Лень Кассандры сейчас мне была на руку.
— И что там, в твоем мире? — рассеянно спросила я, присаживаясь на кровать с очередным яблоком. Бес жадно облизнулся на фрукт. Но нежно кормить его с рук я не собиралась.
— О, там очень красиво, — сказал Анафиэль, — парки, фонтаны, можно жить в любом доме, который выберешь. И порталов много. В разные части Армор-тара. Значит, так. Для перехода, ты меня страстно целуешь. Запомни — страстно — это важное условие. Нас затягивает в мой мир. Ты связываешься с принцем Алексом, он открывает портал. Становишься императрицей, и жуешь яблоки, жадина, каждый день. Запиваешь вином из императорских погребов, и диктуешь любую невменяемую моду всем дурам Армор-тара. Приступим?
Интересная сказочка. Мир, в котором дома пустые, зато жители яростно рвутся во внешний мир, порталы все запечатаны. И даже если я смогу обратиться к Алексу, то в виде духа, который он благополучно и изгонит. Кстати, про духов… это он мне сейчас помереть таким способом предлагает, что ли? Мою будущую жизнь мог бы и не так по-хамски описывать. В конце концов, это его зад замурован в стену. А по наглой морде и отхватить можно.
А бес, похоже, почувствовал себя хозяином положения.
— В общем, так. Я тебе еще должен исполнение желания, которое ты так и не загадала… Я щедрый, поэтому напоминаю. Правда, обещанные бусики уже не дам. Эту возможность ты упустила. Зато можешь пожелать уйти со мной в мир духов. Не перепутай. Сначала страстно целуешь, потом говоришь: «Анафиэль, призванный из Бездны, внемли моему приказу, услышь мои слова, исполни мое желание. Властью призвавшего, повелеваю тебе…»
— Отбой, — нетерпеливо сказала я, жестом показывая Анафиэлю заткнуться. Его въедливый голос мешал мне расслышать еле слышное шептание, которое шло от портрета принца.
— Губы можешь не красить, не люблю, когда женщины помадой измазаны, — снисходительно высказал пожелание бес, и только потом до него дошло, что я стою на коленях возле снятого портрета директора, стараясь расслышать звук. Если очередная ловушка Кассандры, не опоздать бы отпрыгнуть.
— Ты что там, на портрете тренируешься, что ли? — спросил недовольный Анафиэль.
Изображение директора, на моих изумленных глазах, подергивалось белой дымкой, из которой все явственнее слышались голоса.
За дверью громко ругнулась Кассандра. Так затейливо, что я заслушалась, запоминая особенно понравившиеся выражения. Ей бы курс по оскорблениям читать в Академии. Пропусков занятий студентами точно не будет.
— Кто это сказал?! — раздался разъяренный голос декана Крашта из рамки пропавшего портрета.
Кассандра, испуганно ойкнув, замолчала. И совсем уже другим голосом тихо-тихо сказала в замочную скважину.
— Леди-педагог Лилия, это очень опасный артефакт, вы можете пострадать. Немедленно нажмите на рамку портрета, три раза справа, и один раз слева.
Конечно, ничего нажимать я не стала. Чтобы Кассандра так трепетно переживала о моем самочувствии? Да никогда.
Дымка рассеялась, и в рамке появилось изображение. Движущееся. Будто я смотрела кино про коллег в Академии Армора. По которым ни капельки не соскучилась.
— Напоминаю, что все, кто пропустил совещание, будут лишены премии, — сказал декан Крашт, которого я теперь отлично видела.
— Это леди-педагог Кассандра, и леди-педагог Лилия, — с удовольствием сдала отсутствующих леди-педагог Сабина, рассеянно накручивающая желтую прядь, — кстати, вы не знаете, как нужно было сегодня одеться? Очень безответственно было со стороны фаворитки не установить новую моду, и даже не прийти на совещание. Не ходить же нам постоянно в занавеске. А мужские рубашки резко стали в дефиците.
— Вообще-то я здесь! — решила я проверить, работает ли не только односторонняя связь. Ругань Кассандры ведь услышали.
Работает. Я приветливо помахала рукой коллегам, поднявшим головы немного вверх и смотрящим прямо на меня.
— Где вы взяли Око, леди-педагог, и почему ваш курс сейчас без присмотра? — решил быть строгим декан, — премии положены только тем, кто работает. Вас директор ищет по всей Академии.
— На совещании я присутствую, — указала я на явную несправедливость, — в моем мире это называет «удаленная работа». Лучше спросите леди-педагога Кассандру, где она сейчас.
Громкий хлопок по ту сторону экрана заставил вздрогнуть не только меня, но и Око, которое на мгновение помутнело. Зато потом показало отличную картинку воплощающейся Кассандры. Второпях, она выбрала тот же метод появления, что и император.
Поэтому ошеломленные коллеги с интересом наблюдали за ее постепенным появлением.
— Вот что жадность с персоналом делает, — высказался декан, — как вспомнила, что премии не будет за пропуск совещания, мигом нашла способ воплотиться. Леди-педагог Лилия, вы не собираетесь последовать ее примеру?!
Явить свой скелет, селезенку, и честный третий размер груди интересующимся анатомией коллегам? Я не настолько откровенна, даже если бы умела колдовать.
Кассандра еле дождалась, пока ее рот обретет губы. И, задыхаясь, сказала:
— А что, леди-педагога третьего женского потока нет? Я не удивлена. Она мне вчера только плакалась, что не хочет быть фавориткой принца, и просила совета, как избежать этой ужасной участи. Конечно, я не стала помогать, это же измена… Но она сама нашла способ уйти от принца. Даже Око добыла. Чтобы поглумиться напоследок.
Что это было? Эта Кассандра только что похвасталась нашей задушевной дружбой?! И когда я хотела сбежать от принца? Придушить — да, пару раз мелькнули такие мысли. Но о побеге и мысли не было.
Говорила я возмущенно, от души. И в пустоту.
— Имей в виду, ты для них сейчас просто губами шлепаешь без звука, и глаза таращишь забавно, — сказал мрачный бес. — Око настроено так, что сквозь него не пройдет ни одна деталь, которая может навредить владельцу. Личная разработка принца Алекса, кстати. На основе чего-то там вашего мира.
Новость не порадовала. Да и, судя по решительно настроенному виду Кассандры, гадить она мне настроилась качественно и долго. Алекс, кажется, перестарался, делая артефакт по подобию наших земных мессенджеров.
Даже на помощь не позовешь… На протяжении всего совещания, когда на меня время от времени смотрели коллеги, я пробовала махать руками, выразительно орать: «Помогите!», даже небольшую сценку сделала, где изобразила свое похищение.
Но в ответ получила только искренний смех беса, и замечание от декана, который очень попросил не мельтешить в Оке с неприличными жестами.
— Совещание закончено, — сказал он сухо спустя минут десять, когда устройство бесстрастно высветило входящего в аудиторию хмурого директора.
— Алекс! — успела крикнуть я, и Око, затянувшись дымкой, снова стало портретом.
И что это было?! Меня что, даже искать не собираются?
— Надо же, директор даже не стал поднимать скандал по поводу твоего исчезновения. Наверное, думал, что безопаснее тебя найти самому… Самоуверенность его… и тебя, кстати, погубит. Беда, беда, — сказал ухмыляющийся бес, — слушай, давай меня уже из стены вызволяй. А то болтаюсь между двух миров, как проклятый. И здесь не целуют, и по ту сторону пнуть могут. Я уже весь испереживался.
Я снова подошла к окну — единственный доступный мне выход из башни. Если, конечно, вдруг научусь летать.
— Колдунья, клятву верности прими, — вдруг заголосил бес, дрыгаясь в камне.
— Чего? — удивленно спросил я, поворачиваясь к нему.
Анафиэль, дергаясь, ругался по-старокомынски сквозь зубы.
— Формулу слушай, бестолочь! У меня времени нет объяснять! — рявкнул он, и заговорил торжественным голосом, — Колдунья, клятву верности прими. Обязуюсь подчиняться, оберегать, и хранить от бед. Пользуйся, дура, пока такая возможность есть!
— Это что за формула такая? С ругательствами? — уточнила я сомнительную формулировку, точнее ее окончание, которое отличалось от общей торжественной части истеричными нотками.
— Последняя возможность! От тебя только сказать: «Анафиэль, бес призванный, клятву принимаю». Пожа-а-алуйста. Прямо сейчас. Повторяю!
