знаю, как согреться. Идемте.
— Куда? — удивилась я.
— Покатаемся на лодке, заодно продолжим прерванный разговор без случайных встреч и лишних ушей.
Я возражений не имела. Мы почти не разговаривали, пока шли к лодкам, привязанным к большому деревянному пирсу, еще пахшему свежим деревом. Как я уже знала, его делали к лету каждый год и устанавливали у берега. Здесь были и скамеечки, и резные перила, чтобы можно было задержаться и полюбоваться озером и его обитателями. Но сейчас пирс был пуст. Дождь и прохлада разогнали праздных гуляк. Кроме нас с его сиятельством были только лодочник и его помощники, которые расходились, когда дворец засыпал. Впрочем, один всегда оставался на случай, если кому-то взбредет в голову покататься на лодке под звездами.
— Нам не нужен лодочник, — чуть прохладно произнес дядя, глядя на согнутые в почтительном поклоне спины.
Он помог мне сесть в лодку, сноровисто забрался сам, и наше маленькое суденышко оттолкнули от пирса. Граф взялся за весла, и лодочка резво побежала по озерной глади. Склонившись, я опустила пальцы в холодную воду, передернула плечами и закуталась плотней в дядин сюртук.
