Ее улыбка менялась на глазах. Становилась шире, уголки губ поднимались выше, обнажая острые клыки, между которыми трепетал раздвоенный змеиный язык.
— Иди ко мне!
Ким испуганно дернулась и проснулась, тут же вскочив на ноги. Сердце гремело, как безумное, в висках стоял гул, и она никак не могла понять, где находится.
— Ким…
Голос за спиной заставил ее вскрикнуть и обернуться.
Рядом с ней стоял Хасс и внимательно за ней наблюдал.
— Мне…мне приснился кошмар, — она едва могла говорить, — монастырь в белых цветах, мертвые воспитанницы и йена. Она звала меня обратно…
Грохот камней по уступу оборвал ее рассказ. Кто-то приближался к их укрытию, продираясь сквозь заросли кустарника. И без того испуганная тяжелым сновидением, Ким бросилась за спину Хассу, а он лишь невозмутимо улыбнулся:
— Не бойся. Свои.
— Свои? — не поняла Ким, но, когда ближайшие ветки затряслись и расступились, выпуская на их уступ вирту, в облике ящера, она чуть не завизжала от радости, — Лисса!
Бросилась к ней и крепко-крепко обняла за морду.
— Девочка моя милая, — чесала за ухом, там, где чешуя была мягче и приговаривала — как я соскучилась.
Лисса блаженно сопела и прикрывала глаза, наслаждаясь встречей со своей хозяйкой.
— Я думала, что больше не увижу ее, — Ким чуть не ревела от радости и облегчения.
— Зря, — Хасс тоже подошел к ним. Провел рукой по холке, одобрительно потрепал по загивку, — на редкость умная зверюга попалась.
Только тут Ким заметила, что вирта пришла не налегке. У нее на спине были закреплены походные мешки и ножны с оружием. И пока девушка, продолжала гладить своего зверя, кхассер снял поклажу и начал торопливо ее разбирать.
— Что ты ищешь? — ей было любопытно, поэтому она подошла ближе и присела рядом с ним.
— Сейчас узнаешь, — он развязал серый кожаный мешочек и вытряхнул себе на ладонь крупный треугольный камень черного цвета.
— Это же тот самый камень! От статуи, которая во дворце Асоллы! — тут же узнала Ким.
— Это не просто камень. Это тот самый первый аракит, на котором когда-то создавали привязку для кхассеров. Он — основа.
Глава 12
Ким осторожно забрала у него камень и покрутила в руках, осматривая со всех сторон. Просто камень. В долине похожие попадались на склоне Сторожевой гряды, возле прохода в Милрадию.
— Это же просто булыжник, — в полнейшем недоумении она посмотрела на Хасса, — обломок сказы.
Хасс улыбнулся:
— Иногда суть скрыта в простых вещах.
— Я не понимаю.
— Ты же все слышала, там, в комнате, — усмехнулся Хасс.
Девушка покраснела, но не стала отрицать:
— Слышала, но много не поняла.
— Что ж, раз не поняла, то давай разбираться. Время у нас есть.
Он развел костер, сходил к ручью за водой и поставил кипятиться чай. Потом достал немного сухого хлеба и два куска мяса. Вирта тут же требовательно заурчала. Пришлось доставать третий.
— Ты ее разбаловала, — он протянул ломоть Лиссе, но отпускать не торопился, наблюдал за тем, как она старательно пыталась вырвать у него из рук угощение.
— Моя вирта, хочу и балую, — Ким протянула ей свой кусок. Лисса не растерялась. Мигом заглотила его, а потом вернулась к тому, что давал кхассер.
— Обжора.
Вирта снова выразительно заворчала. Потом все-таки вытянула у него мясо и отошла подальше. На тот случай, если этот большой опасный мужик захочет забрать обратно угощение.
Наконец, все было готово, и они приступили к своей скромной трапезе. Ким терзали десятки вопросов, но голод оказался сильнее, поэтому она старательно пережевывала сухое мясо, запивала его невкусным травяным чаем и время от времени ловила на себе задумчивые взгляды кхассера.
Он ждал другого. Ее истерики, криков, обвинений. Того, что она начнет рыдать, проклиная его и требуя, чтобы он ее вернул обратно. Он бы, конечно, не вернул. Молчаливо бы выслушал все ее претензии и сделал по-своему, но претензий не было. Как и истерики. Ким была на удивление спокойна, и он чувствовал, что это спокойствие не показное.
Хасс помнил, как вначале знакомства ее эмоции лупили наотмашь несмотря на то, что она их старательно прятала. Привыкла. Сама того не подозревая, привязалась, и дело даже не в их связи, которая упрочнялась с каждым днем. Дело в них самих.
— Расскажи мне про камень, — наконец попросила она, когда голод был погашен, — почему именно он. Как он работает. Что вообще происходит.
— Правды хочешь? — он невесело усмехнулся.
— Да. Потому что лжи в моей жизни было уже предостаточно.
Он некоторое время молчал, пытаясь решить с какого момента лучше начать, в итоге вернулся к самым истокам.
— Сначала Милрадия и Андракис были просто соседями, разделенными Драконьей грядой. Просто две страны. При этом Милрадия процветала, а Андракис больше походил на необитаемые пустоши. Жили мирно, немного торговали, друг к другу не лезли.
— Почему все изменилось?
— Потому что в одну из самых суровых зим, на Драконьей гряде прошло большое землетрясение, и отрылся проход в Нижний мир, из которого на поверхность начал пробиваться Рой. И если по эту сторону гор пробоины удалось закрыть, то в Андракисе это некому было делать. Потоки валленов оттуда шли через горы в Милрадию. И чтобы их остановить древний совет решил возвести границу, и охранять ее должны были…
— Сеп-Хатти? — догадалась Ким.
— Они самые. Только маги просчитались. Первые Сеп-Хатти были дикими. Чистая магия, которой было все равно, кто у нее на пути. Будь то мирный путник, разбойник, или захватчик из нижнего мира. Людям приходилось на свой страх и риск пробираться через горы, многие гибли. Тем временем, отгороженный Анракис принял на себя весь удар Роя. Валлены лезли на поверхность, размножались, захватывая все большие территории. Они тоже находили лазейки и просачивались на эту сторону. Тогда Совет пришел к выводу, что защитной границы мало, что ради общей безопасности надо идти туда, закрывать проломы, зачищать земли от этой нечисти.
— Как же они преодолели Сеп-Хатти?
— Хороший вопрос, — сдержано похвалил кхассер, — Маги стали думать, как бы совладать с этой силой, и в конце концов нашли выход. Чтобы контролировать магию Сеп-Хатти ее надо было замкнуть на живом человеке. И тут снова возникли трудности. Человек не мог выдержать его мощи. Снова тупик, снова поиски ответов.
Ким слушала его и даже не дышала, настолько было интересно…и настолько все отличалось от того, что им рассказывали в монастыре.
— Выход нашелся?
— Конечно. По чистой случайности, один из стражников, наблюдая за границей, заметил, как дикий норкинт беспрепятственно проходит сквозь лютующий буран, и тот не трогает его. Принимает крылатого кота, не причиняя ему вреда. Тогда и пришла идея соединить человека и дикого зверя.
— Кхассеры? — снова просияла Ким.
— Да. Настала пора долгих и смертельно опасных опытов. Погибло много людей, прежде чем, у них получилось объединить человеческую и звериную сущности. И снова потребовался замыкающий элемент, — Хасс задумчиво кусал кончик прутика и смотрел на трепещущие язычки пламени, — В этот раз нужно было что-то стабильное и неживое. Они не стали мудрить и просто взяли простой никому не нужный камень, который повсюду встречался в Милрадии. Аракит. На нем не только замкнули предельное объединяющее плетение, но и сделали источником для подзарядки и поддержания баланса сущностей. Вот так и появились кхассеры.
Он посмотрел на Лиссу и насмешливо добавил:
— …И вирты, которые нужны были для путешествий через горы, и не боялись приближения Сеп-Хатти.
— Они тоже отсюда? — удивилась Ким.
— Конечно. Природе и голову такое бы не пришло создать такое. В них чего только не намешано. Говорят, у сильных вирт больше десяти форм, но лично я видел только четыре.
