Но всё же, я еще раз склонила голову, вдохнув аромат.
— Отчётливо слышу апельсин, амбру и… мох? — замолчала. — Мох?
Азиат, казалось, был удовлетворен ответом.
— Не всё потеряно! — загадочно изрек он, пытливо рассматривая мое лицо. — То, что я вам скажу, может показаться полным мракобесием. Но выслушайте меня и задумайтесь, прошу! Обычный человек не смог бы распознать ингредиенты смеси. Он, возможно, смог бы определить главную составляющую — апельсин или амбру, но не более глубокие оттенки! Они лежат за пределами человеческих возможностей… Вы понимаете, что я хочу сказать?
Элли протянула руку и опять принюхалась к платку.
— Не слышу мох, — пожаловалась она.
— Просто аромат не рассчитан на вампира, юная мисс.
Я нахмурилась. Мне совершенно не нравилось то, чем обернулся наш визит. Всё, что я хотела, — составляющие микстуры. А получила кучу двусмысленных намеков, загадочных взглядов и непоняток.
— Я сделала ошибку, придя сюда, — разочарованно покачала головой. — Всё, что мне надо, — ингредиенты.
— Зачем? — спросил азиат.
— Что, простите?
— Ну узнаете вы их через неделю, — он всматривался в моё лицо, словно перед ним стояла не обычная человечка, а какое-то диковинное существо. — Что вы будете делать с этой информацией?
Я неопределённо пожала плечами, доставая пухлый конверт с деньгами. Оставив его на прилавке, подхватила подругу под руку и потащила к выходу, игнорируя последний вопрос алхимика. — Я вернусь через неделю. Надеюсь, всё будет готово. Я пришла с вопросами к вам, а не вы ко мне! Ответов я не получила, зато загадок нагребла полный короб!
— Мисс, — он спешил за нами, — прошу, послушайте старика! Всего неделю, одну неделю воздержитесь от принимаемой вами микстуры и просто подышите этим, — он вложил мне флакончик с белой жидкостью. — Так, как я вам показывал, на платочек, всего пару капель! А не хотите, так и не надо. Всё лучше, чем убивать себя.
Дернув ручку входной двери, я выскочила из лавки.
★★★★★★
Туше́ (фр. Toucher)* — меткий колкий ответ, удачный словесный выпад. Признающий поражение в словесной перепалке произносит «туше», что в переводе на наш означает что-то вроде «Один-ноль в твою пользу!».
Стремительно преодолев расстояние между магазинчиком и стоящим у его входа экипажем, всем на удивление, самостоятельно влетела по ступенькам, плюхаясь на мягкое сиденье.
Внутри меня нарастали беспокойство и предчувствие надвигающейся беды. Вопросы, словно иглы, кололи и ранили один за другим: неужели всё, что сказал алхимик, — правда? Зачем отцу так поступать со мной? Меня планомерно травят все эти годы? Что это за микстура? Отец хочет меня убить? Киллиан с ним заодно? Кто мне поможет? Что мне делать?
Страх. Липкий всепоглощающий страх расползался от позвоночника, сковывая моё тело и душу.
А я говорила тебе! Говорила! Говорила! — визжа, моя вторая половина крутилась юлой и скалилась. Я сжала голову руками, пытаясь избавиться от галлюцинаций, но они не желали отступать, а звучали всё громче и громче.
Маркус и Элли заняли свои места в кэбе, с тревогой всматриваясь в моё лицо.
— Алекс, с тобой всё в порядке? — участливо спросила девушка.
— Не совсем, но повода для беспокойства нет.
Это была правда, хоть она и была близко, но брать узды правления не собиралась.
— Куда дальше? — спросил возница.
— Домой? Возвращаемся в кампус?
Я кивнула.
Присвистнув, он ударил хлыстом по крупу лошади, и кэб мягко тронулся с места.
Не хотелось разговаривать совершенно, и друзья, к счастью, это понимали и не лезли с вопросами.
Воспоминания то уносили меня в детство, то прыгали в юность, на самое начало моих приступов. Из глубин памяти выныривали осколки каких-то событий, что раньше мне не помнились: вот я сгораю от температуры и отец заботливо протирает моё горячечное тело, он выглядит взволнованным. Вот он дает мне первую порцию лекарства. Затем я практически разношу весь дом в пух и прах, беснуясь в своём безумии. Вот я грызу громадный шмат кровавого мяса и тут же меня тошнит. Пустые небеса, где я его взяла и чьё оно? Мои руки по локоть в крови. Я размазываю чью-то кровь по лицу и хохочу.
Я погружаюсь в воспоминания так глубоко, что даже не понимаю, каким чудом смогла увидеть лицо Киллиана, проскользнувшее в окошке. Что он делает здесь? Следил за мной?
Решение приходит моментально. Я спрошу у него! Прямо сейчас! Ведь Кил всегда был рядом, практически рос вместе со мной…
А что, если они заодно? Слишком опасно… Если они узнают, что мы знаем, они нас убьют?
Не сдержавшись, фыркнула от такого предположения. «Если бы они хотели нас убить, то давно бы так и сделали». Но всё же разговор стоит начать издали.
Дав знак вознице и заверив друзей, что я отойду буквально на минуту, выскочила, пытаясь догнать парня.
Неожиданно накативший туман опустился и окутал меня, словно молочная пелена.
«Забытые боги! Только этого сейчас не хватало!». Зло глянула на торчавшие трубы, клубящиеся дымом. Большой дым*, а именно так называли местные Лондон, сейчас представал во всей своей мрачной красе. Воздух города был переполнен угольным смогом. Даже солнечный свет не мог пробиться сквозь него. Словно мистическая волна накатила и укрыла плотным покровом марева.
Если я хочу перехватить Киллиана, мне стоит поторапливаться, так как совсем скоро я не увижу ничего ближе своего носа.
Заприметив его рыжую макушку, поспешила за ним.
— Ки-ил, — громко позвала я. — Киллиан Фокс!
Классическое дамское платье, из тех в которых нам следовало появляться в городе, мешало перейти на бег, и я семенила мелкими шажками с максимальной скоростью, на какую сейчас была способна.
Я позвала его снова, и мне даже показалось, что он услышал, чуть замедлился, озираясь, но потом продолжил свой путь.
Куда ты бежишь, дура? Возвращайся наз-з-зад!
Зло сцепив зубы, игнорируя голос, продолжала упрямо следовать за оборотнем.
Но вскоре мне пришлось сбавить обороты, так как я уже не шла, а, казалось, плыла, не видя своих ног. Лица прохожих начали тонуть в сизом мареве. Лишь звуки: голоса людей, стук подошв по камням мостовой, цокот копыт лошадей да лай собак, — были моим ориентиром. Остановившись, осознала, что действительно совершила глупость. Ко мне пришло понимание, что я не знаю, откуда пришла и даже в каком направлении центр города, где было намного безопаснее, чем здесь. Там хоть на улицах были газовые фонари.
Развернувшись, выставив вперед руки, аккуратно двинулась в обратную сторону.
Это была какая-то катастрофа! Совсем скоро я перестала видеть даже очертания своих рук!
— По-о-о-оберегись! — раздалось справа. Сначала рядом проехала невидимая лошадь, а затем и невидимая повозка, которая глухо простучала своими металлическими ободами по камням.
Сердце ухнуло.
Держись ближе к стенам зданий! — она так же нервничала, настороженно вслушиваясь в окружающие звуки.
Медленно шла вперед, неоднократно спотыкаясь обо что-то или о кого-то, наконец натолкнулась на стену и пошла вдоль неё. Моя рука, ощупывавшая один кирпич за другим, несколько раз проваливалась в пустоту, где когда-то были стёкла в окнах, местами заткнутые подушками. Затем, нащупав угол дома, поняла, что пришла к перекрёстку… или к концу улицы?
— Забытые боги! — не сдержавшись, воскликнула в сердцах.
Услышав рядом шаги, спросила кого-то:
— Извините, как пройти к центру? Или, возможно, вы знаете, где находится ближайшая парфюмерная лавка?
Хриплый и одновременно приглушенный голос, словно мужчина кутался в шарф, ответил мне:
— Вон туда, — и я поняла, что она права, а я дура и есть. «Раз не видно говорящего, то не будет видно и направления, куда он показывает».
Туман постоянно менял свой окрас. Сперва, когда он только стелился по дороге, он был бело-синим, затем сделался темно-серым, а теперь в нем появлялись коричневые всполохи.
Я, помня, что точно никуда не сворачивала, продолжила идти прямо.
