ли ты рискнуть?
Вместо ответа я молча уставилась на свои руки. Длинные рукава прикрывали магические браслеты, но я знала, что они никуда не делись. Они там, на моей коже. Сверкают. Переливаются. Сдерживают мою силу, пользоваться которой я толком и не умею.
Даже если ректор привирает, чтобы запугать, идти-то мне некуда. Арден бросил меня. Это факт. И даже Олаф с Ландром не помогли. Для этих двоих я вообще просто болтливый товар. Вот сбыли с рук, получили деньги, а теперь один женится сразу и лавку откроет. Заживет с молодой женой в свое удовольствие. А второй отправится с охотником ловить новую лейву…
Ненавижу их!
Слезы подкатили к глазам, и я шмыгнула носом. Но тут же опомнилась. Потеряв голову – по волосам не плачут, говаривала моя бабушка. Вот и я не буду плакать. Лучше подумаю, как получить максимум выгоды из всей этой ж…
– А вот это направление мыслей мне нравится, – жесть в глазах мужчины немного смягчилась. – Люблю умных женщин. Протяни руки.
Последнюю фразу он произнес таким властным тоном, что я и опомниться не успела, как выполнила приказ.
Делианарис коснулся моих запястий. На мгновение кожа онемела, а затем от локтя до кончиков пальцев пробежал холодок.
– Что вы сделали? – нахмурилась я и отогнула рукав.
Узоры были на месте. Только из серебряных стали золотыми.
– Перенастроил браслеты. Для учебы тебе понадобится доступ к магии, так что он у тебя теперь есть. Но…
Это “но” заставило меня замереть и притихнуть разбушевавшуюся фантазию.
– Использовать свои силы ты сможешь исключительно на уроках, с разрешения и под пристальным наблюдением учителя. Любая попытка сделать это в другое время будет строго караться. Все поняла?
Он нагнулся ко мне, нависая и подавляя своей ужасающей аурой. Я быстро кивнула и с облегчением выдохнула, когда ректор откинулся на спинку своего кресла.
Делианарис улыбнулся:
– Вот и умница. Не создавай мне проблем, и я позабочусь о твоем будущем. Вот твой проводник, – он щелкнул пальцами, и перед моим носом затанцевал красный светящийся шарик размером с теннисный мячик. – Он покажет, куда идти. До встречи на вступительном испытании.
***
Из кабинета ректора я вышла настолько оглушённой, что даже не сразу осознала – это было собеседование, и оно закончилось.
Теперь я снова стояла в сером коридоре, освещаемом всё теми же люстрами в виде шаров. Они вдруг мигнули и начали светить в два раза слабее. Похоже, включился ночной режим. И без того депрессивный интерьер стал ещё более гнетущим. Надо ли говорить, что моя дальнейшая жизнь виделась такой же серой и беспросветной?
Перед глазами замигал красным маячком выданный ректором шарик, а потом ринулся в это серое будущее. Я, вздохнув, последовала за ним.
Двигался он так быстро, что мне пришлось почти бежать следом. Сначала я удивилась, что в коридоре кроме меня никого нет. А потом вспомнила чёрные платья, закрытые вуалью лица и подумала, что здесь, наверное, строгие правила. И к прогулкам после отбоя это тоже относится.
Ну прямо летний лагерь. Только вместо тёплого моря вокруг непроходимые болота и охочие до человечины гоблины.
Хотя, были у меня сомнения. Обо всей этой жути я узнала из слов ректора. Но не мог ли он преувеличить действительность, чтобы у меня точно не возникло мысли сбежать?
Красный шарик стремительно летел вперёд, сворачивая из коридора в коридор, поднимаясь и спускаясь по лестницам, окончательно меня запутывая. Сейчас я не смогла бы найти выход отсюда, даже если бы очень захотела.
Наконец он привёл меня в полуподвальное помещение. Здесь не пахло сыростью, но было на порядок холоднее, чем наверху.
Коридор передо мной перешел в арку, поперек которой стояла деревянная перегородка, тёмная и массивная даже на вид. Шарик на несколько секунд замер перед преградой, а потом резко завибрировал, будто подпрыгивая на месте от нетерпения.
– Что? – непонимающе спросила я. – Зачем ты привёл меня сюда? Это тупик!
Шарик снова запрыгал. Только теперь не вверх-вниз, а из стороны в сторону. У самой перегородки. Почти касаясь её.
– Дурацкое место, ничего не понятно. И шар ты идиотский. У тебя настройки сбились, – я досадливо пнула перегородку.
От неё вдруг пошёл гул, словно я ударила по большой бочке. А затем в цельной, на первый взгляд, поверхности прорезалась форма двери.
– Ну ничего себе спецэффекты, – поражённо ахнула я, глядя, как эта дверь открывается.
Шарик сразу скользнул в образовавшуюся щель. Мне пришлось подождать, пока она откроется пошире. Я немного нервничала, что потеряю своего проводника и тогда сама потеряюсь, но, оказалось, совершенно зря.
За дверью обнаружилась комната. Тёмная и пустая.
– Зачем ты меня сюда привёл? – спросила я вслух, только чтобы услышать человеческий голос.
– Видимо, тебе понадобилось чистое бельё, – ответила темнота.
Нервы не выдержали очередного потрясения. И я завизжала.
Тут же вспыхнули яркие шары под потолком, освещая огромную комнату. Я проморгалась, привыкая к свету. И разглядела, что вдоль стен расположились стеллажи под потолок, на полках лежат аккуратные стопки тканей.
Интересно, что это за место? И кто говорил о белье?
– Ну, так чего ты припёрлась среди ночи? – раздался прямо передо мной тот же голос. – Не могла пораньше прийти?
Я глянула вниз. В двух шагах от меня стояла женская копия того старика-привратника. Только, в отличие от него, волос у неё на голове росло столько, что они топорщились в разные стороны из-под ночного чепца. Крупное тело незнакомки было укутано в халат из теплой фланели. А в вырезе халата виднелась сорочка, наглухо застёгнутая под самый подбородок.
Дама зевнула во весь рот и недовольно уставилась на меня.
– З-здравствуйте, – наконец нашлась я.
– Не зуди, говори, чего надо, – ворчливо отозвалась женщина. И не дождавшись быстрого ответа, спросила сама: – Ректор прислал?
Я кивнула.
– Новенькая?
Снова кивнула.
– Ну так бы сразу и сказала, – буркнула она, развернулась и ушла.
Что?
– Эй! – возмутилась я. – Вы куда?
Что вообще здесь происходит?
Но женщина уже вернулась, держа в руках стопку белья.
– Не эйкай мне! – она бухнула стопку на стол у самой двери. – Меня зовут госпожа Биргенам. Так ко мне и обращайся. Я в этой Академии, можно сказать, самое главное и ответственное лицо. Кастелянша! Если тебе понадобится решить любой хозяйственный вопрос, приходи сюда. Как зовут?
– Инна Оленьева, – автоматически ответила я, всё ещё находясь в ступоре.
Женщина, то есть госпожа Биргенам, достала из ящика стола толстенный гроссбух и взобралась на массивный стул, жалобно скрипнувший под её весом.
– Ин-на, – вполголоса повторила она, добавив: –
