не в улыбке, а в каком-то зверином оскале.
Он знает, что я ходила к Флориану, а затем и к Эйнару! И что теперь он сделает, даже предположить не могла.
– Раз книгу мне всё равно не получится прочитать, то я пойду. Прошу прощения, что вторглась к вам, – старалась говорить спокойно, внимательно следя за реакцией Тироша.
Маг поднял свою тощую руку и прикоснулся к моим волосам.
– Ты останешься здесь, – проговорил он, обнажая зубы.
Как и в прошлый раз, меня начал окутывать холодный и скользкий туман, но в этот раз он был намного гуще – похожий на молочный кисель. Сознание начало спутываться, воспоминания потихоньку ускользали, и я уже почти перестала помнить, что хотела сделать пару минут назад.
Я видела лишь белёсую тень королевского мага, его холодное лицо и яркие зелёные глаза. Губы Тироша шептали какие-то слова, но я не могла разобрать их, пока что-то во мне не всколыхнулось. Белую пелену тумана начали разрывать чёрные щупальца. Они раздирали его на части, пока образ королевсого мага окончательно не покинул сознание.
Придя в себя, поняла, что лежу на кровати, а сверху, придавив меня всем телом, расположился Эд’Эрис. Его левая рука елозила по моей груди, а вторая пыталась расшнуровать корсет.
– Ты останешься со мной, – пыхтел маг мне в шею. Его дыхание обжигало кожу, руки делали больно, когда он из раза в раз сжимал грудь.
– Уйдите от меня! – заорала я и со всей силы отпихнула мага.
Тирош явно удивлённый тем, что я пришла в себя от его чертового гипноза, упал на пол. Я быстро поднялась с кровати. Дверь комнаты была по-прежнему открыта и я устремилась к ней.
– Далеко собралась? – жуткий смех мага пронизал до самого моего нутра, после чего что-то схватило меня. Обернувшись, увидела, что это были все те же белые сгустки. Они опоясывали ногу, поднимаясь по икре.
Я вспыхнула, злость и ярость заполнили каждый миллиметр моего тела. Не знаю точно, что произошло в этот момент, но будто вся сила, внезапно вырвалась наружу. Комнату заполонили даже не тени, а какие-то жуткие существа. Они метались из стороны в сторону, летали вокруг меня, шелестя перепончатыми крыльями и клацая острыми зубами.
– Убери их! – взвыл Тирош, – Убери их немедленно…
– Вот ещё, – усмехнулась я. Полоснув рукой по связи, что удерживала меня возле мага, выбежала из комнаты и закрыла дверь. Оставляя Тироша наедине с теми тварями.
– О, Праотец! – запричитала Беатрис, когда увидела меня: запыхавшуюся, в наполовину расстёгнутом платье и с разорванным подолом. – Что с тобой случилось?
Женщина подбежала ко мне и взяла за руку.
– Твои волосы?!
– А с волосами то что? – всхлипнула я.
Кухарка уставилась на меня и будто онемела. Не став ждать ответа, я метнулась к столу и взяла серебряный поднос.
М-да… волосы изменили свой цвет. Стали совсем чёрными и даже немного отдавали синевой.
– Прекрасно! Просто замечательно! – бурчала я.
Теперь я точно была похожа на самую настоящую тёмную ведьму. И у горожан появится лишний повод вставить слово в мой адрес.
Пока я продолжала рассматривать отражение, на глаза стали наворачиваться слёзы, а в горле встал огромный ком.
Беатрис подошла и дотронулась своей тёплой ладонью до моего плеча.
– Что случилось? – заботливо спросила она ещё раз.
– Я убила его, – хныкнув, обернулась к женщине.
– Кого?
– Эд’Эриса.
Беатрис отошла от меня и села на стул. В глазах читался страх, и от этого мне стало ещё хуже. На кухнях повисло гробовое молчание, даже щёлканье поленьев в печи, казалось, затихло. Я посмотрела на окно, которое было открыто. В сгущающихся сумерках внутренний двор выглядел пустым и безжизненным, один лишь вой собаки разрывал тишину вечера.
– Расскажи подробнее, чтобы я смогла тебе подсобить, – отозвалась Беатрис.
Ее уверенность в голосе помогла мне прийти в себя: дыхание выровнялось, сердце больше не билось как сумасшедшее. Я опустила поднос обратно на стол. Тяжело вдохнув ночной воздух, что просачивался с улицы, рассказала ей обо всём, что случилось. О предательстве Тироша тоже.
Женщина внимательно меня выслушала, ни разу не перебив. От переполняемого её волнения она сминала в руках засаленный фартук. Но после того как я закончила рассказ, резко встала и проговорила:
– Тебе нужно бежать!
Я сама об этом думала, но куда мне податься? Отца не было, дома тоже…
– Твой отец отправился к магам. Поедешь туда, – будто прочитав мои мысли, продолжила Беатрис.
– Отец в Хайзене? Почему раньше ничего не сообщила?
– До поры до времени он запретил рассказывать тебе. А сейчас выхода нет…
– Но… – договорить я не успела. Дверь кухонь отварилась, и в помещение влетела перепуганная Дея. Завидев меня в столь непрезентабельном виде, да и ещё с волосами цвета воронового крыла, она испугалась ещё больше.
– Тебе удалось сбежать? – выговорила она.
– В смысле?
– Эйнара Рейна обвинили в государственной измене и посадили в темницу.
Услышав это, я чуть не упала на пол, ноги подкашивались, тело вновь задрожало.
– Тебя ищут по всему дворцу, – продолжила девушка.
– Они считают, что я причастна к покушению?
– Этого я не знаю, – покачала головой Дея.
– А кто меня ищет? Тирош?
"Неужели он выжил?" – подумала я про себя. Получив отрицательный ответ, выдохнула.
– А кто?
– Лорд Фриг Боггс…
– Боггс?
Значит, и он замешан в этом…
– Отправляйся сейчас же, иначе тебя тут быстро найдут, – встрепенулась Беатрис и начала бегать по кухне, собирая еду в дорогу. – Пройдёшь по черновой лестнице до амбаров, а оттуда уже через калитку. Охраны сегодня там нет.
– А как же… – я нервно сглотнула, потирая влажные руки.
– Что ещё?
– Эйнар… его же могут казнить. Он ведь ни в чём не замешан!
– Сдался тебе этот Эйнар. Забыла, как он обошёлся с тобой? Да и чем ты поможешь?
Я посмотрела на Беатрис и довольно серьёзно произнесла:
– Не забыла! Но сейчас на наших глазах готовится переворот! Флориана сместят… вы так просто будете на это смотреть? А если Боггс развяжет войну? Химерию уже открыто обвинили в покушении. Как думаете, что будет дальше?
Я обвела взглядом Беатрис и Дею и ждала их ответа, но они молчали. Девушка нервно перебирала пальцами, смотря то на меня, то на женщину. Ее испуганный вид отчего-то начал выводить меня из себя. Я просто не понимала их молчания. Сейчас мне захотелось выругаться, топнуть ногой, чтоб они сказали хоть что-нибудь. Внутри разгорался такой пожар негодования и непонимания, что я еле сдерживалась. В их лицах читался страх… страх за свою жизнь.
Выдохнув, закрыла глаза. Бессмысленно… просто бессмысленно. Но их можно было понять.
