— Ой! Прости, прости. Я просто сгораю от нетерпения. Белецкий слишком злился, чтобы простить выходку Берта.
— Нет, обошлось. Хиллийский… Черт, ну и фамилия! Не выговорить! Он только проспался в обезьяннике, и все.
— Горячий мужик! — Ирочка взмахнула ресницами и восхищенно цокнула языком. — Витка, ты держись от него подальше.
— Почему?
Я повесила пальто на плечики, сунула ноги в балетки и села к столу: приготовилась делать презентацию, чтобы во всей красе показать результат работы вместе с черновыми набросками. Крысе вполне может что-то не понравиться, и придется менять кадры на ходу.
— Знаешь, я не верю в любовь с первого взгляда.
— А в предсказания гадалки веришь? Ты уж определись со своими взглядами. А то они скачут у тебя, как курсор по экрану монитора в руках бестолкового журналиста.
— Точно! Предсказание! Слушай, а оно сбывается! Есть Белецкий, и есть Берт. Два мужика на твою голову. А третий не появился еще?
— Какой третий? Ты, о чем? — я уже погрузилась в работу и не очень слушала размышления Ирочки.
— Ну, тот, маленький. О нем говорила гадалка.
— Я думаю, это мой кот. Тоже ведет себя как законченный эгоист и хозяин моей души.
— Да ладно! — Ирочка хихикнула и огляделась: слишком громкий получился смешок. Она наклонилась ко мне и зашептала: — А этот Берт странный какой-то. Только появился, сразу на тебя глаз положил и начал командовать. Ты представляешь, какой будет домострой с таким мужиком?
— Я замуж за него не собираюсь.
В голове сразу вспыхнули последние слова Берта. Кажется, он говорил серьезно. Нет, мне это определенно не нравится. Надо разобраться. Я вытащила телефон и позвонила Михаилу.
— Вы уже освободились, Виолетта, — сразу спросил он, не успев поздороваться.
— Я еще только пришла на работу. Звоню, чтобы договориться. Во сколько встретимся?
— Мы уже в ресторане. Пытаемся уладить вопрос мирным путем.
— Получается?
— Нет. Администрация упирается рогом.
— Тогда ждите меня.
— А что нам делать?
— Посуду мойте, рыбу жарьте. Мне все равно. Я раньше обеда не смогу освободиться.
— Виолетта Сергеевна, вас приглашает к себе Лариса Максимовна, — услышала я голос секретарши.
— Хорошо, иду. А Роман Викторович?
— Он уже в кабинете.
— Правда?
Я была неприятно удивлена. Мне режиссер не позвонил, не поздоровался, а сразу прошел к Ларисе. Почему? Обиделся? Решил меня наказать за то, что помогла выйти из камеры Берту? Или ему позвонил оператор и предложил съемку в ресторане?
Теряясь в догадках, я побежала к кабинету редактора. Секретарь распахнула дверь. Я вошла и почувствовала дежавю. Точно так же, как несколько дней назад, в кресле вальяжно сидел Белецкий, а Крыса не знала, как угодить гостю.
— Виолетта, мне Роман Викторович уже все показал. Молодцы. Отлично поработали.
«Вот это номер! И зачем тогда я делала презентацию?» — сообщение ужалило меня прямо в сердце. Возникло ощущение, что эти двое договорились о чем-то за моей спиной.
— Хорошо. Зачем тогда я вам понадобилась?
— Где вы нашли такой отличный типаж? У модели большое будущее. Я предлагаю поместить его фото на обложку, а ты, как ведущий журналист колонки, возьмешь у парня интервью. Такой красавчик, да еще в средневековом наряде сразу привлечет внимание девчонок. Как ты на это смотришь?
«Никак», — хотелось ответить мне. — Я мечтаю избавиться от проблемы, созданной этим человеком, и вернуться к нормальной жизни, а вы предлагаете мне познакомиться с ним поближе.
Я уже хотела отказаться, но вдруг сообразила: это же отличный шанс узнать у Берта, где мы с ним встречались. Провал в памяти уже не так пугал меня, как необычный сон. Герой моих сновидений имел такие же точки над бровями, как у Берта.
Вот о них и спрошу. Я активно закивала.
— Да, хорошо. Отличная идея. Я ему сейчас позвоню и договорюсь насчет интервью.
В дверь заглянула секретарша.
— Лариса Максимовна, типография на второй линии. У них какая-то проблема со свежим тиражом.
Редактор схватила телефон, послушала немного, потом помрачнела и рявкнула:
— Это ваша работа. Почему я должна еще и за вами присматривать? — потом она закрыла микрофон ладонью и прошептала одними губами. — Я на секундочку. Роман Викторович, никуда не уходите.
Крыса выбежала в коридор, и уже из приемной донесся ее резкий голос. Она разносила кого-то в пух и прах своим ядовитым языком.
— Доброе утро, Роман Викторович, — вежливо поздоровалась я, соблюдая дистанцию.
Белецкий встал и посмотрел на меня пронзительным взглядом, в котором читалось недовольство и злость. Он подошел почти вплотную и тихо спросил:
— Кому доброе, а кому и не очень. И когда вы, Виолетта Сергеевна, успели с этим хамом обменяться контактами?
— Ночью в участке, — ответила я, смело глядя в глаза режиссера. Ревнует, что ли? — К чему этот допрос? Вы же не захотели помочь.
— Уже наябедничал! Не мужик, а дерьмо собачье!
— Рома, не злись, — я тронула его за локоть и покосилась на дверь: вдруг кто-нибудь заметит. — Нужно было выручить наших ребят.
— Ты со всеми мужиками такая любезная?
— Нет, не со всеми. А за этих я чувствую ответственность.
— Не бери у него интервью! — приказал режиссер.
— И что я скажу редактору? Какую назову причину?
— Скажи, что занята.
— Нет, такие выходки у нас не приветствуются. Извини.
— Роман Викторович, — в дверях показалась Лариса Максимовна. В ее голосе еще звучали властные нотки. — Не переманивайте моего журналиста. Мы с вами собирались обсудить новый рекламный ролик за завтраком.
— Да-да. Может быть, Виолетта Сергеевна к нам присоединится?
Этого только не хватало! Я кофе поперхнусь, если буду сидеть между этими голубками.
— Нет, у Виолетты уже есть поручение, — категорично отказала Крыса, и я ей была благодарна. — Надеюсь, к концу дня я получу интервью. Тираж уже в типографии. Я хочу немного изменить содержание номера.
— О, тогда мне нужно поторопиться.
Я проводила глазами счастливую Ларису и недовольного Белецкого и вытащила из кармана телефон. Ответили сразу после первого гудка.
— Да, я слушаю.
От голоса с небольшой хрипотцой мороз пробежал у меня по спине, а перед глазами появилась картина. Я, обнаженная, стою в огромном зале, а передо мной — высокий мужчина. Вот он наклоняется и разглядывает мою интимную стрижку.
Я помотала головой, прогоняя видение. Что-то слишком часто в последнее время вижу себя в тех местах, где никогда не бывала. Воображение писателя разыгралось?
— Берт, мне нужно у тебя взять интервью. Редактор приказал. Сидите в ресторане. Я сейчас приеду.
Положив в сумку ноутбук, я кинулась вон из офиса. Вот-вот, через полчаса, я все выясню и забуду этот отрезок жизни как страшный сон.
— Виолетта Сергеевна, — остановил мой порыв крик Ирочки. — Возьмите меня с собой, пожалуйста.
Я обернулась, но не стала заходить в лифт. Моя соседка бежала по офису, лавируя между столов и людей, как красавица бригантина по морю. Она подлетела ко мне, окутала ароматом модной туалетной воды и нырнула в кабинку первой, словно госпожа, которой служанка открыла дверь.
— Фух! Думала не успею.
Обутая в фриковские зеленые ботинки, с ярко-желтой курткой в руках, красной помадой на губах, кровавыми ногтями и мохнатыми ресницами Ирочка казалась неземным существом, случайно попавшем в издательский скучный мирок.
Я пожала плечами, но прогонять помощницу не стала: вдвоем будет комфортнее на встрече с Бертом и его другом.
В ресторан мы приехали быстро. Он располагался недалеко от редакции и был очень популярным местом для соседних учреждений и компаний, потому что там подавали бизнес-ланчи по вполне умеренной цене.
Вот и сейчас приближался обед, поэтому у входа собралась небольшая очередь, сквозь которую нам пришлось пробираться чуть ли не сбоем. Чисто по-русски никто не хотел пропускать к двери наглых девиц, наплевавших на нормы поведения в обществе.
