— Прошлой ночью караван останавливался на одном постоялом дворе, и один из охранников по пьяни проболтался о грузе хозяину. Тот сразу же послал гонца к Шарифу.
— И что мы должны сделать с этим гашишем? — поинтересовался Рашид, потирая вспотевшую лысину.
— Отдадим тебе, чтобы ты накурился как следует, — съязвил Назир.
— Рот закрой, щенок, — огрызнулся тот.
— Шариф велел уничтожить груз, — сказал Амрен. — В назидание Ахмеду.
— А может, часть возьмем себе? — заискивающе улыбнулся Рашид. — Продадим…
— Половину выкурим, — ехидно вставил Назир.
— Заткнись! — рявкнул лысый. — Атаман, посуди сам, ведь это большие деньги…
— Нет, — отрезал Амрен.
Рашид отвернулся, что-то недовольно бормоча себе под нос.
— И где сейчас этот караван? — спросил Калед.
— Мы уже прикинули их примерный маршрут, — ответил Ибрагим, — и рассчитали, где их лучше всего будет перехватить.
— Выдвигаемся в полночь, — сказал Амрен, — и к рассвету мы их догоним. Со мной едут Абдул, Калед, Омар и Бен. Мустафа, выдай им форму городской стражи и приготовь лошадей.
— Слушаюсь, атаман.
— А я? — Рашид вопросительно взглянул на Амрена.
— Тебя к гашишу и на сто шагов нельзя подпускать. Ты остаешься здесь.
Рашид побагровел, но ничего не сказал.
Амрен повернулся к Бьянке.
— Бен, твоим делом мы займемся после возвращения. А сейчас идите, готовьтесь.
***
Купол ночного неба накрыл серебристые барханы. В густой черноте мерцали мириады звезд, среди которых ярко светился узкий серп луны. Пустыня отдавала прохладному воздуху накопленное за день тепло. Амрен скакал впереди, и Бьянка удивлялась, как ему удается находить дорогу среди совершенно одинаковых дюн, едва различимых в окружающем мраке.
«Я бы моментально заблудилась», — подумала она.
Наемники ехали молча, и стук копыт тонул в завывании ветра и шорохе песка. Белые, как у городских стражников, тюрбаны подпрыгивали в такт лошадиной рыси. За спинами всадников раздувались широкие плащи, а из-под них виднелись длиннополые красные кафтаны. Кроме низких холмов, местами поросших клочками чахлых кустов, глазу было абсолютно не за что зацепиться.
Через несколько часов край неба за черными барханами разгорелся золотистым сиянием. Звезды начали гаснуть — над пустыней занимался рассвет. Амрен натянул поводья и жестом велел отряду остановиться.
— Слышите, пахнет дымом? Они близко! Всем приготовиться, — негромко сказал он.
Бьянка потянула носом, и до нее действительно долетел слабый запах костра.
— Как я и говорил, попробуем сперва по-хорошему. Но сабли держите наготове. За мной!
Амрен пришпорил коня и, вздымая клубы песка, помчался вперед. Остальные последовали за ним.
Всадники поднялись на бархан. В предрассветном полумраке Бьянка увидела поросший пальмами оазис. В его центре ярко светился костер, а поодаль виднелась невысокая кладка колодца. Наемники подъехали к лагерю. Погонщики уже сворачивали палатки, готовясь к новому переходу. На земле лежало четверо верблюдов, и Бьянка с любопытством уставилась на этих странных животных, невозмутимо жующих жвачку. Их надменные морды выражали глубокое презрение к окружающему миру и суетящимся вокруг жалким людишкам.
При виде нежданных гостей караванщики насторожились и потянулись за оружием. Амрен ткнул коня каблуками и выехал вперед.
— Мир вам, путники, — приветствовал он незнакомцев.
— И тебе мир, — сдержано поклонился один из них — седобородый мужчина в белой робе и черном тюрбане.
— Ты караван-баши? — спросил Амрен.
— Да, милостью Бурхана, — подтвердил тот. — Чем могу служить?
— Мы здесь по приказу господина Бахтияра — начальника городской стражи Мирсадина. Нам велено обыскать твой груз.
— Э-э-э, — смутился старик, быстро окинув взглядом лежащие на земле рулоны. — Послушай, дорогой, мы простые торговцы и везем обычные ткани. Зачем же нас обыскивать?
— Вот сейчас и проверим, что за ткани ты везешь.
Услышав эти слова, охранники схватились за эфесы. Бьянка напряглась и потянулась к пистолету на поясе.
— Спокойно! — поднял руку Амрен. — Я знаю, что ты везешь гашиш. А вот знаешь ли ты, что с тобой будет за торговлю этой отравой?
— Э-э-э, кхм… А может, договоримся? — подобострастно улыбнулся караванщик. — Бакшиш?
— Тебя посадят на кол, — продолжил Амрен, не обратив внимания на его щедрое предложение. — На затупленный смазанный маслом кол. Почему затупленный? Чтобы ты подольше пожил. Я видел, как некоторые даже на пятый день все еще шевелились.
— Из этой пальмы можно вытесать отличный кол, атама… то есть, капитан, — зловеще ухмыльнулся Абдул.
— А в качестве смазки сойдет его собственное дерьмо, — ощерился Омар.
Старик побледнел и затрясся.
— Ну так что? — поинтересовался Амрен. — Будешь и дальше рассказывать сказки о тканях?
— Смилуйтесь, господин, — затараторил караван-баши. — Ради Бурхана, пощадите!
— Где товар?
— В рулонах.
— Бросай их в костер, и я сделаю вид, что мы никогда не встречались.
— Спасибо, господин, — караванщик хотел кинуться Амрену в ноги, но тот жестом остановил его.
— За дело!
Старик и его спутники принялись, кряхтя и причитая, стаскивать рулоны в костер, и через пару минут над оазисом поднялся столб неприятно сладкого дыма.
— Не стой по ветру, — предупредил Бьянку Калед. — А то надышишься и свалишься с лошади.
Она послушалась и отъехала в сторону, но едкий запах все равно преследовал ее. Тогда Бьянка развернула коня и поднялась на гребень бархана. За ее спиной восходило солнце. Волнистые склоны дюн окрасились в золотисто-оранжевый цвет, а песок все еще дышал приятной ночной прохладой.
Внезапно вдали показалось множество черных точек, отбрасывающих на холм длинные тени. Бьянка присмотрелась. Всадники!
Она подъехала к атаману, наблюдавшему за тем, как сгорают начиненные отравой рулоны.
— Амрен!
— Что? — он повернулся к ней.
— Кто-то приближается! Всадники, и их много!
— Где?
Они поднялись на холм и посмотрели вдаль. Наездники выстроились в ряд, и их тени черным гребнем расчертили оранжевый склон. Бьянка сбилась со счету, но кажется, их было не меньше пятнадцати. Они стремительно приближались, и вскоре стали отчетливо различимы развевающиеся на ветру ярко-алые плащи.
— «Соколы», — сплюнул Амрен. — Какого шайтана им здесь нужно?
— Что будем делать?
— Сражаться!
— Но их в три раза больше!
— За мной!
Амрен пришпорил коня и спустился в оазис. Бьянка поехала за ним. К последнему рулону уже подбирались жадные языки пламени, а караванщик и его спутники стояли вокруг костра, удрученно наблюдая за тем, как тошнотворно-сладковатый дым уносит в небо их баснословную прибыль.
— Никому ни слова, если тебе дорога жизнь, — бросил Амрен старику и обратился к наемникам. — Все за мной!
Он помчался к высокому бархану в сторону, противоположную той, откуда приближалась погоня, и взлетел по его склону. «Мечи» не отставали от своего предводителя. Перемахнув через хребет, Амрен приказал спешиться.
— Что случилось, атаман? — поинтересовался Абдул.
— Сюда скачут «Соколы». Уйти от них мы не успеем, будем драться. Спрячьте коней! Пусть они лягут на землю!
Следуя примеру остальных, Бьянка отвела свою кобылу вниз по склону и принялась тянуть за поводья, заставляя ее опустить голову. Но упрямое животное никак не хотело ложиться. К ним подошел Амрен, коснулся передней ноги лошади, и что-то отрывисто произнес. Та покорно улеглась на землю, а он погладил ее по морде, и шепнул ей на ухо что-то успокаивающее.
Наемники легли на песок и поползли к гребню. У самой вершины они сняли с голов тюрбаны и нацепили их на сабли. Старый проверенный метод заставить врага потратить заряд. Распластавшись на земле, Бьянка чувствовала дрожь от стука множества копыт. Она тоже сняла свой тюрбан, и чтобы никто не заметил длинную косу, быстро запихнула ее под плащ. Но она зря волновалась, взгляды остальных наемников были неотрывно прикованы к их атаману.
