много слышал о тебе от своего босса. Вроде он говорил, что ты умная девушка.
— Так и есть, — парировала она. Килан пока не встревал, ему было любопытно, как далеко этот придурок сможет зайти.
— Тогда странно, что ты все еще в Союзе.
— Не вижу в этом ничего странного.
— Знаешь, было бы гораздо больше шансов увеличить популяцию людей, если бы они вступали в Союзы друг с другом. Ну, знаешь, у человека и человека в любом случае родится человек, верно?
Килан почувствовал, как клыки запросились наружу. Он вмешался, привлекая внимание Эйкена к себе.
— Твой взгляд такой же устаревший, каким был десять лет назад. Вряд ли люди смогут производить потомство, если их, ну не знаю, поубивают дикие оборотни, например? Странно, что приходится посвящать тебя в это, поскольку это урок истории за пятый класс, но уже много лет существуют Институты, которые занимаются проблемой вымирания людей, их защитой и размножением.
Эйкен неприятно рассмеялся.
— Дикие оборотни? Ты что, застрял в девятнадцатом веке?
— Их мало, но они все еще есть.
— Да. И Снежный человек.
— Смейся сколько угодно, но моя мама входит в Ассоциацию по защите людей в округе Лабридж. Помимо всего прочего они отслеживают незарегистрированных оборотней на территории округа, их становится все больше.
Алви наклонилась в его сторону:
— Это правда?
Килан тут же пожалел, что завел эту тему. Ему не хотелось ее пугать.
— Да. Думаю, мама расскажет подробнее, когда вы придете на ужин.
Эйкена же его слова не убедили. Он откинулся назад, вальяжно расставив ноги. Его невозмутимость и наглость выбивали Килана из равновесия так, как ничто в последнее время.
— Еще одно подтверждение тому, что ваше существование — насмешка природы, Рейн.
Килан даже глазом не моргнул, а вот Алви от его оскорбления вздрогнула, как от пощечины.
— Ты вообще слышишь, что ты несешь? — она повернулась к нему, ее яркие глаза гневно сверкнули. — Людей оберегают, защищают и создают все условия для комфортной жизни…
— Только потому что мы нужны, чтобы обновлять генофонд. Если человеческий ген исчезнет, все они, — Эйкен кивнул в сторону Килана, как будто он был пустым местом, — превратятся в животных. Будут выть на луну и метить деревья в перерывах между поеданием мелких зверьков.
— Довольно, — рявкнул Килан. Наверное, он даже слегка зарычал, потому что Алви уставилась на него удивленно.
Эйкен же только улыбнулся шире.
— У тебя красивая невеста, Килан.
— Спасибо, я тоже так думаю.
— Жаль, что цвет ее прекрасных синих глаз не передастся человеку. Приятно было познакомиться с тобой, Алви.
Она ничего не ответила, только посмотрела ему в спину, когда он встал и пошел обратно к барной стойке.
Вечер был испорчен. Эйкен имел особенный талант просто появляться, по сути, ничего такого не делать, но портить настроение на корню. Такой комок дерьма, вроде безвредный, но имеющий способность оставлять дурной запах на всем, к чему прикоснется.
— Перед папой он, наверное, строит паиньку, — Алви облокотилась на капот машины и кивнула на вопрос Килана о том, не против ли она, если он закурит. Его трясло от злости. — Мерзкий.
— Мама думает, что его грубый унижающий отказ Лауре, тогда, в школе, что-то перемкнул в ней. Что возможно он повлиял на то, что Лаура до сих пор не была ни с кем в длительных отношениях. Я думаю об этом и просто… Ненавижу его. Прости, что говорю так, но я не могу.
Он сделал одну затяжку, вторую, третью. Его не отпускало. Он вспомнил, как Эйкен смотрел на Алви, было в этом взгляде что-то недоброе. Его тянуло пойти и выдрать этому человеку глотку.
— Не извиняйся, — она подтянула его к себе за ремень на джинсах. Это простое движение заставило сердце Килана сжаться в груди. — Я же видела его.
— Прости, что вечер оказался испорчен.
— Этот вечер был потрясающим.
Алви все еще держала его за ремень. Килан затянулся в последний раз и бросил окурок в мусорный бак. Его голова кружилась. Казалось, даже воздух вокруг пропитался Алви, и он не знал, что с этим делать.
Алви тоже часто дышала и смотрела на него прямо, не отводя глаз.
Килан сглотнул, снова почувствовав колючий взгляд со стороны. Как будто… Черт, как будто он следил за ними. Наверное, он стоял на крыльце, прямо на выходе из ресторана, и смотрел.
Он вспомнил ту вечеринку, это было так давно, казалось, целую вечность назад, но Килан помнил, как вздрогнула Лаура, когда, на ее предложение потанцевать, Эйкен ответил: «Ты не заклеймишь меня, мерзкая волчица».
Ему так нестерпимо захотелось показать Эйкену, что все не так, как он думает. Что в его пустой человеческой голове не мозги, а каша. Что бывает иначе, что Килан — не тот, кто «заклеймил» Алви.
Он обхватил ее затылок рукой и поцеловал так, как, наверное, не целовал никого в своей жизни.
Глубоко. Жарко. Мокро.
Он, не церемонясь, протолкнул язык в приоткрытый рот, и начал вылизывать его, когда понял, что Алви с желанием отвечает. Ладони девушки соскочили с его ремня на живот, она мягко провела по нему пальцами, а потом вцепилась в ткань футболки, крепко сжимая.
Килан голодно рыкнул, продолжая вжимать Алви в себя, придерживая за затылок одной рукой, а второй впиваясь в плечо. Он скользнул языком по ее губам, толкнулся в податливый рот, принял в себя чужой жаркий язык, отвечая на тихие стоны возбужденным рыком. Ему просто. Сносило. Крышу. Алви как будто превратилась в часть него самого — подтаявшая, теплая, мнущаяся в руках.
Килан не мог перестать целовать ее, у него крепко стоял, он чувствовал, что Алви и сама возбуждена ни на шутку. Он боялся, что еще немного, и у него откажут ноги, и он просто рухнет на землю, как подкошенный. И он понял, что должен прекратить, что они не поговорили, что Алви еще ничего не решила.
Он мягко отстранил ее от себя и задышал полной грудью.
