Перед ними стояла Катрина.
Она выглядела уставшей, встревоженной, напряженной. Судя по оборванному на краях платью, по перебинтованной ножке, по растрепанной косе — ей пришлось несладко.
Впрочем, ничего не выражало в ней слабость. Спина прямая, как струна, взгляд уверенный, пронзающий насквозь. У Винсента сжалось сердце. Перед ним стояла уже не наивная легкомысленная девочка. Перед ним стояла сильная, уверенная женщина.
И как только… Как только она успела так повзрослеть?
Катрина вышла перед высоким мужчиной с длинными белыми волосами. В нем читалось нечто… Странное. Неестественное. Сверхъестественное. От его вида отчего-то у Винсента пробежал холодок по позвоночнику. Но Катрина чувствовала себя рядом с ним удивительно уверенно и свободно.
Леди Догейн осмотрела незваных гостей, и в ее взоре вспыхнула искренняя детская радость. На мгновение она снова превратилась в ту милую девчушку, которую знали Винсент и Артур.
— Отец! — прошептала она, словно не верила собственным глазам и должна была озвучить происходящее, чтобы признать его настоящим.
Лорд Догейн широко улыбнулся, подскочил к ней и крепко обнял.
— Катрина! — на глаза подступили слезы, — Небеса… Небеса! Я так виноват перед тобой! Милая… Моя милая девочка!..
— Все хорошо, — когда она отстранилась от него, Винсент увидел, что глаза дочери покраснели. Но от радости. Катрина перевела взгляд на Артура, улыбнулась еще шире и подозвала его рукой.
Рыцарь с подозрением оглянул фейри. Тот явно напрягся, потупил взор, словно бы в чем-то провинился.
Еще бы! Надрать бы эту бледную морду…
Артур, не спуская с Хозяина глаз, подошел к Катрине и крепко ее обнял.
Растрепанные каштановые волосы защекотали лицо, от них пахло лесом и цветами. Кажется… Кажется, белобрысый хорошо с ней обращался. По крайней мере, она не была грязной, изможденной и покалеченной.
Впрочем, если у нее хоть волосок с головы упал…
— Небеса, — она прошептала, отстраняясь от рыцаря и оглядывая брата и отца одновременно, — как вы здесь очутились? Как вы нас нашли?
— Мы пошли по его следу, — Артур кивком указал на стоявшего за спиной Катрины фейри.
— Вот как… — она вдруг растерялась, немного напряглась, смущенно провела пальцами по волосам, пряча за ухо выбившиеся локон, — я… - леди Догейн обернулась, пересекаясь взглядом с Хозяином. Тот чуть заметно кивнул и позволил себе приблизиться.
Столько всего случилось… Как об этом рассказать?
Вдруг она почувствовала, как сильные руки опустились ей на плечи. Еще ночью эти руки держали ее так крепко и нежно… Так, что хотелось навсегда остаться в их хватке.
— Наше знакомство началось не лучшим образом, — проговорил Хозяин почти спокойно. Пожалуй, только Катрина могла различить, как он взволнован. По тому, как замер отец и внимательно уставился на ее возлюбленного, леди Догейн поняла, что фейри обращается к нему, — я король-фейри. Хозяин Зимы. И я люблю вашу дочь…
Глава 14. Дела семейные
— Ситуация, мягко говоря, интересная, — протянул лорд Догейн, когда Артур, наконец, замолчал, притих и вроде как успокоился.
Катрина увидела, как побагровело лицо брата, как он надулся и напыжился, готовясь снова устроить истерику.
Небеса! Любой другой человек уже давно бы успокоился и перешел от криков к разговору! Но только не Артур… У Артура внутри нескончаемый источник вредности и злобы!
Девушка сердито сжала пальцы в кулак, распрямилась и, нагнувшись в сторону брата, прошипела:
— Только попробуй!.. Только попробуй сказать еще хоть слово! — она резко выдохнула, обижено сложила руки и откинулась обратно к широкому стволу дуба, на корнях которого сидела.
Последняя крупная ветка в костре громко треснула и развалилась на две части. Искры подлетели в воздух, огонь на секунду усилился, освещая сердитую гримасу брата.
Сэр Догейн замер на мгновение, приоткрыв рот. Он хотел что-то сказать. Был полностью готов что-то сказать. Но не знал, что именно сказать.
Пока он терзался внутренними распрями между желанием обозвать Катрину дурой и порывом обнять ее, вразумить и увезти подальше от белобрысого, из лесной темноты донеслись шорох и звуки шагов.
В лагерь, который пришлось устроить по пути обратно в земли Дузмара, вернулся Хозяин с огромной кипой хвороста в руках.
Его бледное усталое лицо выражало раздражение. Наверное, он никогда в жизни, хотя жизнь у него была немыслимо долгой, не разводил сам костер, не собирал по лесу ветки для огня и не ночевал в лагере с людьми.
То, как усердно он скрывал свое недовольство и делал вид, что все хорошо, и его все совершенно устраивает, почему-то ужасно смешило Катрину. Когда он приблизился и бросил несколько веток в потухающий костер, она не сдержалась и широко улыбнулась.
Фейри невольно пересекся с ней взглядом… И немного размягчился.
— О, вы только посмотрите! Его Величество Король-Льдышка! Чем же мы заслужили ваше присутствие? — Артур снова начал ерничать. Небеса! И когда он уже остановиться?
Катрине вдруг подумалось, что никогда. Тут ей представилась картинка: все проблемы давно позади, все ведьмы давно побеждены, Бенжен и невесты спасены. Она и Хозяин живут в его мире. Живут счастливо. Порой их навещает отец. Порой к ним приходит и Артур… И каждый раз, когда он приходит — заводит свои разговоры о короле-льдышек, недоделанном снеговике, белобрысом и беломордым. И Хозяин каждый раз сердито щурится, злобно стискивает зубы, но молчит и терпит.
Потому что Артур — брат Катрины. И с этим остается только смириться.
В груди потеплело от этих мыслей. Небеса… Как было бы хорошо, если б это стало правдой!
— Я, конечно, понимаю… — сэр Догейн все продолжал, — похищать девушек, пудрить им головы намного веселее, чем потом объясняться с родными этих девушек. Но вы бы, Ваше Величество, хоть осчастливили бы нас своим словом! Хоть одним словом, Ваше Величество!..
— Он бы осчастливил тебя словом, дай ты ему хоть секунду тишины, — проговорил отец устало и недовольно.
— Небеса! — глаза Артура вспыхнули, — как?! Как ты можешь быть на его стороне?!
— Я ни на чьей…
— Во имя чего угодно! Да он обесчестил твою дочь!
Винсент недовольно натянул уголки губ и, выставив перед собой руку, словно защищаясь, заметил:
— Никто не говорил об обесчесщении. Я слышал только о чувствах… — отец начал твердо, но к концу предложения его голос как-то… Ослабел. Закончив, он с недоверием уставился на фейри.
Хозяин с удивительной легкостью выдержал пронзающий взгляд лорда Догейна. Не спрятал его, но и не сделал вид, будто невинен.
— Что ж, признаю, — Артур широко развел руками, — об обесчесщении слов не было… — он уставился на Катрину. Ей тут же захотелось врезать ему. Или провалиться под землю. Сначала врезать, потом провалиться. Проклятье! Неужели так надо об этом говорить?.. — Катрина, милая моя, — протянул брат наигранно нежным голосом, — этот повелитель холода и сосулек с тобой что-нибудь сделал?
Она готова была соврать. Лишь бы не продолжать разговор, лишь бы избавить себя от унижения, а Хозяина — от головной боли. Ведь какая разница? Все решено. Теперь она знала. Все было решено давным-давно. Пожалуй… В тот момент, когда Хозяин налетел на нее в лесу, когда заявил, что она станет его невестой, когда поцеловал ее, Небеса сплели их судьбы в одну.
Просто все это время Катрина не догадывалась, не понимала… Но сейчас у нее не осталось сомнений.
Так какой смысл говорить об этом с братом и отцом, если все уже решено?
Впрочем, стоило ей открыть рот, чтобы с готовностью и уверенностью сказать: «нет», — как сердце вздрогнуло, в голову ударил жар. Она невольно вспомнила ту ночь… Руки задрожали, мысли спутались. Ее щеки налились румянцем, а взгляд опустился в землю. Она затушевалась и не смогла с собой совладать.
Это стало самым честным в ее жизни ответом.
— Ну все, — зашипел Артур, — я думал, что просто набью тебе морду, но, видно, придется кастрировать!
