Потому на свет появились два узелка.
В одном у меня был небольшой запас перца. Самого обычного, который добавляют во время приготовления еды, а второй с моим собственным составом. В обычное время он отлично помогает бороться с первыми приступами болезни, но если смешать с пыльцой амброзии, то чихать, плакать и чесаться начнет не только человек, у которого аллергия, а практически любой.
Это свойство любимого состава я обнаружила совершенно случайно, когда во время нападения на торговый караван разбойники перемешали два кулечка. Я их часто ложу вместе, ведь правильно подобранная амброзия отлично снимает лихорадку.
Мужик не только решил, что это дурман-трава, но и голыми руками стал запихивать обратно рассыпанные травы. Спустя пару минут волком выл и просил помочь.
Руки стали красными, словно малина. И покрылись такими же пупырышками — волдырями и нестерпимо чесались. После этого случая я провела много экспериментов на решивших меня обидеть мужиках и пришла к двум выводам. Состав совершенно безвреден. Все неприятные последствия проходят примерно через полчаса метаний. А второе — обычный крем из ромашки и череды, который я советую использовать для малышей, замечательно успокаивает раздраженную кожу.
Так что было заготовлено семь бумажных бомбочек с крайне неприятным для недоброжелателей составом.
Забава не зная чем себя занять, металась между мной и Еремеем.
— Знаешь, что Ерёмушка нашел? — заговорщицким голосом спросила сиротка, когда я аккуратной кучкой складывала свои боевые запасы возле люка в полу, заменявшего здесь обычную дверь.
— Не-а, — равнодушно ответила занятая своим делом. Все равно ведь расскажет.
— Возле каждой кровати есть доска с секретом, — не обращая внимания на мой ответ, сообщила девушка.
— То есть как? — удивилась я. Поднялась на ноги, отряхнула юбку, руки от пыли и пошла смотреть, что там за тайны.
Оказалось все до боли просто. Если нажать в определенном месте, то можно повернуть одну из досок стены вокруг своей оси. Места она оставляет достаточно, чтобы просунуть руку с оружием или той же дурман-травой, а вот путникам, попавшим в это волчье логово, вылезти вряд ли получится.
— Хитро придумано, — прокомментировала увиденное. — А если бы мы захотели просто уйти?
— Лошади заперты в конюшне, а нас караулит двое недалеко от лестницы. Не видела разве, когда вниз глядела? Так далеко не уйдешь.
— Значит, сами напросились, — при одной мысли о количестве невинных жертв становилось тошно.
Вернулся Гред.
— Что там? — подлетела к нему возбужденная происходящим Забава.
— Ничего особенного. Пасека, улей в пятнадцать, скотный двор, огород и высокий забор.
— Уйти сможем? — задал более правильный вопрос купец.
Как-то странно оказалось смотреть, на слаженно работающих сейчас, вечно спорящих мужиков.
— Сможем, — почему-то со скепсисом посмотрев на меня, ответил княже.
Что я хуже других? Хотя да, восстановиться физически успела, только никогда особой силой или ловкостью похвастаться не могла. Не то, что Забава. Охотница, одним словом. С завистью посмотрела на подтянутую фигуру девушки, она и без помощи некоторых на ту балку, аки птица взлетит.
— А что делать-то будем, когда поймаем? — спросила сиротка.
— Судить, — не задумываясь, ответила. — Вон, власть, хоть и чужая, а при нас. Чего бы не вынести приговор?
С судом я, конечно, загнула, но вот повязать, да властям сдать — это запросто.
И потянулось время ожидания.
Бандиты внизу ждали пока мы уснем. Мы делали вид, что спим сном праведных не забыв при этом закрыть на хлипкий крючок люк.
Можно было спуститься и попробовать сразиться, но все сошлись на том, что это глупо. Во-первых, там они нападения ждут. Это по всему видно, взять хотя бы приглядывающих за нами мужиков. Ну а во-вторых. По узкой лестнице вдвоем не поднимешься, значит, будут нападать по одному, что облегчит нашу задачу.
Была еще идея, сбежать тихо через окно. Но и тут нашлись свои минусы. Ночью в лесу без провизии и одеял только мне хорошо будет. Да и лошадей придется бросить.
Вот и пришлось сидеть в темноте, стараясь не уснуть и не пропустить важный момент, почти до самого рассвета.
Несколько раз мысленно звала к себе Охту. Два раза без особого результата. А вот в третий — смогла услышать разговор, заставивший пообещать себе, что кто точно не сможет уйти от расправы, так это местный хозяин.
Из его слов с каким-то не высоким, коренастым мужиком, которого я тоже для себя заприметила, выходило, что завтра привезут девок для степняков.
Давно ходили слухи, что молодки, да дивчины красивые по деревням и селам пропадают. Жаль, что у царя заботы другие, важные, чтобы такими мелочами интересоваться. А мы нежданно, на самое осиное гнездо набрели.
Только сильно глаза слипаться начали, а небо посерело в ожидании рассвета, как раздались осторожные шаги и несмелое поскрипывание половиц внизу.
Стараясь не выдать себя поспешными движениями, сидела в своем углу, замирая от предвкушения. В том, что с нами ничего страшного не случится, знала точно. Напомнил о себе дар предвидения. Но вот как именно все будет, не терпелось узнать. Согласитесь, любое приключение во стократ увлекательнее, если знаешь, что все закончится хорошо.
Вот и теперь прислушиваясь к малейшему шороху, пыталась представить, что происходит внизу.
А там неожиданно все стихло, заставив меня растерянно заморгать глазами. Это как? Ошибка, что ли вышла? Хотя, какая может быть ошибка после услышанного?!
Два удара сердца… десять… пятьдесят… Словно из воздуха появляется в секретной щели рука с мешочком. Дурман! Точно. Мне он не страшен, но только бы спутники все правильно сделали!
Три коротких покашливаний — условный знак. Надеюсь, успела предупредить.
Пять… четыре… три… Обратный отсчет пошел. Всего пять секунд нужно дурману, чтобы подействовать, а сколько будет человек в мире видений, зависит только от количества порошка.
Мазнули чужие губы по щеке, заставив вздрогнуть.
— Что, ведьмочка, страшно? — насмешливый голос в самое ухо шепчет.
Разозлилась и локтем наугад ударила. Попала, только смех отчетливее стал, да я осознала, что, еще недавно, несмотря на виденье, боялась.
Не за себя. За друзей близких.
— Не бойся, все хорошо будет, — снова прошептал князь, да в губы поцеловал. Словно бабочка крылом мазнула, легонько, почти и не заметишь.
Отшатнулась, больно головой о стену затылком приложившись, так что из глаз слезы брызнули, а князя уж и след простыл. Стоит над люком, да ждет, когда его открывать начнут. Только серый силуэт во тьме разглядеть и можно.
