В это время на печи грелся большой чан с водой, а на лавке лежало длинный (до пола!) зеленый сарафан с вышитыми узорами и белая рубаха к нему. Мне предстояло вымыться и переодеться. Правда, сейчас я во все глаза рассматривала окно, по которому расползались мокрые комья снега. Да-да, снега — на улице был снегопад! И судя по инею на окнах, температура тоже упала.
— Да как же так, тётя Марья! — в который раз охнула я, представляя, как мне теперь добираться до Академии. — Как же так!
— Резкая у нас погода, немирная, — грустно ответила женщина, заплетая мне косу. — Раньше хоть Погодники были-то, ну, Высшие погоды, а теперь вот вообще ерунда творится. А зимы-то у нас суровые, холодные!
Это я и сама уже чувствую, даже тепло от печи не спасает.
— А на улице сейчас ужас что творится, и не выйти, переждать надо. Посиди пока у нас, с сыном моим пообщайся, а там, может, и уходить не захочется, — заботливо вещала Марья, а я насторожилась. Что значит «уходить не захочется»?
— Да как же не уходить, у меня там тетка осталась, единственная родня, не могу я её бросить! — осторожно подбирая слова, выдала я.
— Так ты её навещать будешь, дитя, — отложила наконец расческу Марья и отступила на шаг, чтобы полюбоваться своим творением.
Да, коса получилась — загляденье! Длинная, изящная, пышная!
— Эй, Марья, хватит уже болтать, одевай гостью и выводи, Слава уже заждался! — в комнату заглянул Феод.
— Да сейчас мы, уйди, не мешай! — отмахнулась женщина и одним движением сняла огроменный чан с водой с печи, я только ахнула.
Вот это сила! Марья же достала из комода красивое полотенце и положила его на кровать.
— Так, девица-красавица, сама вымоешься, али помочь?
— Сама! — я протестующе взмахнула руками, представляя, что случится с доброй в общем-то женщиной при взгляде на мои синяки.
Марья понимающе усмехнулась и вышла.
Я с облегченным вздохом стянула с себя грязные и местами прорванные вещи и залезла в чан. Горячая вода волной мурашек пронеслась по телу.
— Благодать… — выдохнула я тихонько, следя, чтобы коса не попала в воду.
Мыло, что выдала мне Марья, было душистым и пахло клубникой. Я невольно усмехнулась — этот запах навевал мне мысли о Брюсе. Вспомнилось время, что мы проводили втроем — тренировки на мечах, задушевные разговоры на уроках и веселые медитации, что чаще всего заканчивались игрой — Данте напускал в зал много летающих и светящихся шариков размером с мяч, а мы с громким хохотом от них убегали, что было довольно тяжело — шарики были юркие и быстрые. Или как я их в карты играть учила — так потом весь курс этой игрой увлекся, а выговор был мне! Правда, у выговаривающего меня профессора был очень веселый взгляд, видимо, мою вину он виной не считал. С непонятной домашкой разговор отдельный — её по тихому делал для меня Брюс, а потом мы с честным видом несли её проверять более серьезному Дану. Брюс говорил, что ему полезно, а я просто ничего не понимала и тихонько радовалась, что одной проблемой меньше.
При мысли о тех беззаботных деньках сердце обхватила черная рука тоски. Когда ещё так будет? Уверенна, за буйной Высшей, что посмела сбежать, теперь будет строгий надзор. Ну да, я же такая важная для них! Точнее, мой дар. Когда уже я смогу ним управлять? Это лишило бы стольких проблем…
Я вылезла из заметно остывшей воды и замоталась в полотенце. Прошлепав к лавочке, я начала внимательно рассматривать то, что мне предстояло одеть. Очень тонкая работа меня поражала — я бы столько не вышила, ей-Богу! — а узоры на рубашке приводили к мыслям об обереге. Правда, под такую одежду бюстик не предполагается, но сарафан поддерживает грудь не хуже.
Разобравшись что к чему, я подошла к небольшому зеркалу, висящему на стене, и мой рот удивленно приоткрылся. Потому что — красиво! Вот правда! Надевая эти вещи, я тихонько посмеивалась и представляла себя деревенской девушкой, а тут — такая красота!
— Ух ты! — всплеснула руками за моей спиной внезапно вошедшая Марья. — Красота какая! А глазки, а щечки! Да женихи табунами ходить будут!
А оно мне надо? Оно мне сооовсем не надо!
Не давая мне молвить ни слова, Марья подхватила меня за руку и потащила в комнату, где ждали остальные.
Тут уютно трещал огонь в печи, а разомлевшие мужики тихо переговаривались о чем-то. На столе отсвечивал круглыми боками большой бутыль с чем-то явно спиртным. В другом углу собралась женская половина и яро спорили. Центром спора была девушка с длинными светлыми волосами и голубыми глазами, в ярком красном платье. Красивая, кстати, очень.
— А вот и мы! — громко сообщила Марья, и все головы тут же повернулись к нам.
— А хороша девка! — удивленно почесал затылок Феод, и его глаза алчно сверкнули. — Будет невеста моему Славе!
Девушка в красном, услышав это, поперхнулась. Я словила её полный ненависти взгляд.
— Хватит, дядя! — глубокий голос позади меня заставил вздрогнуть. — Не смущай девушку. Я уже сказал, что ни на ком жениться не собираюсь. И не стоит таскать мне кого попало, решения я не поменяю! И никакое предсказание мне не указ!
Я обернулась и встретилась взглядом с зелеными — точь-в-точь как у меня! — глазами. Парень был высоким и накачанным, а волосы… Волосы были русого цвета. И надо признать — он был очень красивым.
— Вячеслав, — мягко произнес он и, подхватив мою руку, нежно прикоснулся к ней губами.
— Маша… — выдала я, испуганно смотря на него.
Перед глазами вдруг помутнело, и я банально свалилась в обморок… Перед глазами цветным калейдоскопом замелькали картинки из другой жизни, но запомнить я ничего не успела.*
Впрочем, тут же пришла в себя — чтобы осознать, что Слава держит меня на руках!
— Хрупкая какая! — со смешком выдал парень и осторожно посадил меня на лавку.
Сарафан с рубашкой задрались, демонстрируя всем мои симпатичные и некогда чистые кеды.
— Ничего, быстро оклемает! — усмехнулся в бороду кто-то из мужчин. — Сейчас позовем Арину, пускай осмотрит девушку.
— Да я уже давно тут, — кряхтя, вышла из угла старуха с клюкой. — Расступитесь!
Все послушно отошли, и только Слава остался сидеть рядом. Арина наклонилась, будто проверяя что-то, и сунула мне в руку небольшой флакончик. «Собачий сон», — по губам прочитала я и сдержано кивнула в ответ. Флакончик канул в широкий рукав.
— Всё в порядке с ней! — поднялась знахарка и отошла. — Жива и здорова!
— Значит, сейчас и свадебку сыграем! — заметался Феод.
— Какую свадебку, я помолвлена, у меня жених есть! — испуганно крикнула и я вытянула кольцо с Ундиной. — И я люблю его!
Угу, призрачного жениха, про которого в жизни не слышала.
— Стерпится — слюбится, — пошлепав губами, выдал этот старый козел. — А такого жениха, как наш Слава, ты нигде не найдешь!
— Эй, а ты почему молчишь! — сердито дернула Славу за рукав я.
— А чего мне говорить, — в его глазах плясали смешки, — Неужто не хочешь моей женой стать?
— Не хочу! — мой взгляд заметался по бокам, пытаясь найти способ избежать свадьбы. Сумка со мной, прячется под широким сарафаном, значит, могу драпать.
— Успокойся, — его рука накрыла мою руку. — Как только всё успокоится, я помогу тебе сбежать.
— Я не могу ждать! — чуть не плача, прошептала я. — У меня подруга умирает там!
Его взгляд тут же стал серьезным, а потом он тяжело вздохнул.
— Ладно, так уж и быть, спасу тебя, горемычную!
Он абсолютно спокойно встал и подхватил меня на руки.
— Дядя! — его тон был немного грустный, — Мне очень жаль, но я снова ухожу. Дела, знаешь ли, мир в очередной раз ждет, пока его спасут.
И, не успел никто ничего сделать, как Слава распахнул дверь и скрылся в снегопаде…
25 глава
Удивительно, но я почти не чувствовала холода, прижатая к его горячему телу. Сарафан складками собрался на коленях и открывал мои ножки, руки просвечивались сквозь тончайшую рубаху и осторожно обнимали Славу за шею, а толстая коса прикрывала открытые ключицы.
