в сторону мертвого колдуна. – Мне сразу дышать легче стало…
- За тем. Только… Теперь мы не узнаем, для чего он все это затеял.
- А к чему оно? – снова вопросил Ивар, которого начал раздражать этот разговор. Пещера, восставшие мертвецы, осоловевший от чар Гисли, а теперь еще и товарищ начал спор! Это было уже слишком для дружинника ярла. – Он был сумасшедшим, видно сразу. Какие у него могут быть мотивы? Пусть катится в ад, да поскорее! Его там уже заждались.
Агнар не ответил. Он остался при своем мнении, но изменить теперь уже ничего нельзя.
Они подошли к до сих пор сидевшему у холодной стены Гисли, который начал понемногу приходить в себя. Он окинул мутным взглядом тело колдуна, и губы его растянулись в жестокой улыбке:
- Жаль, что не кишки свои он потерял, а только лишь кровь! Намотать бы их на вон тот камень, пущай побегал бы кругами… Глядишь, отбило бы охоту мертвых тревожить.
- Давай, не болтай, - буркнул Ивар, протянув руку, за которую уцепился молодой воин. Он явно было недоволен Гисли. – Ты чего заснул-то? Я не понял.
- Вовсе я не заснул, - вскинулся Гисли. – Сперва как будто темно стало, когда этот нелюдь забормотал, а потом я словно онемел… Не слышал ничего, не видел и не чувствовал, а тело тяжелым стало, что десяток коней.
- Тут и одного коня бы хватило, чтоб тебе копытом в лоб дать… Ладно, пора уходить из этого проклятого места.
Агнар перетянул тело колдуна веревкой, которая висела у него на поясе, и потащил к выходу. Подняв факел с пола, он огляделся – и слов не нашлось у северянина, чтоб выразить то, что поднялось в его душе.
Вся пещера была усеяна черепами людей. Они были выложены полукружиями по полу, висели привязанные корнями на стенах. Десятки… В одном из углов были свалены в кучу волосы – видимо, колдун снимал с голов убитых им и драуграми людей кожу. Разглядев прядь волос медового цвета, Агнар судорожно сглотнул. Ему до боли захотелось броситься в сторону дома, немедля. Зачем он оставил ее одну?... А что, если драугры добрались и туда?
С усилием подавив тошнотворную тревогу, Агнар сжал губы и потащил мертвого колдуна к выходу.
- Зачем он его забирает? – услышал он голос Гисли позади.
- Колдуна нужно сжечь, - ответил тому Ивар. – Встанет еще, не дайте боги…
Обратный путь дался воинам куда легче, пусть они и чувствовали себя измотанными от боя с мертвецами, страха и волнений. С каждым шагом воздух становился все чище, вокруг светлело, а выйдя из пещеры, воины обнаружили, что стало совсем светло. Тьма, созданная чародеем, отступила, и теперь над лесом стоял обычный летний день.
Через некоторое время, оставив страшную пещеру позади, воины добрались до своих коней. Те, слава богам, были на месте, только испуганно заржали и шарахнулись от трупа колдуна. Агнар привязал веревку к седлу своего скакуна, чтобы не осквернять доброе животное прикосновением к телу чародея, затем все трое оседлали коней и поехали обратно в село, где провели минувшую ночь.
Дружинники Эрлинга явно были довольны, и даже Ивар забыл о проступках Гисли. Они весело переговаривались меж собой, радуясь, что выполнили данное им поручение и остались невредимы. Агнар же в их беседе не участвовал – он напряженно думал.
Случившееся не давало ему покоя. Его терзало чувство незаконченности, он не мог понять, почему тревога никак не покинет его. Быть может, Ивар прав, и зря его волнуют мотивы колдуна. Наверное, тот был не в себе, иначе какой смысл во всем произошедшем? Сейчас уже поздно сокрушаться.
Так внушал себе воин, но в глубине души чувствовал, что история эта не закончилась. По крайней мере, для него самого.
В селе их встретили бурной радостью. Жители окрестностей пережили много страха по вине чародея, и теперь были счастливы, что избавлены от него навек. Женщины с испугом рассматривали жуткую ношу, волочащуюся за конем Агнара по земле, дети жались к юбкам матерей, таращась. Мужчины приветствовали победителей колдуна одобрительными возгласами.
Едва воины слезли с коней, как им тотчас поднесли мед. Агнару протянула рог старшая дочь старосты, с улыбкой глядя ему в глаза. Тот нехотя взял, кивнув. Отказаться – значило, оскорбить, но Агнар не хотел, чтобы девица питала какие-то надежды на его счет. У него уже была женщина, и другая ему не нужна.
Залпом выпив напиток, он ощутил, как тепло стремительно разливается по телу. Оказывается, он замерз – и это в солнечный летний день! Коротко поблагодарив девушку, Агнар отошел в сторону, заметив кадку с водой. Мужчина поднял ее и опрокинул на себя – ему хотел как можно скорее смыть гнилую кровь мертвецов и сырость мерзкой пещеры, которая словно пропитала его насквозь.
Жители, тем временем, приготовили костер, чтобы сжечь тело колдуна и провести обряд, дабы тот не смог вернуться в этот мир в обличье драугра. Привели провидицу, которая слыла и знахаркой в этих местах. Пожилая женщина с трудом передвигалась, опираясь на клюку. Окинув взглядом труп чародея, она сплюнула. Сыпнув на тело каких-то сушеных трав, провидица уже собралась, было, читать заговор, как взор ее натолкнулся на Агнара.
Сузив глаза, старуха проковыляла к нему. Подняв пронзительный взгляд на воина, она долгое время молча смотрела на него, а потом выкрикнула:
- Чужая кровь!
Агнар не понимал, что это значит, да и не хотел понимать. Он промолчал, и старуха, почти нехотя отведя взгляд, отвернулась и потащилась обратно к сложенному костру, который уже занимался огнем. Вскоре начался обряд, внимание жителей обратилось к нему, а Агнар с дружинниками уселся на землю, опершись спинами о деревья.
Его товарищи просто переводили дух, а Агнар мучительно хотел лишь одного – скорее вернуться домой…
Ольга шла по тропе между деревьями. Ее руки слегка дрожали – накануне они с Халлой долго работали в поле, а сейчас она несла одежду Сигвальда, которую забрала у него для чистки. Конечно, рубашки и штаны не были тяжелы, но вот плащ из выделанной кожи ощутимо давил на ее руки. Какими же сильными должны быть мужчины, чтобы носить это все? Да еще и сражаться. Оружие ведь тоже не из пуха сделано.
За прошедшее время Ольга навещала Сигвальда дважды, а этот раз был третьим. Старик, к ее радости, расположился к ней самым лучшим образом, и, хотя
