Всем приходилось стоять. Первым я увидела Карателя. Он буквально испепелял меня глазами, сложив руки в карманы. Вся его напряженная поза вопила о том, что поддержки от него ожидать не придется. Впрочем, я и не надеялась. У нас с Карателем был договор, который я заведомо собиралась нарушить. Я обманула самого страшного и жестокого человека в этой группе, за что обязательно поплачусь.
Спрятала взгляд и от растерянности замерла на пороге, но тяжелая рука Командира на моей талии и осторожный толчок заставили сдвинуться с места. Отошла от двери, но не спешила вглубь зала. Вместо этого оперлась о стену, потому что все еще ощущала слабость.
Командир отошел от меня на пару шагов, но все же старался быть поблизости и держать меня в поле видимости. Кивком позволил Карателю начинать…
Тот говорил размеренно, долго, а я тем временем окинула взглядом присутствующих. Здесь были только мужчины, почти все члены группы, за исключением разве что тех, кто сейчас находился в дозоре. И почему меня не удивляет, что женщины не принимают участие в принятии столь важных решений. Им в принципе не дают право голоса…
Но все же одна женщина появилась — Искра, в качестве свидетеля. Не осмелившись посмотреть мне в глаза, она быстро оттараторила «свой текст», выдав меня с потрохами, и поспешно ретировалась.
— Учитывая все услышанное, мы должны озвучить решение… — начал Каратель, но его перебили.
— За бунт у нас одно наказание — изгнание, — донеслось из толпы, куда я даже взглянуть боялась.
И следом прокатилась волна одобрения. Я опустила плечи и вздохнула, принимая приговор Отчаянных, но вдруг раздался строгий голос Командира. Обхватила себя руками, потому что от его тембра на коже вдруг выступили мурашки.
— Я беру Журналистку под покровительство, и она остается, — отчеканил мужчина тоном, не терпящим возражений.
В зале поднялся возмущенный гул, и я, признаться, понимала Отчаянных.
Стоило Командиру поднять руку в предупреждающем жесте, как все стихло, а недовольные потупили взор. Вот это дисциплина!
— С этого момента Журналистка под покровительством Командира. Вы прекрасно знаете, что это значит, — стал Каратель на сторону Командира, и я вспомнила, как Искра говорила об их давней дружбе. — В правилах группы Отчаянных четко оговорено, что женщины Командира неприкосновенны…
Женщины? Почему во множественном числе?..
Но разве я имела право пререкаться или что-то уточнять?
Отчаянные окончательно умолкли, не желая выступать против двух самых главных людей в группе. А я расслабленно выдохнула и сама не заметила, как встретилась взглядом с Карателем. А дальше все произошло само собой.
Белое свечение, и я теряю над собой контроль…
Вокруг темно, слишком темно. Я включаю фонарь, и луч света устремляется вдаль. Я на нулевом этаже, иду к баррикадам.
Приближаюсь вплотную, поворачиваю и останавливаюсь возле коричневой двери. Ее не так легко заметить во тьме… Прокручиваю ключ в замке, кладу мощную мужскую ладонь на ручку…
Вспышка. И резкий скачок, вызывающий острую головную боль.
Я больше не на нулевом. Сейчас я выхожу из дома, нет, выбегаю, суматошно и быстро…
Во дворе мужчина в камуфляже и кепке. Рядом с ним блондинка в белом халате и военной куртке, явно не своей. Судя по лицу и движениям, она Пустая. Помогаю скрутить ее и обездвижить.
Мужчина нервно скидывает кепку и ослабляет шарф. Поднимает на меня черный взгляд, а я вижу его взволнованное лицо с жесткими чертами.
И по глазам узнаю Командира…
Глава 7
Жесткая хватка на локте вернула меня в реальность, но не до конца. Вместо воспоминаний Карателя на мгновение погрузилась в свои собственные.
В мыслях мелькнула картинка, как в самом начале апокалипсиса мы подвозили мужчину с бессознательной женщиной на руках. И вот я увидела их же глазами Карателя. Так таинственный Руслан — это и был Командир? А кто тогда та блондинка? Хотя какая уже разница, если ее нет в живых…
— Спрячь глаза, — шепнул мне Командир незаметно для других, и я мгновенно опустила голову, разрывая зрительный контакт с Карателем. Думаю, он успел что-то заподозрить, но вида не подал.
Через секунду в кабинет привели испуганную Крис. Зацепившись за меня взглядом, она заметно успокоилась. А я до боли закусила губу, размышляя, как помочь ей.
Заметила, как Командир тайком кивнул Карателю, и тот, недовольно скривившись, все же заговорил:
— Девушка, называющая себя Крис, принимала участие в побеге…
Я откашлялась, намереваясь взять слово и защитить подругу, но на мое плечо вдруг легла тяжелая ладонь Командира. Вздрогнула и повернулась к мужчине, который предупреждающе посмотрел на меня и отрицательно покачал головой.
Решила покориться, дожидаясь, что будет дальше. Командир странно воздействовал на меня: подчинял, заставлял слушаться и в то же время… привлекал… Слишком мощная энергетика исходила от него, сопротивляться было сродни фантастике…
— То, что она вовремя одумалась и позвала нас, стало смягчающим обстоятельством, — продолжил Каратель, а мое сердце замерло в этот момент. — В качестве наказания будет заниматься уборкой и всей грязной работой на кухне. В течение месяца. Под кураторством Искры, — заявил он.
Выдохнула с облегчением. Для Крис это ерунда — она не боится труда. Главное, что она останется здесь, в относительной безопасности, а не будет изгнана.
Не успела расслабиться, как Каратель вновь заговорил:
— В группе Отчаянных отныне ее будем именовать Спортсменкой. Думаю, здесь объяснения излишни, — мужчина скользнул многозначительным взглядом по натренированной фигуре Крис, отчего девушка зарделась и обхватила себя руками. — Да, и еще. С сегодняшнего дня Спортсменка поступает под покровительство Шрама…
Я округлила глаза от шока и, повернувшись, встретилась с таким же испуганным взглядом Крис. Подруга нервно кусала губы и заламывала пальцы, но при этом благоразумно молчала. Попыткой побега мы сделали себе только хуже, поэтому теперь обязаны ответить за опрометчивый поступок.
Перевела внимание на мужчину, которого здесь звали Шрамом, и сразу поняла, почему: через его висок, щеку и подбородок пролегала глубокая борозда, искажая грубое, суровое лицо.
Лихорадочно сглотнула и не смогла заставить себя не смотреть в его глаза, большие, чуть раскосые, зеленые. Что они в себе таят?
Перед взором лицо Крис, милое, улыбающееся. Она в кафе, на завтраке… Кажется, это было вчера… Вспышка…
Опять вижу Крис, только уже со спины. Она идет куда-то, а мой взгляд скользит по волосам цвета горького шоколада, затянутым в хвост, лебединой шее, плечам, идеальной фигурке, бедрам…
Вспышка — и я в темном коридоре, ведущем к железной двери. Навстречу мне несется испуганная Крис, хватает меня за грудки, слезно просит о чем-то: я все еще не слышу звуков и слов. Зачем-то обнимаю ее, чувствуя, как девушка, встрепенувшись, замирает в моих руках. Киваю в ответ на ее мольбу и провожу ладонью по спине…
Меня окутывает приятным теплом. Оно исходит изнутри и приводит сердце в трепет.
Понимаю, что это чувство не мое, а Шрама… Что это?
Влюбленность?..
Командир больно схватил меня за предплечье и вытащил в коридор, не дожидаясь официального окончания «суда» и проигнорировав свои же правила.
Он шел быстро и явно нервничал. На середине пути тихо процедил мне на ухо:
— Прекрати делать это с моими людьми.
Мне не нужно было пояснять, что он имеет ввиду. Но и приказ я выполнить не могла при всем желании.
— Я не контролирую это, Руслан, все выходит само собой, — виновато прошептала, случайно назвав Командира настоящим именем, ведь после видения я его знала.
Мужчина вздрогнул, словно от пощечины, резко развернул меня к себе лицом и сильно сжал за плечи.
— Ты как меня назвала? — проревел он. — Откуда ты? Хотя я и так догадываюсь, откуда, — на всякий случай избегал смотреть мне в глаза.
